— Да в тебе совсем страха нет, — потрясенно произнес Мерфи, которого один вид ходячих пугал до чертиков.

— Они скорее мерзкие, — поморщившись, сказал Рэд и потряс ладонями, стряхивая с них капли темной крови, — прям как этот узкоглазый мусор, что б он сдох.

— Да он, в общем-то, это и сделал, — заметил Мерфи, — давай валить отсюда. Готов?

— Наконец-то, — сказал его напарник, предвкушая долгожданную свободу.

Они вышли на улицу и поняли, что в городе все было хуже, чем казалось на первый взгляд. Вдоль тротуаров с криками носились люди, то тут то там сновали по одному и небольшими группами ходячие. Еще больше ковылявших фигур тянулось с севера. Мерфи предположил, что именно там произошел прорыв.

— Видишь, они прибывают оттуда! — лихорадочно пытаясь проложить у себя в голове маршрут, указал Джон.

— Тогда пойдем в другу сторону, — предложил Рэд.

Теперь Мерфи заметил, что напарник был в панике. Они-то планировали в критической ситуации просто по-тихому улизнуть, но творившееся вокруг было максимально далеко от понятия «тихо».

— Блять, нет, — схватившись за голову, выругался Мерфи, — Они же говорили, что обнесли забором всю территорию. Скорее всего, выезд из города как раз в той стороне, откуда валят гнилые уроды.

— На тачке мы бы прорвались, — сказал Рэд, — но здесь нет ни одной…

Когда, убегая от толпы ходячих, Джон наткнулся на Шамуэя — это казалось проклятием, насланным самим Сатаной. Когда рядом с ними на полной скорости начал тормозить серебряный Рендж Ровер, бампер которого, судя по плотному багряному слою, явно посшибал не одного ходячего, — это был знак от самого Всевышнего.

Из машины вышел черный мужчина, вооруженный короткоствольным револьвером. Он направил его на беглецов, но, узнав их, сразу же опустил оружие.

— Джон, Рэд, — обратился к ним опальный сенатор Телониус Джаха, — Вы выбрались.

Мерфи подал сигнал напарнику, и они пошли навстречу к их бывшему сокамернику.

— Сенатор, какая встреча, — ухмыльнувшись, сказал Джон и протянул тому руку, — Мы как раз ищем, на чем бы уехать.

— Конечно, — кивнул Джаха, — Только сначала…

Рэд врезал Телониусу по челюсти, заставив того отшатнуться. Мерфи схватил сенатора за руку и вырвал из на мгновение ослабленной хватки револьвер, направив его на согнувшегося от удара Джаху. Тот поднял руки:

— Постой, Джон. Я заберу вас с собой, нам не нужно больше быть врагами…

— Ну да, — скептично произнес Мерфи, — стоит бравой солдатне исчезнуть, как мы с вами сразу стали лучшими друзьями.

— Кончай его, — твердо заявил Рэд, — Из-за таких, как он, мы и сидели за решеткой.

Мерфи передернуло. Иногда он забывал, он правда забывал, с кем делил одну камеру за другой. Рэд уважал его, слушал все команды, но при этом не переставал быть злым человеком с черным сердцем, для которого чужая жизнь ничего не стоила. Обманывая людей, Мерфи не далеко от него ушел с точки зрения буквы закона, но он не был убийцей.

— Мы берем вашу машину, — обратился он к Джахе, — не знаю, что вы тут забыли, но дальше нам с вами не по пути. Выбирайтесь сами. И не вздумайте за нами ходить, иначе кончите, как Шамуэй.

— Он мертв? — потрясенно произнес Телониус, — А Джейк? Джон, ты видел Джейка?

— Э, нет, — не переставая целиться в голову Джахе, пожал плечами Мерфи, — но внутри никого нет, ищите его где-то в другом месте. Может, свалил вместе с военными.

— Нет, он бы не бросил семью.

— Это не моя забота, сенатор, — он отступил к водительской двери и сел за руль.

Мерфи дождался, когда Рэд сядет на соседнее сидение, и опустил ногу на педаль газа, поехав в объезд здания Городского Совета. Когда Рендж Ровер выкатился на центральную улицу, Джон решил прибавить газу. Он переглянулся с Рэдом, который опустил боковое стекло и высунул руку наружу, подставившись под подувший в салон ветерок.

— Почти прорвались, — сказал Джон, крепче сжав в руках руль.

— Теперь в Нью-Йорк? — воодушевленно спросил Рэд.

— Не знаю, браток, — покачал головой Мерфи и улыбнулся, — но думаю, что…

От удара джип закрутился вокруг своей оси. Кто-то на полной скорости выкатился им наперерез и врубился в заднюю дверь. Случись это мгновением раньше, и Рэд, а может, и сам Мерфи, были бы мертвы. От удара обоих начало бешено бросать из стороны в сторону. Джон вдавил педаль тормоза, от чего машина накренилась набок, но все же смогла удержаться на четырех колесах. Мерфи увидел, что Рэд валяется у него на коленях без сознания и, приложив немалое усилие, переложил того со своих ног обратно на сиденье. Он провел рукой по стекающей с его лба струйке крови, поняв, что сильно стукнулся головой о стекло, когда их бросало из стороны в сторону.

— Какого хрена… — пробормотал он.

Дверь с его стороны внезапно открылась. Чья-то хватка сомкнулась на его воротнике. Джона дернуло из салона, и он больно ударился об асфальт. Мерфи понял, что его руки заламывают назад и на них смыкаются браслеты наручников.

— Нет…

Он поднял голову и увидел смятый бугель полицейского автомобиля, капот которого был усыпан осколками разбитого стекла от двери джипа, в которую тот влетел.

— Нет…

— Да, уголовничек, — услышал он голос Шамуэя, — о да.

Джон увидел стоявшего над ним шерифа, с ног до головы испачканного кровью, но живого и невредимого. Тот крик ярости… эту сволочь тогда не жрали, шериф просто перешел в рукопашную.

— Как? — прошептал потрясенный Мерфи.

Это мир рухнул. Умерла цивилизация, умерли люди, инфраструктура, законы, правительство, полиция и армия. Не было больше ничего, никаких обязательств, привязывавших бы человека к тому миру, что остался позади. Но надо же было в последние дни прошлой жизни попасться в руки единственного шерифа, которого это все совершенно не волновало.

— Ты дьявол, — сказал Мерфи.

— А ты арестован, — ответил Шамуэй.

***

Когда она ушла искать свою мать вместе с Уэллсом и позже, когда пошла на вылазку с Финном, все было иначе. Мертвый город смыкался вокруг них тишиной, и каждый шорох служил сигналом о тревоге. Улицы пустовали, а она была настолько сосредоточена, что находилась в полной уверенности, что сможет встретить или избежать любую опасность. Теперь, стоило им с Уэллсом выйти из особняка и углубиться в город, как они окунулись в кошмар наяву. Из-за повсеместных криков, звона разбивающихся стекол, рева автомобильных тормозов невозможно было сосредоточиться. Всюду мельтешили люди, а за ними ковыляли голодные ходячие. Кларк и Уэллс даже стали свидетелями потасовки между двумя группами мародеров, которую прервала очередная атака мертвецов. Уэллсу от увиденного стало плохо, и им пришлось искать укрытие, чтобы перевести дух. Теперь, когда опасаться надо было и мертвых и живых, продвижение вглубь бывшей безопасной зоны сильно замедлилось. С каждым новым кварталом приближаясь к дому Веры Кейн и, следовательно, воротам, людей становилось все меньше, а ходячих все больше. В какой-то момент у них перестало получаться лавировать между ними, и нескольких они уложили ударами своих ножей. Кто-то отвлекал мертвеца на себя, другой заходил сзади и всаживал лезвие чудовищу в затылок. Когда набрасывалось больше одного и становилось совсем туго — скрепя сердце ребята ретировались, выбирая другой путь. Их силы были почти на исходе, но они все же смогли попасть на нужную им улицу. Перед финальным рывком, Кларк и Уэллс перемахнули через забор одного из частных домиков и упали на ровно подстриженный газон. Распластавшись на земле, они пытались отдышаться, их сиплые вдохи, поначалу идущие в бешеном ритме, постепенно замедлялись.

— Как думаешь, хозяева еще дома? — спросил Уэллс, проведя рукой по стриженной траве.

— Не знаю. Вряд ли, — Кларк еще несколько раз глубоко втянула в легкие воздух, — Насрать.

Пролежав так еще минут пять, девушка поднялась на ноги, отряхнула штанины от налипшей зелени и махнула рукой Уэллсу, велев ему подниматься.

— Давай, Вера ждет.