Предстоящая реинкарнация в донорский мозг требовала от него глубокой и подробнейшей ревизии теперешнего состояния его личности. Предстоящее сканирование правителя пока не волновало. Магденборг почему-то подумал о бюро. Чувство, с которым он за ним сидел, невозможно было описать словами. Хотя после очередной реинкарнации донорский материал был досконально изучен, Магденборг начал замечать, что в нем появляются некие флуктуации ощущений. Они не были связаны с сенсорами конструктива. За последние несколько лет это стало системой. Их происхождение было непонятно. По опыту предыдущих эувенизаций Магденборг знал, что всякое обновление сопряжено с потерями нажитых личностных наслоений. Прежде всего связанных с генетической памятью донора. Как бы ни обрабатывалась вся структура ткани мозга, эти ощущения все равно возникали самым неожиданным образом. Иногда даже изменяя ход некоторых решений, которые должен был принять тот или иной милинер. Так было много лет ранее, на первоначальных этапах эволюции сверхгуманов. Со временем эти флуктуации были опознаны. Разработанные эффективные меры их удаления из соответствующих областей мозга донора упрочили стабильность. И все же, в этой области личностной информационной базы еще таились неопознанные ощущения.

Но сейчас милинер Магденборг пребывал во вполне определенном состоянии стабильности. Он чувствовал, что эти флуктуации ему весьма приятны. Он не хотел их терять. С ними правителю расставаться почему-то особенно не хотелось. Это состояние было похоже не то на тревогу, не то на беспокойство. Правитель никак не мог соотнести странное ощущение грядущей эмоциональной потери с вербальным отображением этого состояния…

Мелодичным тоном отозвался в подсознании предупредительный сигнал о посетителе. Магденборг поднял голову. В дверь уже входил один из членов Совета Правителей, начальник Службы безопасности Западноевропейского Консорциума, милинер Дитерсон.

– Приветствую тебя, милинер Магденборг, – вскинул ладонь вошедший. Его стандартное лицо сверхгумана среднего статуса отобразило легкую улыбку.

– Реальных благ тебе, милинер.

Магденборг знал, что Дитерсон не просто так появился в его кабинете. Его визит означал одно: либо предстоит перегруженная формальностями согласование количества донорского материала, требуемого от каждой Секвенции, либо информация о принятых мерах по обширному кругу проблем его службы. Магденборг немного ошибся. Дитерсон начал несколько пространно. Это было совсем несвойственной его прямолинейной, даже по меркам сверхгуманов, натуре:

– Вы, наверное, в курсе событий, происшедших в Аврелионе сутки назад?

Так как Магденборг хранил молчание, Дитерсон продолжил.

– Мне кажется, что этот сбой в упреждающей программе защиты уже не просто случайность. Я говорил об этом на прошлом совещании Совета Секвенций. Мной замечена тенденция по увеличению случаев тяжелых травм в стычках мегалонов как между собой, так и с интеллактами. Это говорит о явном признаке адаптации какой-то части мегалонов к программе. Но ситуация может быть еще хуже. Это сознательное проникновение в систему распознавания кодовых алгоритмов системы защиты. На совещании, как ты помнишь, меня поддержали только Правители Южной, Юго-западной и Западной Секвенций. В их Секвенциях наблюдались те же самые деструктивные проявления системы защиты. Что ты думаешь по этому поводу?

Магденборг притушил оптику. Откинувшись на спинку стула, сказал:

– Скажи, милинер Дитерсон, прошло уже десять дней после совещания, а ты со своими соображениями пришел ко мне только сейчас. Тебя что-то задерживало или есть другая причина?

– Никакой причины, милинер Магденборг! Необходимо было собрать фактический материал для подтверждения своих догадок. Теперь я могу с полной уверенностью сказать, – они имеют под собой веские основания. Вчерашний случай в Южной Секвенции стал завершающим фактом. Теперь я совершенно определенно могу сказать: это не сбой программы, это сознательное изменение кодовых алгоритмов. Пока еще только на уровне общеповеденческой линии. К этому я прилагаю отчет милинера Скаретти о событии вчерашнего дня в Аврелионе.

Дитерсон извлек из нагрудного кармана тонкую пленку и развернул ее над столом. На поверхности полупрозрачного экрана, появилось изображение милинера Скаретти, главы Центрального Медцентра Западноевропейского Консорциума. Пролистнув некоторое количество информации, Дитерсон сказал:

– Прослушай вот отсюда. Перед этим идет сугубо техническая мединформация: «…В результате сбоя силового поля защиты произошло фатальное повреждение двух доноров-интеллактов. Ими были получены травмы головы. Вследствие этого их дальнейшее существование признано нецелесообразным. Необходимые биосистемы были изъяты для дальнейшего использования, остальное утилизировано. Необходимо провести расследование этого случая тщательнейшим образом, так как мы лишились двух донорских единиц, относящихся к интеллактам. Это особенно тревожно, в связи с трудоемкими временными затратами и ресурсами для их выращивания. Необходимо выяснить, что послужило причиной такого инцидента. Следует принять самые строгие меры по пресечению таких эксцессов в дальнейшем…».

Дитерсон коснулся экрана и свернул его. Магденборг, словно обдумывая полученную информацию, глядел на то место, где только что висело изображение. Переведя взгляд на Дитерсона, спросил:

– Эта информация имеет единичный характер или такие случаи наблюдались и ранее?

– За последнее время в отчетах некоторых Медцентров Секвенций попадались такого рода сообщения. Их до этого времени не систематизировали. Информация не превышала порог случайных событий. Сегодняшнее сообщение милинера Скаретти дало необходимую статистику для системных анализаторов.

– Это важно. – Милинер Магденборг пристально посмотрел на Дитерсона. – Мне не хотелось бы приступать к действиям, основываясь лишь на единственном индивидуальном мнении. Слишком важная область нашей идеологии завязана на этой проблеме. А потому тебе, милинер Дитерсон, как главе Службы безопасности Консорциума следует организовать комиссию по исследованию причин таких сбоев в системах защиты. Привлечь туда руководителей всех региональных Медцентров Консорциума. Я полагаю, что и в остальных Секвенциях могут наблюдаться такие же случаи, но не достигшие порога превышения статистики случайных событий, как в Южной Секвенции.

– Я принял твое распоряжение к исполнению, милинер Магденборг.

Не изменяя ни позы, ни внимательно-почтительного выражения лица, Дитерсон продолжил:

– Теперь необходимо решить еще один вопрос, весьма затруднительный и сложный для нас. Он касается внеплановой поставки донорского материала для нужд армии. Из Главного штаба объединенного Командования ВКС пришло распоряжение на обязательную поставку дополнительного количества доноров-мегалонов. Это уже второй внеплановый запрос. Мы уже не имеем резервов, позволяющих осуществлять естественное воспроизводство доноров. Численность их находится на критическом уровне…

– Мне это известно, – сухо прервал милинера Дитерсона Верховный Правитель. – Так не менее, мы сделаем эту поставку. Обстоятельства заставляют нас пойти на некоторые риски. Воспроизводство мегалонов мы восполним из резерва интеллактов.

– Но это ведь приведет к тому, что станет невозможным очередные плановые трансплантации сверхгуманов.

– Возможно… Тут имеются свои проблемы. Но, я думаю, некоторые очередники смогут доработать на ресурсе предыдущей реинкарнации. Суть не в этом. Из-за неизбежного замедления темпов трансплантаций всего контингента сверхгуманов Консорциума, мы не сможем остаться на современном уровне внедрения обновлений в индивидуальные информационные базы жителей Секвенций.

– Это невозможно! – повысил тон милинер Дитерсон. – Такое развитие ситуации отбросит нас на уровень вспомогательной субсеквенции, потерявшей право самоопределения в своем регионе! Если это случится, то Южная Секвенция будет расформирована… или реорганизована, что практически одно и то же, в региональный ресурс стратегического резерва Консорциума. Другое дело, если бы члены Совета Правителей не были привязаны к определенной секвенции!