Пришлось перемывать все полы, полки, подоконники, мести крыльцо и дорожки.

Непростая работа, если дом большой. А на следующий день нужно перекопать грядки, а потом помочь соседу подпереть покосившийся сарай... в общем, здесь не до праздного отдыха, на речку бы успеть сбегать.

Агата заметила, что с чердаком что-то не то, но в суматохе уборки и прочих дел, внимание на это не обращала, пока как-то утром не решила поваляться подольше. Солнце уже встало, забираясь лучами в "лесное" окно и касаясь ими старого, дедушкиного ещё, письменного стола. Агата потянулась, вытягиваясь на нагретых за ночь простынях, и раскинулась, лениво уставившись в потолок. Тогда-то она это и заметила. Потеки.

Из-под крыши тянулись темные круги, полувысохшие, волнистые. Они расползлись по всему потолку и уже перешли на стены.

Агата встала на кровати, пощупав самый темный полукруг. Влажный. Вот от чего на чердаке пахло мокрым деревом и едва слышно сладковатой гнилью.

Девушка сморщила нос и спрыгнула с постели. Валяться расхотелось.

Ночью запах будто осел в комнате, душным одеялом накрывая Агату. Тщетно пытаясь заснуть, она смутно удивилась, как не замечала его раньше. И тогда вернулся он: почти забытый, призрак чего-то далекого и глубоко-детского. Скрип на крыше, который сейчас совсем не походил на случайно задевшую скат яблоню.

Черепица застонала со стороны леса и в этот момент, не смотря на возраст, на то, что внизу всё ещё возилась бабушка, Агата впервые радовалась, что её родители настояли на грубых решетках на окна.

Девушка почти чувствовала, как прогибается настил под весом чужого тела, как протяжно стонет, когда незнакомец ненадолго останавливается. Он двигался неторопливо, а добравшись до середины, надолго остановился. Как раз над кроватью Агаты.

Крыша трещала, будто он переступал с ноги на ногу, пытаясь решить, что ему делать дальше. Девушка крепче зажмурилась, пытаясь вжаться в кровать ещё сильнее, стать маленькой и незаметной. Тогда её не увидят, тогда её не найдут.

А потом он полез по скату наверх. К скрипу добавился едва слышный, но отчетливый скрежет, будто по черепице водили, пытаясь зацепиться, чем-то острым. Скрип стал тише, будто он распластался по крыше, стараясь не давить, но скрежет, этот невыносимый скрежет, раз за разом, то тише, то вдруг настолько отчетливо, будто над самым ухом.

И вдруг всё стихло. Агата судорожно прислушивалась, боясь выдохнуть. Как назло бабушка внизу затихла, даже сверчки привычно не пели под окнами. Девушка слышала даже как зашуршала простынь, когда, не выдержав, она подтянула колени к груди.

И в этой жуткой ночной тишине отчетливо послышались поскрипывания балок на крыше.

Рядом с окном.

"Я не поверну голову, не поверну. Ни за что. Там решетки, а я ни за что не поверну голову, мне нечего бояться, там ничего нет!", - твердила про себя Агата, но предательски дрогнувшая рука всё же натянула на голову простынь. Как в детстве, когда кажется, что под одеялом ты "в домике" и там тебе ничего не страшно.

Жаль, что это и работало только в детстве.

Вдох-выдох. Тишина. И только гадкое, никак не оставляющее ощущение тяжелого взгляда в спину.

Казалось, пошевелись она, он тоже сделает ход. Повернется - протянет длинную руку. Спустится к бабушке - постучит в дверь, а там уж добросердечная старушка обязательно откроет. Отчего-то ей и в голову не приходило, что он может это сделать и так. Ей казалось, что сейчас они связаны. Что пока он смотрит на неё - её поступки определяют, как он поступит.

"Может ему просто интересно", - с нервным смешком подумала девушка.

Она глубоко вздохнула, пытаясь убедить себя, что он ничего не сделает, что он никак не проникнет сквозь решетку.

- Уходи, - негромко попросила Агата. - Я очень хочу спать. Пожалуйста, уходи.

Закрыть глаза. Думать, что он послушался и если обернуться, то увидишь только яблочную ветку, покачивающуюся перед сеткой.

Доски больше не скрипели, но уснуть Агата смогла только когда бабушка внизу начала собираться спать - привычные звуки отогнали ужас, позволив расслабиться.

Утром из ночных кошмаров остался только запах мокрого дерева.

"Точно нужно перестелить крышу", - подумала Агата, посмотрев на самый здоровый круг. Казалось, он стал даже темнее, чем был сутки назад.

"Нет-нет, - мотнула головой девушка, поднимаясь. - Это уже после вчерашней ночи глюки. Если бы потеки росли с такой скоростью, то за эти годы чердак бы уже сгнил".

Снизу вкусно пахло вареной картошкой, и Агата вспомнила, что бабушка хотела сделать пюре. Мысли о странных скрипах сейчас казались глупыми. Какие скрипы? Крыша трещала, охлаждаясь после солнечного дня, а Агата уже успела вообразить себе черте что. Бред, да и только.

- Отнесешь Валюшке картошки потом? - бабушка щедро положила Агате несколько ложек пюре.

- Ага, как доем, хорошо?

Валюшкой была баба Валя - соседка. Из-за слабого сердца ей в жару было совсем плохо, но она держалась, целыми днями просиживая на лавочке в тени. Разве что готовить совсем уже не могла: питалась тем, что варить и жарить не нужно, так что бабушка Агаты иногда её угощала. Агате нравилось сидеть с бабой Валей под разлапистой сливой, к тому же рядом со старушкой всегда стояла пузатая миска с тыквенными семечками, которыми она щедро делилась. Вот и тогда, бабушка только смущенно махнула на девушку рукой, увидев, что та пришла с кастрюлей, а потом со вздохом попросила поставить на стол в комнате.

- Как вы сегодня? - Агата отнесла картошку и присела рядом. Баба Валя пододвинула к ней семечки и кивнула.

- Прохладнее сегодня - хорошо. По радио слышала, дождик скоро обещают.

- Хорошо было бы, - вздохнула девушка. Из-за этой жары она только прошлым днем раз пять бегала на реку за водой для посевов - это было быстрее, чем набирать из старой колонки, но всё равно утомительно.

По дороге кто-то прошел, Агата прищурилась, пытаясь узнать прохожего, но это оказалась Лида - хозяйка маленького магазинчика на окраине. Разочарованно вздохнула.

- А ты всё подружку свою высматриваешь? - с хитрой улыбкой спросила вдруг старушка. Агата смутилась - бабушка наверняка рассказала. Тогда, много лет назад, они с Ритой дали уговор, что дружат тайно. В этом было что-то притягательное - эдакий секрет ото всех, и было совсем неважно "зачем". Ощущение, что они создают что-то, известное только им двоим, было непередаваемым. И теперь, когда Агата понимала, что в курсе уже не только её родные, ей становилось не по себе. Стыдно, что из-за неё их тайна разрушена.

- Да мне уже бабуля сказала, что она дачная была, - улыбнулась девушка. Она уже особенно не надеялась, но в сказку всё равно хотелось поверить. Как и во внезапные встречи с прошлым.

Попрощаться они тогда не успели, так что Агате, казалось, что и не расставались. Так, пообещали друг другу встретиться на следующий день и всё. Здорово, конечно, было играть в секретную дружбу, но в итоге всё вышло боком. Утром Агату уже увезли в город, решив, что "подружку" она выдумала. Потом поверили, но что толку? Не толкаться же в автобусе несколько часов только ради того, чтобы попрощаться. Ещё и не факт, что найдешь её, раз она не из деревни.

"Знала бы я хоть адрес", - подумала Агата и мотнула головой. Хватит-хватит, не время об этом. Что было - то прошло.

- А Коленька с Викой не приедут больше? Такие приятные молодые люди были, вежливые, - сменила тему баба Валя, но эта для Агаты была тоже не особо приятной.

- Думаю нет, мы же не сдаём больше домик, - Агата постаралась улыбнуться. "Коленька с Викой" как раз были одними из тех, что съехали не попрощавшись и не заперев домик. Даром что интернами назвались - интересно, в больнице после них такой же хаос оставался?