Весна в этом году такая странная.

Комментарий к Часть 9

Фух блять, пришлось подождать до утра - это все странности фикбука.

Эта двуличность Чонгука напоминает мне ” от “я приведу её к шести” до “она тоже зовет меня папочкой”, даааа. Но вдохновлено не этим. Вдохновлено третьим часом ночи.

Простити

========== Часть 10 ==========

Воздух в комнате настолько горячий, что кожа болезненно ноет, раздаваясь приятной болью в голове. Все кажется невозможным, ненастоящим – вот он, Чимин сидит тут на столе, обхватывая ногами, и теснее прижимается к желанному телу, медленно сходя с ума. Намджун кажется разъяренным – в его глазах плещется адское пламя – одновременно устрашающее и возбуждающее. Он слышно рычит, прикусывая кожу на ключице - Чимин думает, что это выше его сил. Никто никогда не узнает, что послужило той искоркой, от которой разгорелось все это – то ли затяжное воздержание, то ли течка. Омега ещё никогда не был так рад приближающемуся периоду страданий, хотя теперь возможно не страданий – бегать было слишком глупо, это удел глупцов, любимое занятие Тэхена, теперь только его.

Старший словно обезумел, Чимин никогда не видел его таким – с взъерошенными волосами, кроваво-красными губами – даже не прислушиваясь можно уловить, как громко он вдыхает, задерживая воздух – все ещё держится, старается не терять связь с реальность. Невыносимо сложно. Все тут ужасно сложно – куча недосказанных слов, разваливающаяся дружба, годы притворства и несколько ран, оставленных друг другу случайно, невзначай – все это теряет смысл, просто выветривается из головы, возможно, это Намджун сцеловывает ненужное с его губ.

Кучка книжек летят вниз, глухо стукаясь об пол и отскакивая в разные стороны – классическая литература, справочники по архитектуре, какой-то детектив и стопка учебников – все это Чонгука. Бета наверняка будет ругаться, ну или долго смотреть своим испепеляющим взглядом – парень вообще стал более обходительным к альфе, наверняка это из-за лекции насчет братика – есть вероятность отделаться простой снисходительной улыбкой. Чимин глухо смеется, провожая макулатуру взглядом – смешок теряется в сладостном стоне – Намджун всегда плавился от этого голоса – смесь щебетания птиц и журчания воды – словно песня для чувствительного слуха. Оказывается, простой речи, смеха, пения – всего этого было недостаточно, для завершения картины не хватало только стонов – последний мазок кистью.

Пак отрывается от поцелуя с недовольством в глазах – альфа на секунду пугается – что-то сделал не так? Омега плаксиво хнычет и пытается стянуть с себя противную, прилипшую к телу футболку - вот в чем дело, Чимин слишком нетерпелив. Рвать одежду было плохой идеей – всем откровенно похуй. Ткань лоскутками летит вниз, серыми полосками складываясь на полу – любимая футболка, подумаешь – Намджун ещё любимее. Омега совсем не скорбит – молча умоляет снять свою рубашку – выглядит откровенно-отчаянно.

За окном, кажется, моросит – слишком маленькие капли воды почти не создают шума, разбиваясь об подоконник из открытого окна – мочат широкие листья одинокого растения в горшке – неприхотливое существо, поэтому и выживающее в реалиях общажной жизни – свидетель чужих слез, стертых от рисунков рук, глупых надежд - теперь страстных поцелуев и пошлых вздохов. Звуки природы и оживленного города не для них – для них это всхлипы, стоны и рычание.

Намджун ведет широкой ладонью вверх по лодыжке – будто проходится раскаленным углем – ужасно горячо, обжигающе – все его движения такие – невыносимо испепеляющие, веющие любовью с привкусом боли. Чимин не собирается верить, что бывает так – прекрасно и жарко, как во сне, только лучше - он не собирается верить, что добровольно отказывался от этого несколько лет – какой же все-таки дурачек – собственноручно губил себя.

Намджун как раз материться себе под нос, пытаясь расстегнуть пояс на чужих джинсах, когда дверь громко хлопает – звук ещё хуже, чем уведомление о сообщении тогда, когда все могло получиться впервые. Альфа реагирует быстрее – успевает прикрыть полуголого Чимина собой и злобно рыкнуть – добычу прямо из рук собираются выхватить. Парень боится поворачиваться – кто бы там не был ему не жить, а сдерживать себя приходится – Чимин точно будет не рад быть свидетелем на суде. Намджун надеется, что это не Чонгук – тогда все более-менее наладившиеся отношения разрушаться об кулак альфы, да и вообще Чонгук парень хороший, бить его будет немного жалко, наверное. Парень переводит растерянный взгляд на Чимина – омега улыбается снисходительно и пожимает плечами, его явно все это забавляет – хорошо хотя бы в окно сразу не сиганул, знает он этого Чимина.

- Вы это, ребята, не отрывайтесь, я ненадолго, - этот блядский голос снится в кошмарах альфе всю жизнь, примерно с того момента, как чертов сверток занесли домой, обозвав его «братик». Какой это к черту братик? Это исчадие ада всегда крутилось под ногами, откровенно мешая жить – то игрушки отбирал, то ябедничал, то деньги вымогал путем шантажа – Намджун сам всему этому его научил, но кто же знал?! Что-то альфа не припомнит, как учил Тэхена обламывать ему секс – дети быстро учатся, иногда это даже самообучение – к черту книги, только суровая жизнь.

- Я дам тебе несколько секунд, только потому, что всем стоит давать шанс на выживание, - Намджун стоит спиной к двери, но Тэхен точно может представить в голове его выражение лица – яростно-беспощадное, готовое убивать и даже жаждущее свежей крови на своих руках – непривыкшего зрителя может бросить в дрожь, Тэхен же только насмешливо хмыкает и заваливается на заправленную (о чудо, брат точно был готов к свиданке) пастель. Лишь бы не на соседнюю, слишком уж устрашающие воспоминания связаны с ней – какие-то там поцелуи первые, вздохи тяжелые, взгляды теплые - бред одним словом.

Чимин ловко выбирается из крепких рук и спрыгивает со стола – ноги немного затекли, странно, но заметил это он только сейчас. Намджун недовольно хмурит нос и ежится от легкого ветерка из окна – оказывается температура в комнате немного ниже, чем при крепких объятиях – ненавидеть Тэхена культ - вечный. Старший омега отпивает из пластиковой бутылки немного воды – альфа буквально зрительно записывает, как кадык дергается снизу-вверх – Чимин облокачивается на подоконник и складывает руки на груди – показывает, что готов слушать. Все же он любит Тэхена больше, чем Намджуна – место первенства навсегда забито.

- Так вот, история, слушайте внимательно, - только сейчас альфа замечает какой Тэхен растрепанный и потерянный, у него взгляд бегает и губы искусанные, - я ведь уже подумал, что у нас такие светлые дружеские отношения, переписки по ночам там, обсуждения интересов по телефону, ноль реального общения и куча смайлов, но… - омега затаил дыхание и стал бегать глазами по стенам, голос у него необычно хриплый и густой, - подошел ко мне сегодня во время перерыва и вот это всучил, - парень дрожащими руками лезет в карман худи, доставая оттуда листочек бумаги – Намджун готов повесится от этого страха в его взгляде - запуганный и сомневающийся – его могло бы быть жалко, если бы он не обрывал людям любовь.

Чимин понимающе хмыкает и подходит ближе, почти с боем вырывая бумагу, сложенную в несколько раз. Медленно её разворачивая и параллельно поглядывая на перебирающего пальцами омегу, Чимин не может не усмехнуться – что там Тэхен-и говорил о любви? Уверял, что это все глупости? Клялся, что никогда она его не застанет? Посмотрите на этого парня, трясущегося из-за излишнего внимания со стороны одного беты и от души посмейтесь. Любовь приходит за всеми, она безжалостна. Страшно? Страшнее смерти уж точно.

На заветном листке, очевидно, какое-то место – разноцветные вывески окрашивают своим цветом землю в фиолетово-красный, одинокие машины слепят разъедающим светом фар – мокрый асфальт бликует, пестрит палитрой цветов – наверху непроглядная темень – наверняка ночь. Вдалеке словно диско-шар маячат небоскребы, устрашающие своей ненатуральностью. Смотря на все это буквально можно почувствовать запах табака и ночного города, сырого от недавнего дождя – очаровывает. В самом низу, по привычке надпись каллиграфическим почерком – «Жду тебя. Прошу, найди меня быстрее».