- Почему…. Почему ты так смотришь? – хорошо, что освещением здесь служат только далекие здания, легкий румянец омеги сложно разглядеть, - я чувствую себя странно, - Тэхен вздыхает и приподнимается немного, серьезно глядя на Чонгука. А кого он ответа вообще ждет? Правда, ведет себя, как чувствительная омега-подросток – этого ведь он и боялся, но сейчас такая участь не кажется ужасной – если темноволосый делает из него размазню, то ничего поделать Тэхен не в силах и все тут. Чертов Чимин был прав, когда любишь кого-то все равно на принципы – омега любит, это уж точно.
- Если я скажу, - парень взволнованно облизывает губу и хмурится, подбирая слова – идет в копилку эмоций Чонгука, которые удалось увидеть блондину, - например, что ты нравишься мне, - следует недолгая пауза, за которую парни вообще не дышат, - ты накричишь на меня или может, ударишь, обидишься? – виновато выглядывает парень из-под челки и выглядит как запуганный зверек, одно неверное движение, и он готов убежать в неизвестном направлении.
Тэхен то ли плакать, то ли смеяться хочет – возможно, просто умереть. Это не первое признание в его жизни, но почему такое ощущение, что это – самое что ни на есть настоящее, без тени лжи или притворства – такое чистое и невинное.
- Если я скажу, - омега легко улыбается, смотря на вздрогнувшего парня, который вопросительно вглядывается в его глаза, - например, что люблю тебя, - Чонгук дышит тяжело и шумно, каждый его выдох остается на коже, оседая приятным теплом - ты полюбишь меня в ответ или возможно просто поцелуешь? - Тэхен прикасается к щеке застывшего беты, немного поглаживая, но тот не реагирует совершенно, выпадая из реальности – омега даже пугается, как бы он тут в обморок не грохнулся.
- Шутишь, что ли? – хлопает ресницами темноволосый, на вид прямое зависание, придется перезапускать, - если ты шутишь, то очень жестоко, - он кажется и вправду не может поверить, смотрит по сторонам, ища, куда бы спрятаться от реальности, так жестоко свалившейся на его голову – возможно омеге показалось, но он увидел влагу в уголках его глаз – нужно срочно доказать.
- Да куда уж там, у меня отвратное чувство юмора, - смеется омега и подается вперед, обхватывая губами чужие – сладкие и манящие, такие желанные, что голова идет кругом – он уже успел соскучиться и, судя по тому, с каким напором Чонгук отвечает, соскучился не он один. Бета прижимает ближе, до невозможного близко – не оставляя лишнего пространства – это было бы большой глупостью.
Тэхен падает прямо на изумрудную траву – она мягко принимает его в свои объятия – Чонгук смотрит сверху, все так же трепетно – перед ним прекраснейшая картина, он это ещё нарисует, а пока прикусывает нижнюю губу омеги и наслаждается легкими стонами – его лицо освещено приглушенным светом ночного города – ещё прекраснее, чем когда-либо.
Все звезды на небе в один момент падают вниз, осыпая их искрами – звезды в глазах Тэхена навсегда принадлежат Чонгуку.
Весна в этом году такая странная.
Комментарий к Часть 10
Оххоох, тут наверное конец близко, чуете.
Я тупо всю ночь просидела за этой главой - эх, всего лишь какие-то шесть часов. Просто для людей, которые ждали.
И да, неполные, но почти потрахушки Намминов, просто кто-то не умеет писать нцу. (ну или боится)
Не оставляете отзывы, конечно, зачем они мне? Я вот для себя пишу, ога, угу, да.
Пойду порыдаю, ну и посплю конечна))
========== Когда ты уйдешь… ==========
« Люди такие глупцы, согласен?
Люди – социальные существа. Сколько бы ты не притворялся, что можешь прожить совершенно без людей – у лжи даже привкус горький. Тебе делают больно, а ты продолжаешь любить их – потому что это нормально – когда тебе больно - всем тут больно. Нет идеального варианта – возможно, это часть взросления, возможно часть жизни. Я так старался игнорировать суть социума, что он просто вышвырнул меня из этого мира – когда я понял, что на другой стороне баррикад, было уже слишком поздно. От клейма тебе никогда не отмыться – возможно, потому, что весь мир это и есть социум.
Меня так много раз посещала мысль, что я смогу. Знаешь, как маленькие дети, уверяющие, что смогут летать – они просто верят в это – невозможное и нереальное, но такое желанное, что кажется если верить сильнее, то обязательно сбудется. Я верил, что смогу стать обычным, таким, как все – сначала это было даже оскорбительным, но позже приобрело оттенок мечты. Когда я осознал, что не могу существовать в одиночестве – жизнь посмеялась надо мной, противно тыкая пальцем. Она была права.
Я захотел вернуться обратно, в мир притворщиков, потому что я точно такой же. Я - притворщик.
Смотрел из своей стеклянной клетки, как люди дружат, любят, сорятся, мирятся, заводят отношения, расстаются, просто находятся рядом. Я наивно желал оказаться по ту сторону, в то время как клетка наполнялась моими слезами. Каждый раз, отчаянно цепляясь за малейшую возможность вернутся обратно, я резался сильнее – все эти люди были ложными бумажными шаблонами – все как один, заставляют хотеть остаться в одиночестве. Я начал задыхаться собственными слезами – в клетке не осталось места для моих страданий – она наполнилась слишком стремительно.
Мне никогда не было наплевать. Я слушал все, о чем они говорили – оскорбления совсем не звучат как музыка, но я настолько привык к ним, что находил в грубости прекрасное. Так боялся уподобиться им – парадокс, сам не понимал, что хочу – вернуться в мир боли, где ощущаешь себя хоть чуточку живым или остаться в своей клетке навсегда – в безопасности, разрушаемый только собой. Черт, я так боялся выбора – потому что каждый из них ужасен.
Чувствовать боль – то же самое, что и жить? Тогда я умер, когда встретился с тобой.
Если быть честным, я не ожидал чего-то большого от тебя, просто был зачарован янтарными глазами – не повелся на красоту, больше на мягкий голос. В каждом твоем действии я искал жестокость присущую всем людям, но находил только нежность, душащую похуже собственных слез. Кричал про себя, что так не бывает. Не влюбился с первого взгляда – влюбился с первого вздоха.
Я ждал, когда ты уйдешь – ждал своей смерти. Потому что ты когда-то должен был понять мою суть, должен был уподобиться остальным и покинуть меня. Я с замиранием сердца ожидал твоей грубости и беспощадности. Но что сделал ты? Просто сказал, что любишь и подарил мне тысячи поцелуев? Я не просил тебя об этом, потому что не смел.
Я не знаю, но казалось, что тебе все равно на остальных – тебя тоже выгнали из того мира? Я смотрел на твою улыбку и рушился – что ты сделал со мной? Иногда мне даже не хотелось дышать пока я не чувствовал твой запах. Я смеялся над своей глупостью – мне нельзя было плакать, негласным законом прописано. Оказалось, что я не рушился, я просто создавался заново.
Как так получилось, что ненавидя себя, я влюбился в тебя?
Я такой глупец, согласен?
Если ты когда-нибудь вдруг очнешься и откажешься от меня… то поцелуешь меня на прощание?
А ещё я хотел сказать, что…»
- Зачем ты так со мной, Гук-а?
-Прочитал?
- Я просто… глупец, такой же, как и ты, да?
- Мне сегодня сказали, что я недостоин тебя, хен.
- И что же ты ответил?
- Я согласился и ушел.
- Почему?
- Потому что, несмотря на то, что они правы, ты остаешься моим.
- Просто любишь меня, не так ли?
«…всегда любил, если честно»
