— Прошу тебя, прекрати, — выдохнула она, так и не отнимая рук, — не дави на меня, Элайджа!
— Я так не могу, — только и смог проговорить вампир, выполняя ее просьбу и поднимаясь на ноги, — это просто невыносимо. Быть с тобой рядом и не иметь возможности коснуться, поцеловать… Может мне, действительно, лучше уехать… Иначе я просто сойду с ума.
— Я не хочу, чтобы ты уезжал, — вырвалось у девушки, и Элайджа застыл, не сводя с нее расширенных глаз, — дай мне время, прошу. Мне тоже непросто.
— В отличие от тебя, я бы не возражал, если бы ты касалась меня, маленькая ведьма, — попытался пошутить вампир, и щеки Алин залились румянцем, — и не сопротивлялся бы твоим поцелуям.
— Элайджа! — воскликнула девушка, и ее недовольные глаза впились в его улыбающееся лицо.
— Прости, милая, — тут же стал серьезным вампир, — не смог удержаться. Ты так мило краснеешь…
— Прекрати со мной флиртовать, Элайджа Майклсон! — прищурилась ведьма.
— Даже этого нельзя? — покачал головой мужчина, — тогда ты тоже не прикусывай свои губки, соблазняя меня.
— Я вовсе не…
— Ты делаешь это, Алин. Постоянно.
— Ладно, — свела брови девушка, — постараюсь учесть твою просьбу.
— Тогда у меня есть еще одна, пока ты такая добрая, — улыбнулся Элайджа.
— Чего ты хочешь? — нерешительно проговорила ведьма.
— Позволишь завтра быть твоим спутником на дне рождении Хоуп?
— Но это детский праздник, — закатила глаза Алин, — не уверена, что…
— Там будет Гильберт! — процедил Элайджа, — не говоря уже о Сальваторе…
— Да ты собственник, Майклсон… — покачала головой девушка, — но, если это так важно… Тем более, вряд ли кого-то привлечет беременная от тебя ведьма.
— Самая красивая ведьма на свете, — выдохнул вампир, — держу пари, что привлечет. А я хочу иметь основания свернуть шею самодовольному Сальваторе.
— Ладно, я согласна, — рассмеялась Алин, — но, пожалуй, сейчас мне действительно пора.
И с этими словами ведьма поднялась с широкой скамьи, и шагнула к узкой дорожке, направляясь в школу, где девушку ожидали ее маленькие ученики, не видя того, как Элайджа не сводит глаз с ее точеных бедер, довольно улыбаясь.
========== Часть 47 ==========
Элайджа постучал в деревянную дверь, прислушиваясь к происходящему в маленьком доме. Его острых слух уловил шум легких шагов хрупкой ведьмы, тихое шуршание шелка ее одеяния. Через мгновение дверь перед ним распахнулась, и вампир застыл, любуясь девушкой, стоящей на пороге.
Тонкое платье из черного шелка мягко облегало ее изящную фигуру, низкий вырез подчеркивал мягкие округлости высокой груди, а доходящий до колен узкий подол обтягивал точеные бедра, едва заметно обрисовывая кружевные резинки ее чулок.
— Все хорошо? — свела брови ведьма, глядя на побледневшего мужчину.
— Даже слишком, — выдохнул он, стараясь выровнять сбившееся дыхание, — ты слишком красива, Алин.
Девушка смущенно зарделась, опуская раскосые глаза. Пару секунд они оба молчали, прежде чем тишину нарушил хриплый голос Элайджи.
— Ты готова?
Алин подняла на него взгляд и едва заметно кивнула, переступая через порог. Вампир сдвинулся на шаг, позволяя ей пройти, и его взгляд заскользил по узкой спине, рассыпавшимися по ней локонам смоляных волос, пока не остановился на точеных бедрах, каждое движение которых заставляло его сердце биться сильнее.
— Пойдем или поедем? — повернулась ведьма, останавливаясь у машины вампира, уже третью неделю стоящую подле ее дома.
— Как ты хочешь?
— Я не против прогуляться, если мы не опаздываем, — нерешительно проговорила девушка.
— А твои чудесные туфельки выдержат эту прогулку? — улыбнулся Элайджа, скользя глазами по длинным ножкам.
— Совсем забыла, — свела брови Алин, — вот поэтому я и не люблю эти дурацкие платья.
— Я бы не возражал, если бы ты сняла его, — вырвалось у вампира, и он тут же поднял вверх руки в примирительном жесте, — прости, милая. Очень красивое платье. Как и, уверен, твое белье.
— Не знала, что у вампиров рентгеновское зрение, — прищурилась ведьма.
— А я не знал, что ты носишь чулки.
— Элайджа, это уже слишком! — разозлилась девушка, буравя горящими зелеными глазами его улыбающееся лицо, — ты специально дразнишь меня?
— А ты? — шагнул к ней вампир, не отрывая от ведьмы почерневших глаз, — думаешь, что не дразнишь меня, когда одеваешься так, что хоть законом запрещай? Когда подчеркиваешь свою красоту, будто мало того, что я и так помню каждый изгиб, каждую маленькую родинку на твоем прекрасном теле? Когда я слышу, как шуршит кружево твоих чулок, когда ты делаешь каждый чертов шаг? Ты не дразнишь меня, Алин?
Элайджа движется вперед, подходя к ней почти вплотную, чувствуя, как у девушки от его слов сбилось дыхание. И все же она не отступила назад, даже тогда, когда его пальцы нежно коснулись ее лица.
— Я знаю, что дал тебе слово, Алин, — глухо выговорил вампир, глядя в широко распахнутые зеленые глаза, — но ты не представляешь, каких сил мне стоит его держать. И я не знаю, насколько меня еще хватит. Если ты уверена, что никогда не сможешь простить меня, то… мне лучше уехать в Новый Орлеан. Потому что рано или поздно я сорвусь. Ты уверена, моя маленькая ведьма?
— Нет, — едва слышно откликнулась девушка, — я сейчас ни в чем не уверена. Но я… мне жаль, что все так.
— Просто пообещай мне, что не будешь тянуть со своим решением, любовь моя, — мягко проговорил Элайджа, обводя кончиками пальцев контур пухлых губ.
— Обещаю, — прикрыла глаза Алин.
— Тогда мы можем ехать, — улыбнулся вампир, наблюдая за ее реакцией на его прикосновения, — мне еще весь вечер отгонять от тебя назойливых поклонников.
— Подожди, — остановила его ведьма, слегка хмурясь, — я хотела кое-что спросить.
— Что же, милая? — вскинул бровь Майклсон.
— Кто кроме нас с тобой знает о …ребенке? Кэролайн, Давина, Кол… Клаус, я так понимаю, Хэйли… И?
— Боюсь, что Хоуп, — виновато улыбнулся Элайджа, — она подслушала наш разговор с Никлаусом.
— О, боги, — простонала Алин, — она же теперь от меня не отстанет. Уверена, что первое, что мы услышим, когда увидим ее, это вопрос о том, сколько раз мы сегодня целовались… Боюсь даже подумать, что она может запросить в качестве подарка…
— Хоуп, конечно, любит своего дядю, но не настолько, — сдерживая смех, откликнулся вампир, — и мы сказали ей, что это секрет. Ну, может нам и придется для вида поцеловаться разочек…или два…
— Элайджа!
— Ладно, разочек.
— Майклсон!
— Это только ради Хоуп.
— Ваша семейка меня точно доконает! — взвилась ведьма, щуря недовольные глаза, — и как только Кэр и Хэйли терпят вас! Хоуп с каждым годом все несноснее! Обещай мне, что мы такого не допустим!
— Конечно, моя зеленоглазая кошечка, — закивал ей мужчина, с удовольствием наблюдая, как нежные щечки возлюбленной заливаются алым румянцем, — все, как ты скажешь.
— Ладно, — обреченно покачала головой ведьма, — давай уже поедем. Чем скорее закончится этот чертов денек, тем лучше.
С этими словами Алин села в машину, сводя вместе обтянутые узким платьем бедра, от которых Элайджа никак не мог отвести своих темных горящих глаз.
— Смотри на дорогу, — недовольно бросила ведьма, замечая направление взгляда вампира.
Майклсон лишь хмыкнул, отворачиваясь от девушки, и все же Алин время от времени чувствовала его быстрые обжигающие взгляды, касающиеся поочередно ее пухлых губ, вздымающейся груди или точеных бедер.
Очень скоро они оказались у дома Клауса, где в саду уже развернулся праздник в честь дня рождения всеобщей любимицы. Элайджа помог Алин выбраться из машины, и они вместе поспешили к измазанной шоколадом Хоуп, глаза которой радостно вспыхнули, стоило ей их увидеть.
— Дядя Эл! Алин!
— С днем рождения, Хоуп! — улыбнулась ведьма, обнимая подбежавшую к ним девочку, которая по-птичьи склонила голову, щуря свои хитрые серые глазки.
— Я знаю ваш с дядей Элом секрет, Алин.
