— Раньше было лучше, — прищурился он, скользя взглядом по разрумянившемуся лицу.

— Развратник, — процедила Ева, качая головой, и протянула руки, чтобы забрать дочь, — не волнуйся, любовь моя, уверена, ты унаследуешь мой характер…

— Она уже унаследовала твою внешность, моя целомудренная птичка, — едва сдерживая смех, отозвался Элайджа, наблюдая за краснеющей от смущения женой, — характер у нее явно от Майклсонов. К тому же она — ведьма.

— Бедная моя девочка, — картинно закатила глаза Ева, поджимая губы, — ну ничего, малышка Софи, мы вполне сможем…

— Софи?

— Ты и так получил то, что хотел, — склонила голову девушка, глядя на мужа, — позволь мне хотя бы выбрать имя.

Элайджа на мгновение замер, после чего перевел взгляд со спящей дочери, на ожидающую его ответа жену и коротко кивнул.

— Мне нравится это имя, птичка, — ласково проговорил он, и протянул Еве маленький сверток, — Софи недавно уснула, может, уложим ее в кроватку? Тебе не помешает позавтракать, моя маленькая жена.

— Не хватает округлостей? — сузила глаза девушка, на мгновение отрываясь от изучения лица спящей дочери и поднимая недовольный взгляд на мужа.

— С твоими округлостями все в полном порядке, — уверил ее Элайджа и в подтверждении своих слов стиснул ладонью девичью ягодицу, пока руки Евы были заняты их дочерью, и ей ничего не оставалось, кроме как холодно взглянуть на улыбающегося вампира, на которого совсем не подействовал ее строгий вид.

— Я приготовлю тебе завтрак, птичка, — невозмутимо проговорил он, и, не дав жене сказать и слова в ответ, скрылся за дверью.

Оставшись одна, Ева присела на кровать, осторожно укачивая морщащую свой носик Софи. Девушка довольно улыбнулась, радуясь своей маленькой победе. Держа на руках крошечную малышку, она уже и не думала о том, что их ребенок мог быть другим. Любовь к дочери накрыла Еву оглушающей волной, стоило ей только взглянуть в мутные темные глазки, так похожие на ее собственные.

А еще она чувствовала их особенную связь. Ту самую, что заставила Еву заново влюбится в Элайджу, и ту, благодаря которой крошка Софи спасла ее от Пустой. Девушка улыбнулась, прикусывая губу. Она была уверена в том, что, как бы ее первородный муж, который влюбился в их дочь с того момента, когда поверил в ее беременность, не старался очаровать Софи, потакая всем ее капризам, их малышка будет в первую очередь маминой любимицей.

Ева склонилась к лицу дочери, запечатлевая на маленьких щечках легкие поцелуй, а после поднялась с постели, и осторожно опустила ее в миниатюрную деревянную кроватку, которую братья Майклсоны еще вчера вечером установили в их спальне. Софи продолжала спать, мерно дыша, и девушка, последний раз оглядев полным нежности взглядом свое дитя, поспешила к мужу.

Элайджа ожидал ее на кухне, где облачившись в фартук, готовил ванильные блинчики. Он склонился к плите, стоя к девушке спиной, и она вихрем оказалась рядом с мужем, прижимаясь к нему сзади, стоило вампиру выпрямиться. Майклсон отложил в сторону лопатку, и накрыл ладонями девичьи пальцы, заскользившие по его груди.

— Не дразни меня, птичка, — глухо проговорил он, удерживая тонкие кисти, — если не готова к продолжению.

— С чего ты взял, что не готова, — приподнявшись на цыпочках прошептала мужу в ухо Ева, и в следующий миг оказалась сидящей на обеденном столе, с широко разведенными ногами, между которых стоял ее едва сдерживающийся муж.

— Ах ты, маленькая распутница, — хрипло выдохнул он, склоняясь к пылающему лицу жену, — что ж, ты сама напросилась на…

— Ева, Элайджа, привет!

Голос Себастьяна, заставил новоиспеченных родителей вихрем отпрянуть друг от друга, и прежде чем брат Евы появился на кухне, она уже сидела за столом, невинно улыбаясь, а вампир вернулся к приготовлению блинчиков.

— А где моя племянница? — прямо с порога громко спросил Себ, глядя на сестру, — вы уже дали ей имя?

— Да, милый, — откликнулась Ева строгим голосом, — ее зовут Софи. И она сейчас спит, поэтому постарайся вести себя потише.

Себастьян расширил глаза, смущенно улыбаясь, и девушка смягчилась, головой указывая на место рядом с собой.

— Давай позавтракаем, а после я вас познакомлю.

Мальчик часто закивал и опустился рядом с сестрой на мягкий стул. Тем временем Элайджа водрузил на стол блюдо с румяными блинчиками, и Ева с Себом принялись за еду, привычно расхваливая кулинарные таланты вампира. Не успели они закончить трапезу, как острый слух Первородного уловил тихие всхлипы, доносившиеся из спальни и поднял взгляд на жену, которая уже поднялась на ноги, чтобы поспешить к дочери.

— Не беспокойся, птичка, я сам, — твердо проговорил он, — Софи, наверно, проголодалась. Принесу ее сюда.

Ева кивнула, и Элайджа устремился на второй этаж, где их дочь, капризничала, требуя родительского внимания. Не успели брат и сестра отставить в сторону кружки с недопитым чаем, когда вампир вернулся, держа в руках сонную Софи, надувающую свои маленькие губки.

— Она хочет ко мне, — тут же оказалась рядом с мужем Ева, и тот осторожно протянул ей дочь, которая и вправду успокоилась, стоило ей оказаться в объятьях матери.

Девушка зашептала ласковые слова, склонившись к малышке, которая не сводила с нее внимательного взгляда, посасывая маленький пальчик. Элайджа залюбовался женой и дочерью, но прежде чем он успел сказать и слово, произошло то, чего никто не ожидал.

Маленькая Софи засияла голубым свечением, и держащая ее на руках Ева, вскрикнув, упала на пол, теряя сознание. Свет тут же исчез, и вампир едва успевший подхватить на руки жену вместе с дочерью, которая начала испуганно плакать, впился взглядом в маленькое личико.

— Себастьян, звони Давине, — стараясь сохранять спокойствие, проговорил он, переводя взгляд на застывшего от страха мальчика, — похоже, нам нужна помощь.

========== Часть 27 ==========

В ожидании Давины Элайджа ни на шаг не отходил от жены, которую они с Себастьяном разместили на диване в гостиной. Лицо Евы побледнело, но дыхание было ровным. Майклсон внимательно следил за состоянием девушки, удерживая при этом на руках капризничающую дочь, которая явно хотела в материнские объятья. Вампир пытался успокоить ее, но Софи только дула свои маленькие губки, а в ее темных глазах поблескивали слезы.

— Дай ее мне.

Услышав слабый голос Евы, которая, щурясь, смотрела на то, как он пытается совладать с недовольной дочерью, Элайджа с облегчением вздохнул, но тут же на его лице отразилась легкая тревога.

— Ты уверена, птичка? — склонил голову он, не решаясь исполнить просьбу жены, — похоже, Софи немного не в духе…

— Она — ребенок, — тихо отозвалась Ева, — а все дети капризничают, когда хотят к маме.

— Но не все дети способны оглушить вампира, — вскинул бровь Майклсон, и перевел взгляд с жены на дочь, которая немного успокоилась, и сейчас не сводила с него серьезного взора, — ты больше не будешь шалить, моя маленькая ведьма?

— Она просто пока не умеет управлять своей силой, — ласково проговорила Ева, и, поднявшись с дивана, сама подошла к мужу, и протянула руки, чтобы забрать дочь, — уверена, Софи вовсе не хотела причинить мне вреда. Правда, любовь моя?

Поддавшись на уговоры жены, Элайджа с неохотой передал ей дочь, которая едва взглянув на мать, затихла, а на маленьких губках расцвела улыбка.

— Вот видишь, — гордо проговорила Ева, довольная реакцией малышки, — Софи знает, чья она доченька.

— Полегче, птичка, — с показной обидой отозвался вампир, — эта малышка — Майклсон. Как и ты, между прочим.

— А разве я отказываюсь? — закатила глаза девушка.

Она хотела сказать что-то еще, но в эту минуту на пороге гостиной появились Давина и Кол, на лицах которых застыло беспокойство. Впрочем, представшая перед ними вполне мирная картина, немного ослабила напряжение, и младший Майклсон неуверенно улыбнувшись, шагнул вперед.

— Я так понимаю, уже все хорошо?

— Да.

— Нет.

Элайджа и Ева откликнулись одновременно, и девушка, которая ответила утвердительно, нахмурила брови.