М-24 решил его поддержать.
- Наверное, потому, что являемся чем-то средним, людьми мы уже не будем, а что касается модификации, то у нас ее попросту нет, - М-24 не стал уточнять, что обычные модификанты зовут их генетическими отбросами и не желают принимать их в свою своеобразную "семью". Подумаешь, они и сами не шибко рвались. - Мы незавершенные образцы и...
- Никуда не вписываемся, - понял, куда нужно гнуть, М-21. - Единственное, что мы можем, это просто выполнять мелкие поручения. Тем более, что иного от нас и не требовали.
- А что насчет того, чтобы стать действительно наблюдателями?
- Исключено.
На этот раз тощий задохлик все-таки опередил своего товарища.
Папаша Штык недоуменно взглянул на пепельноволосого парня со шрамом на губах. Он ожидал услышать прямо противоположный ответ.
- Они, - Тот, что со шрамом, с особым нажимом выделил это слово. - Они постараются нас за это убить, а жить, как это ни странно, нам пока еще хочется. Но приглядеться поближе, к кому и насколько особенный требуется подход в нашем блоке, можем. Скажем так, это было бы взаимовыгодное сотрудничество.
Внезапно Папаша Штык понял, что намного лучше понимает этих модифицированных и не испытывает к ним какой-то особенной неприязни. Они не пытаются его разжалобить или внаглую обмануть, но и дружбу первому встречному, поманившему пальчиком, не предлагают.
Он, поразмыслив, кивнул, соглашаясь, что это приемлемый вариант.
- Тогда будет лучше, если вы сразу же и объявите о нашем особом статусе.
Когда через несколько минут "класс" начал заполняться людьми, оба представителя серии "М" почувствовали себя лишними. Слишком была заметна разница между "чистыми" и модификантами. Но на них никто не обращал внимания, и они немного приободрились.
Один из докладчиков вышел на середину комнаты.
- В секторе "В" всегда шумно. И всегда небезопасно. Вот недавно ... -
М-21 слушал очень внимательно. Происходящее здесь, с изнанки его настоящей реальности, давало множество поводов для размышлений и еще больше новой информации.
Сейчас он намного лучше стал понимать работу охранников. И с удивлением осознал, что перестал испытывать к ним ту испепеляющую ненависть, что сжигала его изнутри раньше.
Тогда, в лаборатории, они казались ему исчадиями ада. Помощниками убийц. Теперь он заметил, что стал вслед за М-24 более снисходителен к их презрительному высокомерию, более терпелив и даже более лоялен.
- В первую очередь обращайте внимание на тех, кто принимает сильнодействующие лекарства в виде таблеток или внутримышечных инъекций. Узнайте, что именно принимают, и вам будет легче с ними, - наставлял молодых новобранцев один из офицеров.
- Так они все принимают таблетки, - заметил один из самых молодых парней.
- Ну, кое-кто принимает простые антидепрессанты по назначению надзирающего, а кое-кто балуется легкими наркотиками, - неожиданно встрял М-21. Его напарник немного встревожился, уж очень звонким и пронзительным показался ему громкий голос М-21. - Те, кому прописали "колеса" от излишней нервозности, стараются следить за своим самочувствием, а значит, с ними можно вполне нормально, даже по-человечески внятно разговаривать. Лучше узнать у медиков, кто что принимает и исходить из этого.
- Кто не принимает успокоительное, хотя ему это и положено, тоже относится к категории "потенциально опасных", - дополнил его М-24.
Разговор тут же перешел на особенности антидепрессантов и их побочные эффекты. Как оказалось, некоторое количество людей, сидящих в этом классе, знакомы с медициной смутно, но были и те, кто мог кое-что поведать на эту тему.
Через некоторое время М-24 начал замечать, каким прерывистым стало дыхание напарника. Тот стал чаще стискивать зубы, да и цвет лица стремительно побелел.
"Вот ведь зараза. Не хочет считаться "порченным модификантом" ".
- М-21, а ты сам в медицинский отсек давно заглядывал?
На бледных щеках парня начал проступать практически незаметный для остальных румянец, но он смолчал. Пришлось вытащить упаковку своих таблеток и помахать ими практически у него под самым носом.
На немой вопрос, застывший в глазах парней-стажеров, Двадцать четвертый ответил прямо:
- Обезболивающее.
- А что будет, если не примете? - В воздухе повисло напряжение.
М-21 сразу же ощутил, как эти "чистые" ощетиниваются перед ним единым фронтом.
Что-то внутри М-21 глухо заворочалось и почти завыло. Но вместе с тем, он осознал, что может хоть немного, но контролировать это свое собственное "нечто". Это утешало, придавало сил и успокаивало.
Таблетка легла под язык.
"Не стоит, наверное, в этот раз дожидаться приступа", - решил он. Маленькая победа над собой была для него особым знаком.
- Скорее всего, умрем. Наши тела время от времени не выдерживают этих постоянных нагрузок. Эти таблетки - по сути, наше единственное спасение. И да... те, кто прошел первичную модификацию, не всегда признаются удачным экспериментом. Так что среди модификантов некоторые абсолютно беспомощны и безвредны, - обрисовал охранникам складывающуюся ситуацию М-24 и перевел разговор на другую тему.
Напряжение тут же исчезло. Все-таки, несмотря на большие размеры и кажущуюся враждебность, М-24 не производил впечатления наглого или мерзкого типа. Особенно, когда улыбался. В такие минуты его глаза начинали сиять особым блеском, сглаживая и смягчая резкие черты лица.
"Жаль, что он улыбается так редко", - заметил про себя М-21.
Через некоторое время комендант блока "Е" сам подошел к М-24. Он не стал сообщать, откуда и от кого поступило распоряжение, да и сами модифицированные мало интересовались этим. Им достаточно было того, что их желание подняться на одну социальную ступеньку выше было удовлетворено. Хотя могли не только проигнорировать их старания, но и вообще отослать куда-нибудь на "переработку". Разобрать, к примеру, на донорские органы для тяжелораненых...
Их непосредственный начальник сообщил, что на время Турнира они освобождаются от своих прямых обязанностей и переходят в качестве помощников к надзирателям за порядком на "Арене".
Но перед этим нужно было зайти к Коменданту блока "С" для оформления всех бумаг, а также получения единого пропуска для беспрепятственного прохода между всеми блоками.
Папаша Штык пригласил М-21 и М-24 в свой "кабинет" и сообщил, что теперь они будут подчиняться другому агенту.
Он нажал кнопку вызова и через некоторое время дверь распахнулась, словно открытая ударом ноги.
Папаша Штык с неудовольствием посмотрел на вошедшего в комнату военного.
М-21 и м-24 воспользовавшись тем, что комендант сосредоточил все свое внимание на ком-то другом, потихоньку приходили в себя от удивления.
"Это же Джейк!" - пронеслось в голове у обоих.
Джейком звали высокого, двухметрового амбала, с внешностью то ли бродяги, нацепившего на себя все свои драгоценности и побрякушки, то ли предводителя банды мародеров, грабившего покойников и тоже наряжавшегося соответственно.
Одна эта его золоченая серьга в левом ухе чего стоила!
А манера одеваться во все яркое, броское и блестящее напоминала о дурном вкусе внезапно разбогатевшего бедняка или ...повадках сороки.
Джейк считался одним из успешным экспериментов их общего руководителя проекта - доктора Кромбелла.
Незавершенные модифицированные серии "М" были о нем наслышаны и время от времени встречались с этим заносчивым типом в коридорах лабораторий, тогда как сам Джейк вряд ли обращал на окружающий его "генетический мусор" внимание. Впрочем, размять свои пудовые кулаки на некстати попадавшихся в минуты гнева модифицированных, уборщиках, санитарах и даже лаборантах-стажерах, себе позволял.
