- Вы слышали, господин градоправитель, какое мне было нанесено оскорбление ?

- Слышал.

- А вы, господин советник ?

- А это действительно оскорбление ? Я, например, тоже не смогу, даже пытаться не стану.

- Говорить такое офицеру Великой Армии Атлантиды ?!- взревел сотник Тан.

- Я арестовываю эту девицу,- объявил Старик.- Законным порядком.

Советник Лоренц кивнул градоправителю, дав понять, что да, есть такой закон.

- И до окончания следствия,- продолжал Старик,- или же до последующих распоряжений сдаю её под наблюдение своего офицера.

- Подсотника Ратибора,- догадался советник.

- Именно,- подтвердил Старик.

- Где я должен поставить печать ?- спросил градоправитель.

Сотник Тан подал ему пергамент. Градоправитель, не читая, шлёпнул по нему печатью и сказал:

- Всё, господа ? Что-то я утомился сегодня.

Мы все вышли в коридор, где я обратился к Старику:

- Господин тысячник !

- Пошёл вон !

- Господин тысячник, я перед вами в долгу. И если вам вдруг понадобится моя помощь в каком угодно деле - обращайтесь в любое время дня и ночи.

Старик остановился, посмотрел на меня и ответил:

- Надеюсь, что до такого не дойдёт. Запомни этот день и, если выйдешь в чины, помоги какому-нибудь молодому офицеру. И вот ещё: я теперь понял, что ненавижу стихи. Из-за тебя. Да, кстати, твой арест в остаётся в силе.

- Рад стараться, экселенц !- гаркнул я.

- Иди к дьяволу.

С тем Старик и ушёл, забрав с собой сотника, которому я всё же успел шепнуть:

- Вечером у меня.

Мы с Корделией вышли на площадь, почему-то держась за руки. И там, не обращая внимания на охранников и прохожих, она обняла меня за шею и тихо сказала:

- Ратиборчик, как хорошо, что ты забрал меня оттуда ! Без тебя я бы там умерла.

***

На пороге моего дома Корделия и Камилла, не скрывая любопытства, уставились друг на друга. Прошло некоторое время. Трудно было понять, о чём они думают. Корделия первой оторвала взгляд и сказала мне:

- Ратибор, и ты тоже держишь рабов ? Но ведь это отвратительно !

- Заходи, девочка. Ещё вопрос, кто из нас кого держит, но я уже отсюда никуда не уйду.

- Я не хожу в дома, где есть рабы.

Камилла схватила Корделию за руку и втянула её в коридор. Следом зашёл и я.

- Он, наверное, вас постоянно бьёт, связывает и держит в железной клетке,- предположила Корделия.- Господин подсотник горазд на такие выходки.

- Хватит тебе глупости болтать,- сурово ответила Камилла.- Да если б ты только знала, что Ратиборушка ради тебя сделал !

- А что ?

- Камилла !- заорал я,- Не вздумай рассказать ей про храм !

- Вот уйдёт Ратиборушка на службу, я тебе про храм расскажу. И не смей его обижать !

- Да я и не собиралась.

Камилла погрозила ей пальцем.

- Я всё про тебя знаю. На рынке долго гудели про девушку, читавшую стихи с постамента. Так что давай мириться и дружить. Тебя из тюрьмы выпустили или сбежала ?

- Я грубо оскорбила самого главного офицера нашего города. За это он меня арестовал и отдал под наблюдение подсотника Ратибора.

- Понятно,- ответила Камилла.- Ну, идёмте обедать.

***

Когда стемнело, пошли гости. Первым, как и положено, явился сотник Тан с Мелиссой.

- А что ж вы не привели с собой деток ?- спросила заранее проинструктированная мною Корделия.

- Наши детки вам весь дом перевернут,- ответила Мелисса.- Много о тебе слышала, страсть как хотелось посмотреть вживую.

Корделия расставила руки и крутнулась вокруг своей оси.

Затем явился Герт, одинокий и мрачный. Корделия открыла ему дверь и сказала:

- Здравствуй, подсотник Герт.

- Здравствуй, поэтесса Корделия. А ты откуда меня знаешь ?

- Я умею читать потаённые мысли.

- Не завидую тебе, Ратибор,- вздохнул Герт.

Затем прибыли Вирд с Наиной. Камилла и Корделия накрыли на стол, я разлил вино. Мы выпили, предварительно угостив богов и мёртвых, затем Тан сказал:

- Да, Ратибор, пока помню. Завтра на службу.

- Старик отменил арест ?

- Пришлось. Солдаты твои отличились.

- Где ?

- В городе, на трёх рынках, около обоих храмов, у расположения комендатуры, короче говоря, проще рассказать, где они НЕ дебоширили. Вот Старик и приказал, чтобы ты завтра явился на службу.

- Ну и всыплю же я Добрыне ! Он у меня с неделю заикаться будет !

- Попробуй только,- пригрозил Тан.- Я тебе тогда сам всыплю. Точно так же.

- Хорошие у тебя солдаты,- заметил Вирд.

- Да у всех нас,- не согласился я.- Вон как лихо мы Герта из храма выдернули.

Очень быстро наша вечеринка разделилась: женщины сели отдельно и принялись расспрашивать Камиллу о житье-бытье дикарей Европы. Офицеры же, часто осушая чаши, вспоминали былое. Тех же дикарей, но гораздо чаще неразумных братьев наших из комендатуры. С военными моряками отношения у нас были почему-то не столь принципиальными. Заливаясь счастливым смехом, перебивая друг друга, мы припоминали, как навешали комендантским тогда-то и там-то.

Женщины переметнулись на Корделию. Ей пришлось держать ответ насчёт того, каково порядочной даме сидеть в тюрьме. Затем Наина спросила Мелиссу, не страшно ли выходить замуж. Та ответила, что выходить - нет, страшно БЫТЬ замужем, особенно за офицером-штурмовиком, на которых Наина может полюбоваться. Нет, ей, конечно, Тан нравился. Она изначально была не против пойти за него, но вмешался папа, который по одному ему известной причине терпеть не может военных. Он категорически отказал.

Тогда сотник привёл свою банду к виноградникам, принадлежавшим семье Мелиссы, явился к её отцу и заявил, что намерен провести в этих местах недельные учения, которые, впрочем, можно заменить свадьбой. Он, Тан, не имеет ничего против.

Но отец Мелиссы настолько озлобился, что выбрал учения, а сам отправился жаловаться тысячнику Ферро. Последний, однако, не пожелал вмешиваться в личную жизнь своего подчинённого. Солдаты уже поставили палатки и приступили к рытью рвов, когда сдалась мать Мелиссы. Ей, впрочем наш сотник нравился. Она сказала, что Мелисса - и её дочь тоже, и ей совершенно не хочется, чтобы полторы сотни солдат загадили виноградники.

Отец Мелиссы пошёл на попятную. А теперь ничего, и зятем он вполне доволен.

Лично я эту историю знал хорошо - сам почти трое суток просидел на этих виноградниках, а Герт с Вирдом слушали Мелиссу, раскрыв рты.

Сотник довольно улыбался.

Наина сказала, что не представляет себя замужней женщиной, а Корделия поведала ей о том, что не стоит связывать судьбу с жадным купцом, ибо жизнь становится просто невыносимой. Камилла взгрустнула.

Потом мы все немного попели. После этого Камилла и Мелисса наперебой принялись рассказывать Корделии о том, какой я замечательный. Меня это быстро утомило. Я сказал, что пойду прогуляюсь и вернусь, когда они закончат.

Но сделать этого мне не пришлось. Сотник Тан начал засыпать за столом, поэтому Мелисса повела его домой. Вирд забрал совсем раскисшего Герта и уволок его, сопровождаемый Наиной. Мы с Корделией помогли Камилле собрать посуду и полезли на крышу.

В городе светились огни. Мы сидели на крыше, задрав головы кверху. И оттого, что ладошка Корделии покоилась в моей руке, звёзды показались мне гораздо ярче и ближе, чем обычно.

ГЛАВА 7

***

Утром, когда я собирался на службу, Корделия обратилась ко мне:

- Господин тюремщик, позвольте мне сходить домой и взять кое-какие вещи.

- Пожалуйста, госпожа арестантка.

- Ну вот зачем ты его дразнишь ?!- возмутилась Камилла.

Мы с Корделией улыбнулись друг другу и разошлись.

На службе все занимались кто чем. Сотник Тан заперся в канцелярии, предварительно написав мелом на двери: "Подите все к дьяволу !". Я честно провозился до обеда с Добрыней, Горыней, Микулой и десятью лучшими своими солдатами, отрабатывая уклоны и вырываясь из захватов; Вирд дрых у себя в казарме, а непривычно молчаливый Герт остервенело всаживал стрелы в мишень с полсотни шагов. Старшина Берг и пара десятников попробовали, было, посоревноваться с ним, но быстро откололись.