– Вы только приехали, – обиженно загудел охранник, – ничего не знаете, а пытаетесь сразу свои порядки навязать. В желтом доме квартиры получила пьянь, рвань, голытьба, нищета убогая. Копеек на хлеб у них нет! У супермаркета побираются или на автовокзале огрызки гамбургеров ищут. А я живу в красном здании с лучшими людьми города: врачами, бизнесменами и, между прочим, хозяином этого магазина. Могу ему на тебя пожаловаться. Бабку, перед которой ты ковром стелилась, я отлично знаю, ей на кефир не хватает, а она сюда приперлась. Не покупатель она, просто шляется.

– Владелец этого бутика живет в Москве, – вздохнула я, – у меня нет желания вести далее бесцельную беседу. Уходите.

– Нельзя так с работы увольнять, – разозлился Владимир.

Входная дверь закрутилась и впустила еще одного покупателя, опять ряженого, на сей раз «утенка». Я его ранее на парковке не видела, наверное, он работал у другого входа. Очередная ростовая фигура направилась к стеллажу с надписью «Идеи для дня рождения».

– По закону меня обязаны за две недели предупредить, – продолжал возмущаться грубиян.

– Получите компенсацию, – пообещала я, – уходите.

– Ты не мой начальник, – уперся мужик.

– Соловьев, лучше по-тихому сваливай, – сказала девушка за кассой.

– Молчи, дура! – зашипел секьюрити и показал пальцем на старушку, которая стояла у витрины с губной помадой. – Все я правильно делал! Она придурковатая, живет с тремя кошками, самой жрать нечего, а им покупает мясо…

– Владимир, – повысила я голос, – покиньте торговый зал.

– Понаехала, понимаешь, из Москвы, – пошел вразнос охранник, – решила в моем городе свои правила устанавливать? Так я объяснить могу, что ты не права!

– Вы мне угрожаете? – спокойно спросила я.

Владимир плюнул на пол.

– Да пошла ты!.. Меня на службу брал Вадим Григорьевич! Ты тут никто! …!

Я вынула мобильный, быстро соединилась с нужным номером, собралась заговорить, и тут «утенок» резко развернулся, в его руке сам собой возник пистолет.

– Всем лечь! – заорал он странным голосом. – На пол!

Мне сразу вспомнилось первое апреля, Роман тогда нарядился жирафом, поймал меня у дома и долго упрашивал купить ножеточку. А я не узнала мужа, потому что он положил за щеку какую-то штуку и говорил так же, как сейчас бандит.

«Кролик» тоже вытащил оружие, он действовал молча, а «Дональд Дак» продолжал:

– Если будете выполнять наши приказы, никто не пострадает! Эй, гони выручку!

Кассирша не шевелилась, грабитель приблизился к ней, оперся ладонями о прилавок. Охранник шлепнулся на пол, закрыл затылок ладонями и завопил:

– Не трогайте меня! Я не работаю здесь, только что уволился! Стреляйте вон в ту девку, в молодую. Она тут главная! У нее сейф в кабинете, там миллионы.

«Кролик» резко свистнул два раза, «утенок», который смотрел на кассиршу, поднял голову и направил оружие на женщину в длинном платье, ту самую, что рассказывала мне про лепестки роз, превращающиеся в носки. Покупательница, которая почти успела добраться до двери, заговорила:

– Магазин закрывается, я уйти хочу, мне кофе не надо, спасибо, лучше без сахара.

Грабитель сделал резкое движение, стул вместе с кассиршей опрокинулся на пол, прозвучал выстрел. Мне показалось, что время на секунду остановилось. Ростовые фигуры замерли на месте. Посетительница у двери взмахнула рукой и стала падать спиной на пол. Ее затылок ударился о плитку, голова подскочила и снова опустилась, широкая юбка взметнулась и опала на ноги. Меня потянуло вбок, я не пойми как очутилась под столом, на котором были выстроены башней наборы для бани. Я почувствовала резкий аромат лаванды и вроде корицы, послышались беспорядочные выстрелы, топот, хлопок двери. Потом повисла зловещая тишина.

Когда она стала почти невыносимой, я осторожно приподняла голову, увидела прямо перед собой дешевый браслет, который ранее заметила на руке покупательницы. Я зачем-то потянулась к копеечному украшению. Торговый зал завертелся волчком, потолок поехал вниз. Я испугалась и опять уткнулась носом в плитку.

– Уважаемая Степанида, – стараясь быть приветливым, произнес полный мужчина в мятых серых брюках и давно не модной рубашке, которую явно следовало купить на размер больше, – вы знаете, где находитесь?

– Конечно, – кивнула я, – в местной больнице, и могу вас заверить: я совершенно здорова. Вы врач?

– Нет, начальник полиции Фурска, Зиновьев Юрий Петрович, – представился незнакомец. – Что случилось в магазине?

Я села.

– Вам подробно излагать или не очень?

– Желательно со всеми, даже мельчайшими деталями, – уточнил толстяк.

Я нашарила босоножки.

– Зря только койку занимаю. Отлично себя чувствую.

– Значит, сейчас мне все по порядку и доложите, – обрадовался Зиновьев, – а то уж я приуныл, остальные, кто в живых остался, пребывают в истерике.

Я вздрогнула.

– Те, кто в живых остался? Есть погибшие?

Полицейский кашлянул.

– Лучше ответьте: что вы помните?

Я пожала плечами.

– В бутике появились ростовые фигуры, одну я видела ранее на парковке через дорогу, не удивилась, такие рекламу раздают. Решила, что у них обед, вот и зашли на наш товар взглянуть. Когда началась стрельба, я уткнулась лицом в пол и лежала так до тех пор, пока какая-то женщина не завизжала. Лишь тогда я подняла голову, увидела, что охранник и дама у дверей остались лежать на полу, когда остальные: кассирша, управляющая Алевтина, пожилая дама – вскочили. Больше никого не было. На пороге истошно орала какая-то тетка, но она при ограблении не присутствовала, похоже, вошла, когда двое в костюмах уже удрали. А потом в глазах все поплыло, завертелось… Очнулась я здесь.

– Странно, что в большом магазине народа совсем не было, – прищурился Зиновьев, – как правило, в торговых точках толпы снуют.

Я застегнула босоножки.

– Очень хочется кофе, но я не знаю ваши рестораны. Можете посоветовать, где готовят вкусный капучино?

– Доктор намерен понаблюдать за вашим состоянием, – попытался остановить меня Юрий Петрович.

Я схватила сумочку.

– В магазине «Бак» сейчас работают ваши специалисты?

– Точно, – согласился Зиновьев.

– Подскажете адрес хорошего трактира? – поинтересовалась я.

– В соседнем здании есть приличное кафе, – ответил полицейский.

– Пошли, – скомандовала я, – не люблю больницы и чувствую себя совершенно здоровой.

– Еще упадете в обморок, – испугался Юрий Петрович, когда мы очутились на улице, – знаю я таких! Хорохорятся, заявляют: «Да я не испугался нападения». И через минуту бряк, на полу валяются!

– Клиника недалеко, я вешу немного, отнесете меня назад, – хмыкнула я, – надеюсь, там, куда мы идем, кофе не такой мерзкий, как в Париже.

Зиновьев изумился.

– Неужели во Франции варят плохой капучино?

– Отвратительный, – ответила я, – нет, есть места, где кофе прекрасный, но их надо знать. А вот в Италии вам даже на бензоколонке такой латте нальют, что вы стакан вылижете.

– Нам сюда, – скомандовал Зиновьев и открыл дверь.

Я окинула взглядом пустой зал.

– Уверены, что тут хорошая кухня? Отсутствие клиентов во время бизнес-ланча плохой знак.

– Цены у нас московские, – вздохнул Юрий Петрович, – а зарплаты фурские. Налицо перекос не в пользу трудящегося человека.

– Давайте сядем не у окна, а в углу, – предложила я.

– В магазине «Бак» тоже почти никого не было, – заметил полицейский, сделав официантке заказ. – По какой причине вы у нас решили торговлю открыть?

Я вынула из кармана мобильный.

– У моего мужа Романа Звягина, владельца фирмы «Бак», есть друг юности Илья Ковригин. Наверное, вы о нем слышали.

Юрий Петрович кивнул.

– Я всю жизнь в Фурске. Здесь родился, учился, пригодился. Помню, раньше в городке одна школа была. Кому ее окончить удалось, те уезжали учиться куда подальше: в Москву, Питер. Отец Ильи Алексеевича был, как теперь говорят, мэром. Он Фурск поднял. Мой отец личным шофером у Алексея Михайловича служил, мы жили у него на участке, в квартире над гаражом.