Операция начиналась очень рано, но мы успели приехать, чтобы проводить маму до операционной. Наступила душераздирающая тишина. Белые стены больницы буквально сводили с ума, я полулежал, опершись на Стефана и держа за руку отца. Последний сидел прямо, но его сильно трясло. Или это трясло меня, я не знал… Энтони расположился по другую сторону от своего деда, схватившись за его локоть. Каждый из нас боялся даже шелохнуться, как будто это могло как-то повлиять на происходящее за дверью напротив.
Когда значок «идёт операция» погас, мы все тут же подскочили. Настали самые томительные минуты. Казалось прошла целая вечность прежде чем в коридоре показался хирург.
— Операция прошла успешно. — объявил он.
После этих слов я буквально рухнул в объятья Стефана, ноги стали совсем ватными и категорически отказывались меня держать. Краем глаза я заметил, как отец падает обратно на банкетку, прижимая к себе внука.
После беспокойный выходных рабочая неделя вышла не легче. Стефан взял отпуск ещё на пару недель, чтобы побыть вместе с нами и помочь с уже начатыми делами. Всё ещё предстояло завершить покупку дома, и уже начиналась эпопея с перевозкой мебели. Многое было решено выкинуть. Со скрипом сердца я разбирал вещи, которые несли за собой важные для меня воспоминания о прошедших здесь годах. Энтони этот переезд давался не легче, но мы оба понимали, что движемся вперёд и наше будущее обязательно будет счастливым.
В пятницу вечером я навсегда покинул дом, в котором прожил семнадцать лет. Много чего тут произошло: первые шаги и первые слова сына, первый самостоятельный ремонт, первые настоящие кулинарные победы, первые течки без препаратов, столь долгожданное свадебное предложение… В этом доме случилось слишком много хорошего, и как бы он не выглядел, он успел стать для меня родным. Мне было грустно, но сейчас даже эта грусть казалась мне светлой.
С завтрашнего дня начинался новый этап моей жизни. После стольких разговоров о свадьбе, мне казалось, я не буду бояться, но, сидя в машине по дороге к родному городу, я осознал, что понимаю чувства людей, сбегающих в день церемонии. В любом случае отступать уже некуда, я собирался стать навсегда счастливым с одним особенным для меня человеком.
========== Самый счастливый человек на свете ==========
Утро субботы выдалось крайне солнечным. Я валялся на кровати, уставившись в потолок невидящим взглядом. За всю ночь мне так и не удалось сомкнуть глаз, в голове всё время крутились рассказы матери, как в день собственной свадьбы она рыдала на коленях перед родителями, умоляя всё отменить. Как же я сейчас её понимал… Фактически свадьба ничего не меняла в наших со Стефаном отношениях, но была новым этапом в жизни. Отчего-то это пугало больше чем приводило в трепет. Интересно, как бы в подобный день размышлял двадцатилетний я?
Энтони постучал в комнату, напоминая, что уже пора вставать. Всю неделю он упрашивал разрешить ему присутствовать на церемонии. Это было разумно, учитывая, что он наш сын, но всё равно как-то неловко. Я уже отказался от присутствия гостей, музыкантов, хора, при этом почему-то никак не мог успокоиться. Я был бесконечно счастлив, получая предложение, выбирая кольца или просто говоря со Стефаном о свадьбе, но вот само событие… Эх!
По дороге на кухню, я заглянул в комнату по соседству. Маму буквально вчера перевезли домой. Врачи долго протестовали, но потом сдались, выставив условие - наём сиделки. Родители ещё спали. Конечно, их глупый сын решил жениться в семь утра… В любом случае после возвращения из церкви мы собирались все вместе посидеть на кухне за праздничным столом.
— Пап, ты идёшь есть или как? Опоздаешь ведь! — донёсся снизу голос Энтони. Я закрыл дверь в комнату. Видимо, план броситься родителям в ноги не сработает…
За завтраком сын то и дело на меня поглядывал. Ну вот почему нельзя сказать сразу?! В конце концов я не выдержал.
— Что такое?
— Мне просто интересно, почему ты так нервничаешь? — парень уже доел и теперь испытующе смотрел на меня, попивая чай.
— Нет правила, запрещающего волноваться в день свадьбы.
— Тебе всё же тридцать семь, а ведёшь себя как подросток. Даже я не думаю, что буду волноваться на свадьбе, наоборот поскорее её хочу.
— Знаешь, в шестнадцать я тоже не боялся. Наверное, с возрастом всё может измениться. В каких-то местах ты становишься сильнее, в каких-то слабее. К тому же омеги по природе эмоциональнее альф. И… Ты же в порядке?
— В каком смысле?
— Ну что я женюсь.
— А, да. Всё происходит слишком быстро, но ты в последнее время выглядишь очень счастливым. И Сте… — Энтони запнулся. — Отец о тебе заботится. И обо мне тоже. Даже то, как он разрулил ситуацию с Кайли. Я так счастлив быть его официальным женихом.
— Так ты знаешь? — я вспомнил, как Стефан просил пока не рассказывать.
— Ну от него родители ничего скрывать не стали… — парень бросил взгляд начасы. — Ладно, всё. Нам пора.
На сборы ушло около получаса. Отец подарил мне костюм тройку. Я всё ещё чувствовал стеснение от такого подарка, но желание выглядеть хоть чуточку репрезентабельнее рядом с женихом победило. Стефан заехал за нами в районе половины седьмого. На его лице не было ни капли волнения, он ярко улыбался во все тридцать два зуба, что меня немного раздосадовало, ведь я сейчас так не мог.
Для церемонии мы выбрали небольшую неоготическую церквушку рядом с городским парком. В ней когда-то сочетались браком и его, и мои родители. Это место вот уже не первый десяток лет оставалось довольно популярным среди пар, поэтому я удивился, когда узнал, что Стефану удалось договориться за столь короткое время.
Я много раз представлял себе свою свадьбу, но сейчас каменным изваянием стоял перед алтарём. Стефан, глядя мне в глаза, крепко сжимал мою руку и произносил свадебную клятву. Его слова эхом разлетались по почти пустому помещению, но я никак не мог сосредоточиться на них. В моей груди страх постепенно отдавал место волнению и какому-то нежному трепету, я полностью растворялся в глазах любимого человека и, казалось, что мира вокруг не существует вовсе. Когда священник назвал моё имя, я словно вынырнул из своего полубессознательного состояния и осознал реальность происходящего.
Мой голос сильно дрожал и, наверное, больше напоминал блеяние, поэтому понять собственную речь у меня самого вышло лишь на середине.
— …я обещаю хранить верность в горе и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии… — я запнулся, Стефан нежно погладил мои пальцы. — Пока смерть не разлучит нас.
Во время обмена кольцами, до меня дошло, что Стефан волновался ничуть не меньше. Он никак не мог надеть его на меня и в конечном счёте чуть ли не выронил. Почему-то это помогло образоваться штилю в моей душе. Мне было так спокойно, будто всё наконец встало на свои законные места. Я первый потянулся к супругу для свадебного поцелуя, очарованный его неповторимой нежной улыбкой. Его губы мягко прижимались к моим, заставляя меня мечтать поскорее остаться с ним наедине. Отстранившись, он рассмеялся.
— Я уже готовился бежать за тобой, если ты скажешь «нет».
Весь оставшийся день мы провели дома у родителей. Они не могли сдержать своей радости, увидев наши обручальные кольца. Энтони, которому подарили мобильный, успел сделать около сотни фотографий. Вечером мы устроились на диване в гостиной, чтобы рассмотреть их. Стефан везде получился идеально. А вот я… Почти на всех я выглядел словно обморочное приведение.
— Выглядит, будто тебя насильно женят. — рассмеялся сын.
— Может, ты удалишь их все, а?
— Ни за что! Внукам потом вашим буду показывать!
Для первой брачной ночи мы отправились в квартиру Стефана. Тут практически ничего не изменилось, разве что появилась новая мебель. Каждая комната вызывала резкое чувство ностальгии. Тут произошло много чего первого: признание, поцелуй, секс, ссора, расставание… Это место было частью наших отношений, как бы они со временем не менялись.
