Проводив сына до порога, я стал собираться сам. Сегодня мне предстояло быть уборщиком на четвёртой из своих подработок. На улице шёл сильный ливень, зонт у нас был только один, и я побрёл в каком-то завалявшемся старом дождевике. Около меня внезапно остановилась патрульная машина. В голове тут же промелькнули всевозможные сценарии.
— Простите, Вас зовут Гленн Форальберг?
— Да. Что-то случилось?
— Вас разыскивает Ваш отец. — объявил патрульный. Я даже не знал, чего мне ждать от подобной новости. — Он просил передать, что Ваша мать сейчас в больнице, её состояние неутешительно, и она бы хотела встретиться с Вами и Вашим ребёнком.
Меня настиг ступор. В последнее время мои эмоции притупились, но сейчас во мне стало нарастало чувство тревоги.
— Как отец узнал, что меня следует искать именно тут? — я даже не осознавал, как эти слова слетели с моего языка.
— Если не ошибаюсь, заявление было разослано во все участки страны, сэр.
Я лишь кивком поблагодарил полицейского и заспешил на работу. Никогда не думал, что встречусь с родителями вновь, но мысль о болезни матери выбила меня из колеи. Хорошо, что завтра уже выходные, таким образом Энтони не придётся пропускать школу. Впервые за семнадцать лет, я вернусь в родной город. Что-то тёплое, но тревожное забурлило внутри меня.
========== Родители и дети ==========
Вечером я неохотно брёл домой. Поездка требовала денежных затрат, я совсем не был уверен в том, что нам разрешат остаться переночевать, а ехать туда-обратно не имело смысла. Хотя если в ночь… Я отогнал от себя эти мысли, растущему организму нужен крепкий сон.
Энтони был уже дома. Мы никогда прежде не говорили о моём родном городе и людях в нём. Он ничего не знал про дедушку и бабушку, а тем более про отца. Сейчас я корил себя за то, что не рассказывал о них постепенно, с самого детства.
— С возвращением. — сын вышел из комнаты мне навстречу.
— Занимаешься?
— Да. — он недоверчиво посмотрел на меня. — Что-то произошло?
Я вздохнул.
— Я хочу кое-что тебе рассказать. Это касается моих родителей, твоих бабушки и дедушки. – начал я, легонько подталкивая Энтони к дивану. — Сегодня меня остановил патрульный и сказал, что нас ищут мои родители и что моя мать сейчас в плохом состоянии. Она никогда не отличалась сильным здоровьем, и, мне кажется, я буду всю оставшуюся жизнь сожалеть, если мы не поедем.
— Мне ехать обязательно?
Почему-то я не ожидал этого вопроса и на секунду растерялся.
— Я не оставлю тебя тут одного, это не самый безопасный район, да и… Сказать честно, я хочу, чтобы вы встретились.
— Мы же не собираемся там остаться? — его голос прозвучал настороженно.
— Увы, боюсь, нам там не настолько будут рады. Мы всего на одну ночь задержимся, к понедельнику успеешь.
Сын молча кивнул и скрылся в кладовке. Когда он вышел, в его руках был тот самый рюкзак, с которым я некогда приехал сюда. Только от одного его вида на душе заскреблись кошки.
Для поездки я выбрал свой единственный приличный костюм, в котором ходил на все собеседования. Весь мой вид должен был говорить: «Мама, папа, я в порядке», но за один вечер я вряд ли бы мог что-то с собой сделать. Энтони молча собирал рюкзак, я изредка ловил его взгляд через зеркало.
— Если ты что-то хочешь узнать, спрашивай. — вздохнул я, поворачиваясь к нему лицом.
— Это не совсем вопрос. — парень замолчал, явно собираясь с духом. — Знаешь, я должен тебе кое о чём рассказать… — я напрягся. — Нет, ничего криминального! Я просто хотел сказать, что у меня есть возлюбленный, мы истинная пара. Просто… Ну, вот…
Энтони неловко притих. Я прислонился к шкафу, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями.
— Как я понимаю, он омега? Как давно это у вас? — мой голос меня не совсем слушался.
— Я понимаю, нам ещё рано, но мы уже два года встречаемся, мы решили, что проведём эту жизнь вместе, я хочу жениться сразу после выпуска. Мы пока не планируем детей!
Ну мой сын пошёл явно не в своих родителей…
— Знаешь, дети не всегда бывают запланированными. Вы вообще пользуетесь презервативами? Откуда у тебя на них деньги? — я перевёл дыхание, пытаясь прийти в себя. — А что ты планируешь делать с университетом, если что-то произойдёт? Ты вообще представляешь, как тяжело поднять на ноги ребёнка, когда за душой ни гроша, а перспектив никаких?
Никогда до этого я не мог позволить себе повысить голос на своего ребёнка, я хотел вырастить его со всей заботой и любовью, на которую вообще был способен. Как трудно не было, я никогда не жаловался ему, не давал себе падать перед ним от усталости, я хотел быть для него примером и гордостью. Энтони всегда казался мне рассудительным и серьёзным, но он всё же был шестнадцатилетним подростком.
— Я выучусь, обязательно, но и его я не брошу! Я люблю его, понимаешь, я его никогда не оставлю!
Я помял переносицу, загрубевшие пальцы неприятно тёрли кожу.
— А меня ты не любишь? — эти слова вырвались сами, и меня тут же накрыла волна сожаления. Юноша открыл уже рот, чтобы что-то сказать, но я его прервал. — Прости, я просто немного перенервничал сегодня. Я не говорю вам расстаться, я просто боюсь за тебя и твоё будущее. Скажи мне, когда вы соберётесь заняться сексом, я куплю презервативы, на них деньги найдутся.
— Бери их с накоплений, я же знаю, что ты опять не купил себе лекарства! — я покачал головой, глаза неприятно защипало. — Ну ты чего! Всё хорошо?
По своему опыту я знал, как тяжелы для ребёнка слёзы его родителя, но мне не удавалось ничего с собой поделать. Я заплакал впервые с момента его рождения, все накопившиеся эмоции рвались наружу. Энтони тихонько обнял меня. После резкого скачка роста в прошлом году, он стал выше на целую голову. Наверное, это к лучшему, что ростом он пошёл в своего отца.
— Ну же, всё хорошо. Не плачь, мы будем в порядке. Давай будем жить втроём? У меня даже и в мыслях не было оставлять тебя одного! — он ещё что-то неловко шептал, но я позволил себе утонуть в его голосе, не прислушиваясь к словам. Меня это успокоило.
— И где ты так приноровился людей утешать, неужели твой омежка такой плакса? — я слегка рассмеялся, но похоже было больше на бульканье. Энтони покраснел, но потом всё же кивнул. Какой же он ещё всё же ребёнок. Я стиснул его в объятьях. — Я так рад, что ты у меня есть!
Парень раскраснелся ещё сильнее и попытался вырваться.
— Эй, вот это точно лишнее! Пусти! Ну хватит!
Когда-то и я был таким же, наивно верившим в любовь и в свадьбу в восемнадцать. Наверное, альфы и омеги всё же вполне себе похожи.
— Что его родители думают о ваших отношениях?
Настало время Энтони вздыхать.
— Они не знают, им лучше не говорить. Его семья вполне состоятельна, но они контролируют каждый его шаг, мы можем нормально общаться только в школе.
— То есть он собирается сбежать из дома?
— Сначала мы думаем поступить в один вуз и сыграть свадьбу. После, когда у нас уже будут дети, они нас обязательно примут!
Я покачал головой.
— Это вряд ли, скорее навсегда откажутся и лишат наследства. Знаешь, я ведь не из бедной семьи. — Энтони удивлённо посмотрел на меня. — Мой отец владеет крупной компании, так что мы всегда жили в достатке. Для своего ребёнка-омеги такие родители, конечно, будут желать лучшей партии. Если они так строги с ним, то они точно не будут согласны на ваш брак, даже если у вас будет ребёнок. В лучшем случае просто выгонят из дома.
— У тебя было так же? Твои родители не приняли, что у тебя буду я?
— У меня всё было иначе. Я расскажу тебе, но не сейчас. На самом деле твоё решение взять на себя ответственность и жениться меня восхищает, но, оглядываясь назад, я понимаю, что одного решения недостаточно. Возможно, тебе сейчас кажется, что тебе всё по плечу, пока он будет рядом. Это называется юношеский максимализм. Ты будешь искренне верить во всё это, пока не упрёшься в вопрос денег. Я надеюсь, что у вас будет по-другому, но не торопи события. Хорошо?
