Клара. 2 июля, воскресенье, 18-48

Предложение!!! Мне??? Оно у тебя шло так, между прочим, где-то в четвёртом пункте. Но для меня прозвучало в первом, поэтому и отвечаю, прежде всего, на него. Итак - предложение!

Ну, конечно, пора. Давным-давно пора.

Мне-то уж так пора, что за кого угодно... Только никто не берёт.

Ах, да, ты равнодушен к женщинам... Ну, так что ж? Зато у тебя есть пистолет! Ну, ты даешь! Я и не знала. Покажешь?

Между прочим, по законам драмы пистолету полагается выстрелить, если уж он объявился. Я не уверена, что играем драму, но теперь, после того, что ты мне рассказал про "ружжо", выстрел должен произойти. То есть, обязан иметь место. Я давно уже боялась чего-нибудь в таком духе, а теперь испугалась окончательно.

Так что - всё. Решено. Никаких пикников, а устраиваем у тебя на кухне стрельбище. Правда, огнестрельное и дома опасно, а потому внушает мне сильные страхи даже не только при взгляде, а достаточно единой мысли. Поэтому, во избежание, воспользуемся лучше лобио, которое, кстати, фасоль и есть, только по-грузински. Итак, наевшись лобио от души, стреляем под французский коньяк, дружно отрыгивая французским же пивом. Класс! Это, между прочим, я живоописнула наше с тобой семейное будущее. Ты ещё не раздумал сделать мне предложение?

Дальше. Ты очень любишь спать в палатке? А как ненавижу я - и говорить нечего. Вот пусть любители и мучаются до утра в спальных мешках, а мы с тобой нажираемся французского коньяку с пивом и спокойно спим в кроватях, предварительно хорошенько отстрелямшись.

После этого, если ты не передумал, то делаешь мне (ну, наконец-то, дождалась!) предложение, которое я, естественно, принимаю. И когда наши, после бессонной ночи в палатках, небритые, вовсю надышавшиеся чистым воздухом, а также испарениями того, что они называют "туалетами", а я и уборными не назову, вернутся, то, никому не давая опомниться, мы будем обзванивать народ с сообщениями о нашем браке. С фейерверком после лобио и пива.

Во, как!

Прости за Кирюшку, ладно? Я себя чувствую просто скотиной. Боже мой! Как я тебя дёргала! Не серчай, ради Бога. Не знала и не предполагала, что это может быть настолько серьёзно. Знаешь, чересчур увлеклась своей любовью к его папаше. Вот же эгоистка! Тоже, друг называется. Да. Сочувствую. Перефразируя американцев, зачем нужны равнодушные знакомые, когда есть такие друзья. Кажется, я повторяюсь.

Слушай, какого этой семейке от нас надо?

Правда, что это они так за нас взялись?

Кстати, Олег на тему гомосексуализма не заговаривал, это его кто-то спросил (не без ерничания почему-то, а кто - не помню) и он ответил. Я просто там случилась, имела место быть, то есть.

Ох, чует моё сердце, неспроста эти звонки. Зинаиды начинаю бояться не меньше, чем твоего пистолета.

Это ж надо, пистолет с патронами! А если не твой дом в твоё отсутствие, а тебя в присутствии свидетелей обыщут? И, не дай Бог, обрящут?

Говоришь, "страшно хотят видеть" и поговорить, тоже "страшно"? Двойной кошмар: теперь вся трясусь, как в фильме ужасов.

А на дачах бывать не пришлось. У моих знакомых не было ни дач, ни машин. Те же, у кого имелась подобная роскошь, в мои знакомые не попадали априори.

Оба слова, "заднепроходное" и "отверстие" в моём словаре есть. Нет только короткого, того самого, из четырёх букв, которое объединяет оба эти понятия в жаргоне. Поэтому, я не только в литературе, но и в переписке стараюсь не употреблять. Не скажу, что в принципе против бранных слов, даже наоборот, но в письменном виде избегаю, в основном, именно потому, что боюсь какую-нибудь не ту гласную поставить (если слова нет в словаре). Понимаешь, слишком много ошибок настрогала в жизни: грамматические уже просто будут ненужными излишествами. Так что, против словарей-подарков ничего не имею. И подороже, подороже, пожалуйста: не бриллианты даришь. Чтой-то я развеселилась не в меру - ух, что будет! Чур меня!

Павел. 3 июля, понедельник, 9-28

Что значит - "за кого угодно"? За меня! Ты, похоже, меня не только за мужчину, но и вообще за человека не держишь. Идея кухонного стрельбища фасолью гениальна! Над этим местом я долго ржал, представляя, так сказать, сцену в движении. А не продать ли это Мишке твоему любимому на предмет стихом нашу с тобой семейно-фасольную жизнь описать?

Знаешь, с пистолетом этим не знаю куда деваться. Дома оставлять страшно. С собой все время таскать страшно. Пойти "на угол" и продать - еще страшнее: покупатель наверняка окажется переодетым полицейским и... тюрьма, баланда, параша...

Рано-рано утром позвонил Кирилл (знает, что я обычно рано просыпаюсь). Рассказал анекдот (довольно серенький, в этом жанре ему до его папы да-алеко). Звучал грустно. Я так понял, что у них дома вчера что-то происходило, какие-то разборки, но он в детали не вдавался, а я расспрашивать не стал. И вдруг подумал: представляешь, что будет, если Олег узнает (увидит, услышит, сообразит), что я охмуряю его сына!? И кому докажешь, что не охмуряю я его, а всего-навсего приручаю? Мне же тогда что: первым же самолетом на Колыму? Или немедленно стреляться? Знаешь, подожду-ка я избавляться от "ружжа" своего. И как ты думаешь, не об этом ли Олег с Зинкой поговорить со мной хотят? Хочется верить, что все это бред, просто навязчивая идея, а поговорить планируется насчет вбухивания куда-нибудь моих денег и зарабатывания на мне процентов - только и всего. Из тебя они все соки высосали, теперь за меня намереваются взяться. Денег моих им не видать - просто потому, что у меня их нет, и, значит, такого разговора мне бояться нечего. А вдруг все-таки... И тогда не ехать на полянку означает голову в песок. Но такая позиция еще ни одного страуса не спасла.

Кларисса, ну не знаю я, ехать или не ехать! Давай так: ты приезжай, мы это дело за пять минут перекурим и решим. А? В любом случае, готовлю свой фирменный коктейль и жду тебя с лобио...

Клара. 3 июля, понедельник, 11-09

Пашка, во-первых, отстань с замужеством. За человека я тебя держу, но для целей брачных, уж прости великодушно, мне нужен мужчина. Хотя, разумеется, возражать против того, чтобы он оказался человеком, не стану. Хочу, наконец, тоже плодиться и размножаться, а ведь ещё год-два - и всё. А скорее всего, и сейчас уже поздно. Приехали. Но знаешь, лучше останемся друзьями, так что стреляй уж с кем-нибудь другим.

Во-вторых, прекрати делать намёки на Олега в связи с моими деньгами. Всё равно я тебе не верю и верить не желаю. Не мог он - слышишь? - не мог обжуливать меня нарочно и планомерно. Я думаю, что знаю Олега лучше, чем ты. И на этом закончим. Не хочешь, чтобы он тебе помог сделать вложения, - дело твоё, но мне тоже разреши, пожалуйста, принимать свои решения.

На пикник ехать не желаю, как смерть, но если уж тебя так тянет, то чёрт с тобой. Только имей в виду: ночевать там отказываюсь категорически. Я цивилизованная женщина. Я не в силах спать в палатке, мне мерзко заходить в общественную уборную да ещё обходиться без утренне-вечернего душа. Ко всему прочему, сильно надоело отбиваться от приставаний Мишки, который как напьётся, а пьян всегда он, так распускает свои вонючие лапы. Меня он уже попытался за сись... пардон, за грудь схватить, и с каждым разом отбиваться от него всё труднее. Поэтому, если тебе уж так позарез понадобился этот злосчастный пикник, то имей в виду: до какой кондиции ты бы ни загрузился, не позже двух ночи я уезжаю, а ты как хочешь. Думаю, что тебе лучше со мной. Потом я у тебя досплю до утра.

Всё. Иду жрать собирать. В принципе всё готово, распихать только. Сейчас одиннадцать, значит, где-то к часу, плюс-минус буду у тебя. Компьютер на предмет почты смотреть до отъезда не буду: если что срочно, звякни, домой или по сотовому.