- Ты запечатаешь его и отправишь туда, куда оно было направлено. В Деревню Камня.

- Нет! – выдохнула она, противясь скорее услышанному, чем самому приказу – Ты убьешь себя! Все неизбежно рушится! Остановись, я тебя прошу!

- Замолчи.

- Я...

- Замолчи, Конан.

Тен-Тен ахнула, когда Хидан резко остановился перед поворотом и прижался к стене спиной. Если бы не фиолетовый платок, который завязывал Тен-Тен рот, она бы непременно спросила, что Хидан делает. Они плутали по коридорам, прячась от звука шагов все это время. Тен-Тен с опаской отметила, что вид у Хидана мягко говоря обеспокоенный, а если на чистоту – в конец ошалелый. Неожиданно, альбинос завернул в одну из комнат и захлопнул дверь, поспешно закрыв её на все шесть замков.

- Ты! – воскликнул он так, будто Тен-Тен сама тайно прокралась за ним следом.

- Ммм? – вопросительно промычала она в ответ, силясь развязать за спиной руки. Хидан махнул на неё рукой и принялся переворачивать свои вещи, в поисках чего-то. После нескольких минут он, наконец, победно извлек из-под горы книг маленький золоченый свиток. В спешке побросав в небольшую сумку предметы, назначение которых Тен-Тен старалась не представлять, Хидан снова схватил девушку за плечо и, толкнув её ближе к двери, склонился над её ухом.

- Слушай меня, девчонка. Сейчас мы выберемся отсюда, но если ты издашь хоть один писк, я перережу тебе горло, – на одном дыхании зашептал он. – Мне придется развязать тебя, чтобы не вызвать подозрений. Поняла?

Тен-Тен слабо кивнула. Хидан медленно, будто ожидая, что куноичи заорет во весь голос, развязал платок.

- Один только писк и всё. Ты меня поняла? – переспросил он и Тен-Тен, поняв, что писка он может не дождаться, кивнула охотнее. Альбинос прильнул ухом к двери, и не услышав шагов отворил её.

Комок серы зашипел, воспламенившись, и огонь радостно обнял сложенные в кучу ветки. Розоволосая куноичи протянула к пламени замерзшие руки.

- Ночи здесь не такие уж и теплые, – как можно более беззаботно сказала она.

- Как видишь, – ответил Сасори, расчищающий клочок земли от листьев и веток. Лес, через который им предстояло пройти, был достаточно далеко от населенных пунктов, что позволяло развести небольшой костер.

- Нам предстоит неделя пути или больше, – мрачно заговорил Сасори, нарисовав сучком на земле две точки. – Покинув холм, мы повернули на северо-запад. Если мы будем сохранять курс, то доберемся до Логова за два дня.

Сакура проследила за тем, как Сасори прочертил между точками прямую линию и перечеркнул её посередине.

- Здесь находится Деревня Камня, – сказала Сакура, вспоминая карту, висящую на стене в академии. Сасори кивнул и описал широкую дугу огибающую деревню.

- Мы можем идти только таким путем. Через Камень нам не пройти.

- Но почему? Мы можем, по крайней мере, пройти рядом с деревней, зачем делать такой огромный круг? – удивленно воскликнула Сакура. Сасори, который до этого времени склонялся над рисунком, откинулся назад, прислонившись спиной к дереву и закрыл глаза, собираясь уснуть.

- Эй! – возмутилась куноичи.

- Я сказал, как мы поступим. Остального тебе знать не обязательно, – ответил он спокойно. Сакура поджала губы.

За то время которое они шли до этого места, кукловод раздражал её каждую секунду. Однако в надежде, что Дейдара жив, а такая мысль ещё теплилась в сознании Сакуры, она старалась не обращать внимания на Сасори, который, по её мнению, из человеческого вновь обрел только тело. С каждым днем это становилось всё сложнее, и сейчас, стоило Сасори договорить, рука девушки молниеносно выхватила кунай.

- Ты снова тратишь время на бесполезные вещи, – невозмутимо проговорил Мастер.

- Вовсе нет, – на удивление решительно ответила Сакура. – Я просто больше не намерена тебя терпеть.

Сасори вздохнул, собираясь призвать Сакуру к самообладанию, как вдруг произошло то, что заставило его лицо помрачнеть. Он услышал удаляющийся звук шагов. Сасори огляделся и убедился в том, что девушка ушла.

- Так даже лучше, – фыркнул он вслух, прежде чем снова прикрыть глаза. – Глупая девчонка.

- Шаг шиноби мягок и бесшумен, – зло бормотала Сакура, демонстративно наступая на хрустящий хворост. Ветки с треском лопались, все больше распаляя взбешенную куноичи.

Пролетели сутки с тех пор, как Сакура покинула их временный лагерь, но она и не думала успокаиваться. Крепко сжимая в руке кунай, девушка напролом, через кусты и ямы, шла к Деревне Камня. Едва ли Сакура могла припомнить ещё один такой случай, когда вместо того чтобы сорваться на ненавистном объекте, она просто ушла. Только нарушив подряд пятнадцать «правил шиноби», Сакура начала остывать. По её расчетам, она находилась всего в сутках пути от Скрытой Деревни, однако Сакуру насторожило, что ей не попался ещё ни один шиноби или мирный житель. В какой-то момент она даже задалась вопросом, почему Сасори, который так не любит терять время, выбрал путь, занимающий, не в пример этому, целую неделю. И чем дольше она шла, тем сильнее её терзало это наблюдение.

- Ни души, – выдохнула Сакура, остановившись, чтобы перевести дух, – на пути к Конохе я бы, по крайней мере, встретила патруль.

Не успела эта мысль покинуть светлую голову куноичи, как её внимание привлек странный шорох. Звук был далеким и достаточно громким – кто-то, решительно не скрывая своего присутствия, шагал по хворосту так, как несколькими часами ранее это делала Сакура. Вскоре из густой листвы прямо ей навстречу вынырнула мужская фигура. Увидев её, парень с нескрываемым удивлением остановился. Он не был похож на шиноби. Слишком он был небрежен в своих движениях. В глазах легко читались все его эмоции и переживания. Да и одежда, как отметила про себя Сакура, совершенно не подходила для боя. Какое-то время они просто разглядывали друг друга. Но, в конце концов, незнакомец приветливо заулыбался и даже склонил голову в легком приветствии.

- Я – Таку, – представился он. – А Вы?

- Я – Сакура, – ответила куноичи. Таку, тем временем, подошел почти вплотную и протянул девушке руку.

- Очень приятно! – жизнерадостно заключил незнакомец, сжимая её ладонь.

- М-мне тоже, – произнесла куноичи и, почувствовав, что он немного больно сжал руку, потянула её обратно. Таку заулыбался ещё шире. По спине девушки отчего-то пробежал холодок. Она устало опустила взгляд и увидела, как он всё ещё сжимает её ладонь. Сакура снова предприняла попытку освободиться от этого радушного жеста, но странный незнакомец никак не желал её отпускать.

- Вы так шумно шли, – не переставая улыбаться, продолжал он.

- Да, я тут прогуливалась... – как можно более беззаботно бросила девушка и, деликатно кашлянув, скосила взгляд на затянувшееся рукопожатие. – Ты не мог бы… отпустить мою руку?

- Ох, простите… Это все магия Вашего очарования, прекрасная незнакомка! Моя рука просто приклеилась к Вашей! – весело сказал Таку и изобразил безуспешную попытку «отклеиться». Сакура выдавила из себя неестественный смешок.

- Это, конечно, приятно, но рука уже онемела…

- Никак не получается Вас отпустить, честно слово!

«Идиот», – выругалась про себя Сакура и стиснула зубы, готовясь хорошенько врезать этому нахалу, но, к своему ужасу, поняла, что не может поднять вторую руку. Всё тело будто бы наливалось свинцом. Сакура попыталась отскочить назад, но вместо этого упала на землю. С лица Таку исчезла улыбка, и он сочувственно покачал головой.

- Прости, принцесса, я обычно не докучаю девушкам. Но чтобы яд подействовал, нужно время, – сказал он, выдернув из безжизненной ладони огромную ядовитую иглу.

Сутки без остановки они двигались в неизвестном Тен-Тен направлении. Когда Хидан снял повязку, девушка не имела ни малейшего представления о том, где они находятся и куда идут. Неровные ряды деревьев обступали их со всех сторон, что было характерно для этих краев, хоть с юга, хоть с запада. Но дезориентация на местности – это последнее, что сейчас волновало Тен-Тен. Вместе с повязкой Хидан развязал ей руки, и сейчас она просто шла рядом. Однако напасть или убежать не представлялось возможным. Во-первых, Тен-Тен прекрасно помнила бой с Сасори, и Мастер выиграл его, в прямом смысле, пошевелив одним пальцем. А на что способен этот маньяк с косой, Тен-Тен не хотела представлять. Но дело было не только в этом. Ведь её оружие, свитки и взрывные печати – все это осталось где-то глубоко в недрах логова Акацки, а кидаться на альбиноса с голыми руками было бы крайне неразумно. Хидан шел, даже не глядя в её сторону, и, как полагала Тен-Тен, совершенно не опасался за свое хрупкое здоровье. Это не столько радовало, сколько оскорбляло куноичи. Она хмуро глядела то себе под ноги, то в спину Хидану, то в темнеющую чащу. И в голове её крутилась только одна мысль: «Нужно что-то делать».