— Ну ладно, — с ласковым оскалом произнесла Аскер. — Прикапывать не буду. Но за Сахару отомщу заочно. А заодно проведу воспитательную профилактическую работу — чтобы мысль равредить Ярику даже в голову не пришла! Сейчас я ему объясню, что с ним будет, если с головы Волошина хоть волосинка упадет.

Дата (все еще древность)

Южная Америка

Темнело рано и быстро. После захода солнца дневной полумрак хижины грозил в считанные минуты превратиться в полную темень.

— И как вы тут вечерами развлекаетесь? Ночная жизнь? Клубы? Рестораны? — попытался пошутить Ярик. Получилось не смешно.

— Развлечений аж два — либо спать, либо возле костра караулить. Тебе что больше нравится?

Таис указала Ярику на травяную лежанку. Сама же расположилась на неком подобии огромной кровати, занимающей едва не половину хижины. В несколько поперечных слоев сложеные ветки, крытые мягкими шкурами, выглядели гораздо удобнее охапки травы. К тому же, по убеждению Ярика, ее кровать была достаточного размера, чтобы они за ночь вообще ни разу на ней не встретились. Единственное, чего опасался Волошин — а сможет ли он заснуть, зная, что рядом, на расстоянии вытянутой руки спит ОНА.

Волошин со вздохом лег на траву, поворочался. Сон не шел. В комнате окончательно стемнело. Ярик повернулся на спину, закинул за голову руки и чуть не заорал от неожиданности.

— Что это?!

— Где? А… Это… Это мой друг Бася.

Ярик с интересом рассматривал светящийся на своде хижины рисунок. Нечто странное… Светящееся бледно-голубым светом, словно привидение, зубастое, с косыми глазами, с торчащими в разные стороны отростками, иммитирующими руки и ноги. Да, рисование не входило в список талантов Таис.

— А почему Вася светится?

— Бася, Ярик, его зовут Бася. Когда я под луч попала, в меня в руках была банка с прозрачной светящейся краской — с Хелоуина осталась. Поэтому днем его не видно, зато ночью… Вообще, на Басе я тренировалась. Ты еще не видел, что снаружи нарисовано… — хмыкнула Таис и страшным голосом продолжила:

— Демон смерти с пылающим мечом и горящими глазами. Он снизойдет в мир смертных и покарает любого, посмевшего вызвать неудовольствие божественной девы! Ну, в общем, чтобы боялись и поменьше лезли. Жаль только, что рисунок приходится обновлять, а краски почти не осталось. Впрочем, надеюсь, нам тут недолго осталось…

— Да уж…

Вскоре девушка тихо засопела. Ярик, и так проспавший половину дня, уснуть не мог. Земляной пол, сырой и неровный, тоже не располагал к отдыху. Волошин то косился на призрачного Васю, то на кровать, казавшуюся куда удобнее его охапки травы. В конце концов махнул рукой на предупреждения Таис, забрался на ее ложе и лег с другой стороны от девушки. Да, здесь было намного удобнее. Но, как и предполагал Волошин, теперь его смущало близкое соседство Таис. Темнота не мешала ему представлять ее. Он слышал ее дыхание, он помнил ее «одежду», состоявшую из травяной юбки и множества бус, которые якобы прикрывали грудь. Молодой человек подвинулся ближе, потянулся в сторону девушки… И вдруг наткнулся глазами на Васю — тот умудрялся с укоризной смотреть прямо на Ярика, даже косоглазие не мешало. Волошин мысленно выругался. Вася продолжал скалиться зубастой улыбкой. А у Ярика возникло неприятное чувство, будто нарисованный монстр подглядывает. Проворочавшись еще час, и так ни на что не решившись, Ярик, наконец, заснул.

Дата. Основное время

Южно-Американский Централ

Два часа назад Саяна с Шеверсом отправились в прошлое. Вернутся только завтра. Они так договорились. Неважно, сколько времени пройдет у ребят там. Здесь будет лишь один день… Поддавшись внезапному порыву, вечером Дрейк отправился гулять в верхний парк. Осень. В круге времен он специально выбрал именно ее. Прошелся по желтымдорожкам, собрал несколько ярких, кленовых листьев, связал травинкой. Хмыкнул, оценив получившийся букет. Присел на лавочку. В голову снова полезли непрошенные воспоминания:

Ольга. По-утреннему растрепаная, с трогательным румянцем на щеках, с чашкой кофе в руках… Стоит у раскрытого окна, глядя на открывающийся вид. Справа чуть виднеется силует горы, внизу крыши соседних домов, стекающих цветными стенами вниз к шумным улицам… А дальше полоска океана. Солнце бьет в окно, его лучи теряются в отросших волосах девушки, создавая вокруг ее головы блестящее золотистое облако. Картинка мила и романтична. Но только внешне…

Молодая женщина смотрит в окно, но не видит красот, что стелятся перед ней. Не слышит ни пения птиц, ни криков шумных бразильцев, ни уличного дорожного шума… Не чувствует по-утреннему ласкового солнца, машинально прикрыв глаза рукой. Не обращает внимания на океан. Не замечает ЕГО. Ее мысли заняты работой. Цифры, данные, биржевые сводки… Письма, на которые надо ответить. Документы, которые надо подписать.

Взгляд бездумно скользит по горизонту…

— Оль, через две недели в Рио карнавал. Помнишь? Ты обещала пойти со мной, — говорит ОН.

— А? Куда пойти?

— На карнавал.

— Может, ты сам сходишь?

— Я хочу пойти с тобой. Ты обещала.

— Да-да, обещала.

Девушка оборачивается, закатывает глаза к небу, молча показывая свое неодобрение: «Как же мне надоели твои капризы. Сколько можно отвлекать от работы»…

— Ты обещала, — с нажимом повторяет ОН, глядя в глаза Ольге. Но та смотрит сквозь него…

Со стороны компьютера раздается ненавистный писк, извещающий о появлении нового емейла. Ершова моментально отставляет чашку и бросается проверять почту.

— Йе-е-ес! — довольно выдает она. — Они согласны на мои условия.

Ее собеседник окончательно позабыт. Ольга, уткнувшись в монитор, строчит ответ. ОН еще несколько секунд смотрит на нее, затем на открывающийся за окном вид, вздыхает и выходит, тихо закрыв за собой дверь…»

Дрейк ушел. Опустела лавочка. Только букет из листьев позабыто алел под светом одинокого фонаря…

Дата — 21 век

Рио де Жанейро

Время шло. Ершова работала сутками. Почти не отходя от компьютера, не выходя из дома. Не чувствуя, как незаметно проходят дни. Да, она привыкла работать в бешенном темпе. Но там, в будущем, это было проще делать. Искин постоянно следил за состоянием здоровья, раслаблял мозг в краткие минуты покоя или во время сна, подбирал сбалансированную еду. Здесь такого не было. Но Ольга работала… Не замечая, как накапливается усталость. Не замечая, что ее движения стали резкими и дерганными, а фразы отрывистыми. Не замечая, что становится раздражительной и нервной.

Усольцев это видел. Хотел помочь. И не мог. Как и говорил Старик, Ольга его просто не слушала. Он для нее был ребенком — заведомо глупым. Чье мнение не берется в расчет. Андрей злился на собственное бессилие. Но ничего не мог сделать. Ершова не реагировала ни на цветы, что он приносил, ни на шутки, ни на попытки ее растормошить… Она вообще ничего и никого вокруг не замечала. Чтобы добиться хоть какой-то реакции, Усольцеву как минимум пришлось бы взорвать офис Гугла. Или любой другой корпорации, куда у Ершовой были вложены деньги, и стоимость чьих акций ее волновала.

— Оль, через две недели в Рио карнавал. Помнишь? Ты обещала пойти со мной.

— А? Куда пойти?

— На карнавал.

— Может, ты сам сходишь?

— Я хочу пойти с тобой. Ты обещала.

— Да-да, обещала.

Спустя еще три месяца Ершова была уже не просто богата, а неприлично богата. Осталось лишь подписать несколько договоров, закончить пару-тройку дел. И все. На этом можно будет расслабиться.