- Нет, Хор, - печально улыбнулась она, - он не видел меня, да и под плащом трудно узнать кого-то. – привычку ходить в плаще мага он сейчас благословлял, а ведь она осталась с тех далеких времен, когда она еще опасалась быть узнанной на улице, впрочем ее многолетнее затворничество в храме принесло свои плоды – ее никто уже не помнил. – Я следила за ним и сама и с помощью поисковика…
- А заметить твое заклинание он не мог?
- Нет, Хор, - покачала она головой, - поисковики привязываются на ауру, которую они ищут, но никак ее не касаются, отследить его невозможно. Впрочем он и не прячется, живет во дворце, ведет вполне нормальный образ жизни, только одно выбивается из образа – он частый гость в храме пришлого…
Жрец задумался надолго.
- Да, - наконец подал голос он, - в этот рассадник грязи и порока мне даже послать кого-то будет совестно, - но я что-нибудь придумаю…
- Не надо думать, - спокойно изрекла Ралина, - соваться туда небезопасно, я это чувствую…
- Сама ты туда не пойдешь, - резко отрезал жрец.
- Даже и не собиралась, - рассмеялась она, - соваться в пасть виверне я не горю желанием. – Да Хорс, у меня к тебе просьба, - жрец внимательно посмотрел на вставшую перед ним женщину, даже мешковатый плащ не мог скрыть тонкость ее тела, а надвинутый капюшон утонченность черт и жрец мысленно улыбнулся.
- Ты же знаешь, - мягко произнес он, - все что угодно…
- Всего лишь хочу знать, если в книге судеб появится любая запись касающаяся моего рода.
- Ты думаешь он осмелится? – содрогнулся Хорис.
- От него можно ждать чего угодно, - кивнула Ралина, - я боюсь что он держит девочку где-нибудь в подвале храма, он сильный маг, обеспечить защиту от поисковиков наверняка может, а потом… - она вздрогнула, перед глазами встали дни собственного заточения, прошли годы, но память не обмануть, она подкидывает осколки воспоминаний в самые неподходящие моменты, - потом он может заставить ее выйти за него замуж, например…
- Но это же нарушение закона крови чистой воды, - взвился жрец, - это невозможно, у него не будет детей при таком браке…
- Хор, - печально улыбнулась Ралина, хотя ее улыбка больше походила на оскал, - зачем ему ее дети, их и так не будет, от насилия у магов дети не рождаются, он просто освободит себе место избавившись от Рэндома, взойдет на престол, а потом убьёт девочку…
***
Их маленькое путешествие казалось ожившей детской мечтой, сколько раз Энжи мечтала вот так прокатиться по полям и лесам, чтоб ветер раздувал волосы, чтоб вскачь и без кольца хранов рядом. Хотелось обнять весь мир, упасть в траву и смотреть в небо, но вечно стонущая воспитательница: «Принцессе не подобает скакать как сорванец, принцессе приличествует ходить спокойно, а не бегать по аллеям парка», принцессе нельзя то, и нельзя это… Сейчас она подставляла ласковым лучам светила никогда не знавшее загара лицо и была по-настоящему счастлива. Зрак разделял ее восторг и упоение свободой, годы не знавший радости скачки он резвился вместе с хозяйкой, то несясь как стрела, то как жеребенок взбрыкивая, что заставляло сердце Дерека на мгновенье останавливаться, но умение девушки держаться в седле было бесспорно и он лишь облегченно выдыхал после очередного кульбита сливочного жеребца. И твердой рукой направлял Мрака вслед бесшабашно несущейся вперед девчонке, впрочем отставая не больше чем на полкорпуса, любуясь ее летящими по ветру волосами и сияющими счастьем глазами, благо замечательное усовершенствование Энжи позволяло ему видеть сквозь морок. В голове сквозь ничего не значащие мысли проскакивали ее эмоции и это вновь и вновь заставляло Дерека задумываться о характере этого явления, но стоило ему сосредоточиться как отголоски ее настроения и эмоций пропадали и он вновь ломал голову то ли это побочное явление из-за необорванной энергетической связи, то ли… впрочем другого объяснения он так и не придумал и чем расслабленней и спокойней он был, тем четче отпечатывались в его мозгу ее восторженные эмоции и глядя на ее счастливое личико, чувствуя в груди ее восторг он по немногу заражался этим и скакал рядом так же подставляя лицо теплым лучам и ловя дыхание ветра.
Прошедшая неделя в Ольмаке в окружении людей показалась ему очень длинной, нечастые посетители раздражали. Впервые документы Гвирда, с жалобами людей на расшалившуюся нечисть, не вызвали энтузиазма, в голове билась набатом мысль, что если взяться за работу, большая часть из которой вообще наверняка к нечисти никакого отношения не имеет, а проверить-то все равно придется, то надо будет оставить Энжи одну и эта мысль была все неприятней. Наверно поэтому сегодня он взял ее с собой, точнее не пошел домой через портал, а решил по привычке прокатиться верхом и проверить свои недавние подозрения, благо земли лорда Барко лежат по пути. Да и порталы он не любил…
Бешеную скачку пришлось прекратить, дорога нырнула в лес; небольшая, но утоптанная она вилась по лесной чаще и было видно, что торили ее не один год, но последнее время ею не пользуются, вездесущая трава начала покрывать колеи от телег, трудяги пауки заткали своим полотном ветки деревьев вдоль дороги, тонкие молодые ветви тянутся там, где их давно бы уже сломили торопливые всадники. Сейчас они ехали не торопясь, черный - как ночь Мрак полностью оправдывал свое имя и мрачностью и степенностью хода, тогда как Зрак, светящийся сквозь листву как лучик светила, резвился вовсю, вызывая приступы смеха у своей хозяйки. Лес редел, в просветах между деревьями заблестело озеро за ним виднелись шпили замка с реющими стягами. Но не смотря на близость жилья странные признаки запустения все больше бросались в глаза, мостки с которых видимо служанки полоскали белье, совсем недавно ладно сбитые, стояли слегка покосившимися, цветастый платок все еще можно было различить на одном из их столбиков, но что заставило женщин бросить свои вещи? Энжи вопросительно повернулась к магистру.
- Сегодня мы переночуем здесь, - ее лицо осветил детский восторг, ведь провести ночь, вот так в лесу ей ни разу не приходилось, - а завтра можно и домой…
- А что мы будем здесь делать? – ее глаза излучали верхнюю степень любопытства.
- Смотри, - и он показал на реющие стяги замка, - это резиденция лорда Барко, - девушка брезгливо вздрогнула, - не переживай, здесь давненько никто не ходит, сейчас ранняя земляника созрела, - добавил он уже другим тоном и Энжи ужом соскользнула с коня, Дерек же в голос расхохотался, - только к озеру не подходи, - в миг посерьезневшим голосом предупредил он. А сам принялся устраивать лагерь, выбрал подходящую полянку с журчащим у края ручейком, расседлал лошадей и принялся собирать хворост для костра, день клонился к вечеру, ночью ему предстоял нелегкий разговор с мавками, обитающими в этом озере, если конечно получится вывести их на разговор. Из всех видов нечисти мавки вызывали в нем наибольшее участие, зачастую несчастные в земной жизни, насильственно утопленные или утопившиеся от бесчестья или несчастной любви женщины вызывали в нем сочувствие и редко когда он полностью уничтожал их, чаще брал обещание не топить прохожих, а нечисть в отличие от людей слово свое держит свято, да и для того чтоб существовать им чужая смерть не нужна, в отличии от упырей, оборотней-полукровок или призрачных горгулий, что питаются ужасом своих жертв и смерть от страха их самый излюбленный деликатес. На периферии сознания он ощущал тихое урчание довольных мыслей Энжи, они текли как мурлыканье котенка, едва слышно, но успокаивающе. Собирая хворост, он пытался зафиксировать в своем сознании это состояние, чтоб чувствовать этот эмоциональный фон, вдруг он почувствовал легкий укол испуга исходящий от девушки, потом волну недоумения с малой толикой страха и кинулся в ту сторону, где по его расчетам она должна была находиться, кляня себя, что так непредусмотрительно отпустил ее одну.
Ему понадобилось всего несколько минут, чтоб добежать до опушки, где девушка собирала землянику, и мгновенье чтоб оценить обстановку. Она стояла, прислонившись к стволу дерева напряженно следя глазами за двумя медленно приближающимися к ней мужиками, когда-то сильные и статные тела выдавали в них воинов, но обрюзгший вид и поношенная одежда говорила, что эти двое давно уже забыли о хорошей жизни. Всклоченные бороды и потертые ножны мечей это все их достояние.
