– И времени не знаете? – удивленно переспросил Филин.

– Да, вы верно поняли, именно времени, и…

Раздался тихий стук в дверь, и на пороге возникла давешняя девушка с подносом. На нем красовались три чашки из тонкого фарфора. Над ними клубился пар.

– Чай.

– Спасибо, Марина! Поставьте на столик.

Девушка поставила поднос и тут же исчезла.

– Берите, не стесняйтесь, – указал Вениамин на чашки.

– Спасибо!

– Так на чем мы?.. А! Никто не знает, в каком мы времени. Вот, например, этот корабль, в котором мы все обитаем, неизвестен многим, а между тем, в мое время этот пассажирский транспорт мало кто не знал. Вам же тоже название 'Галактис' ничего не говорит?

– Нет, – покачал головой Филин.

– Это потому, что его построили… построят много позже. А ваш грузовик 'Терехов' сейчас исполняет роль склада исследовательской базы в системе Канопуса. И вот уже добрые лет пятьдесят, как он способен лишь подправлять свою орбиту. Там нет маршевого двигателя. Я возил в те края грузы.

– Но ведь то, что осталось от 'Терехова', лежит почти у самой вершины горы. И изуродованный корпус корабля чуть не целиком вмерз в ледник! Мы оттуда к вам спустились, – кивнул куда-то на потолок стажер.

– Друзья мои, я ни капельки не сомневаюсь, что на этой планете найдутся все корабли, хоть раз побывавшие в подпространстве. Это врата, через которые вычислители отправляют массу. Все мы возникли тут в своих кораблях, на которых уходили в рейс.

Вениамин замолчал, наступила тишина.

– Ну и дела! – Филин с трудом осмысливал сказанное.

Валерка отхлебнул чай, дернулся, словно вспомнил что-то важное, поперхнулся и, отдышавшись, спросил:

– А роботы? Вениамин, а роботы как же? Наш ведь так и остался в лесу.

– Да! – подхватил инженер. – И как насчет бластеров? Хотелось бы и насчет одежды пояснений. Ведь наверняка одежды в кораблях немало.

Координатор поставил чашку на поднос и вздохнул.

– Давайте я вам поясню про роботов. Остальное – следствие, а причина именно в них. Дело в том, что по какой-то причине у машин оказалась заблокирована директива ноль.

– Такого не может быть! – уверенно отрубил Валерка.

– Может, молодой человек. К сожалению, может.

– Но через эту директиву замкнуты многие цепи! Робот потеряет возможность ходить, видеть и… В общем, он будет абсолютно беспомощен!

– Да, – кивнул головой Вениамин. – Какое-то время так и было, если верить старожилам. Но к сожалению, ситуация изменилась. Каким-то образом блок был обойден, и машины заработали. Вот только заработали они против нас, людей.

– Это как? – Филин опасливо поглядел на координатора.

То, что робот может оказаться врагом, противоречило здравому смыслу. Проще поверить в бунт наручных часов или пылесоса, чем в нападение механического слуги.

– Так, – пожал плечами Вениамин. – Им зачем-то нужны люди, вот роботы на нас и охотятся. А мы вынуждены скрываться.

– Так может стоит их…

– Как-нибудь, когда будет вылазка за едой и аккумуляторами, мы обязательно посмотрим на Город роботов. Поверьте, не стоит туда соваться, а то можно привести за собой патрульных. Мало того, мы вынуждены прятать любые источники энергии, чтобы ни единый всплеск не просочился наружу.

– А одежда?

Координатор тяжело вздохнул и почесал грудь.

– Маскировка.

– А, точно! – хлопнул себя по колену Валерка. – Робот воспринимает человека и его ранг, по сумме данных. И по одежде, и по цвету кожи в том числе.

– Вот оно что! – Филин усмехнулся. – Выходит, что спасение в одичании. Недостойный путь для человека.

– Оно так, да только те, кто оказался в Городе, больше не возвращались. Уже много лет мы пытаемся вызволить оказавшихся в неволе, но… Наши группы хорошо если просто отгоняют электрическими разрядами. Применить более серьезное вооружение или вывести на поверхность катер мы не можем. Нельзя рисковать колонией, раскрывая местонахождение 'Галактиса'.

– Выходит, вы… мы заперты здесь навсегда?

– Выходит. Когда-то давно люди пытались отправить зов. Бывший до меня координатором астрофизик Глен смог найти способ. Группа ученых рассчитала возможное направление. Но никто так и не подтвердил прием. Мы потеряли не только надежду, но и всех, кто участвовал в проекте. Летающие роботы превратили 'Лоренц', где стояла опытная установка, в ком радиоактивного шлака.

– Дела… – вздохнул Филин.

– Ладно, – хлопнул себя по коленям Вениамин, – идемте, подберем вам обиталища. На 'Галактисе' с жильем проблем нет. К сожалению.

Каюта, которую выделили Филину, освободилась совсем недавно. Ее наспех убрали, но вещи еще казались согретыми теплом предыдущего хозяина. Вероятнее даже, хозяйки: над зеркалом сохранился вырезанный из бумаги цветочек. Да и другие мелочи указывали на то, что здесь обитала женщина.

После всех приключений этого дня бортинженера неудержимо тянуло спать. Филин прикинул, что вряд ли кому потребуется его персона в ближайшие часы, разделся и пошел в душ. На стене, прямо над краном, обнаружился темный кружок индикаторной лампы и табличка, гласившая: 'Дождитесь зеленого сигнала готовности системы'.

Инженер решил, что подразумевается система регенерации. 'Галактис' совсем немаленькое пассажирское судно, и проблема ресурсов здесь должна стоять особенно остро. Только вряд ли сейчас требовалась столь уж серьезная экономия: если верить наблюдениям, недостаток воды местным обитателям не грозил, и индикация готовности теперь, вне космического полета, не имела никакого значения. Но вполне могло оказаться, что есть проблемы с горячей водой. Кто знает, насколько живы энергосистемы?

Филин не любил холодную воду, потому его очень обрадовало, когда из крана полилась горячая. Инженер с наслаждением вымылся и отправился спать.

Разбудил его стук в дверь. Филин спросонья не сразу сообразил, где находится, и несколько секунд озирался, восстанавливая в памяти все произошедшее с ним накануне. Стук повторился.

– Минутку!

Он быстро натянул комбинезон и открыл дверь. Вошел Вениамин в сопровождении коренастого бородатого мужчины. Тот был одет в точно такой же комбинезон, как и координатор.

– Знакомьтесь, Илья! Михаил Ростовцев, инженер-кибернетик. Он объяснит вам кое-какие тонкости выживания на поверхности планеты.

– Здравствуйте!

Голос у кибернетика оказался низким и мощным, а рукопожатие крепким. Филин представился.

– Идемте в нашу… в наш музей!

Они вышли из каюты. В коридоре уже томился Валерка.

– Вы готовы, Валерий? – прогудел Михаил.

– Ага.

– Вот и отлично! Идемте.

– А я вас покину, если не возражаете, – Вениамин развел руками. – Дела обыденные. Если что – заходите, не стесняйтесь.

То, что кибернетик назвал музеем, больше смахивало на свалку. Солидную часть площади какого-то зала занимали куски покореженного металла, гнутые трубы, сломанные платы электронных схем, расколотые линзы… К каждой находке были приклеены бирки с датами и конверты.

– Это все, что нам удалось добыть. Мы пытаемся проникнуть в историю этой планеты с помощью вот такой своеобразной археологии. Можно сказать, я теперь больше историк, нежели инженер.

– Получается?

– Маловато материала, чтобы делать окончательные выводы, – уклончиво ответил Михаил. – Но кое-какие выводы нам сделать удалось. Любопытствуйте, не стесняйтесь. Тут в конвертах фотографии с мест, где был обнаружен тот или иной образчик. Если что непонятно будет – спрашивайте.

Валерка с жадностью бросился рассматривать обломки, Филин же шел неторопливо, рассматривая железяки придирчиво. Он уже дошел до конца ряда, когда до сознания дошло увиденное. На одном из обломков значился какой-то шестизначный серийный номер и под ним стояла дата изготовления. К чему относился этот кусок металла – понять было трудно. Но то, что некое устройство оказалось изготовленным почти на столетие раньше запуска первого устройства в подпространстве, не очень вязалось с рассказанным Вениамином.