Но в маршрутке кошачьему терпению пришел конец - его укачивало. И небольшой полуторачасовой переезд от вокзала к задворкам маленького городка прошел под отчаянный вой, царапание сумки и шипение. Конечная остановка на небольшом пустыре, откуда ходили автобусы в районные центры и дачные поселки, показалась Тамаре избавлением.
Пока они ждали свой рейс - одетый в шлейку кот даже погулял по травке возле лавочки, где Тамара мрачно пыталась перекусить купленными еще на вокзале пирожками и перелитым из стаканчиков в небольшой термос кофе. Но как только девушка попробовала запихнуть разомлевшего от свободы питомца обратно в переноску - тот отчаянно засопротивлялся, искусав и исцарапав ей руки и оставив на щеке три красные набухшие полосы.
Появление же на остановке единственного автобуса, к которому чуть позже отправилась хозяйка, ругая вполголоса его, жизнь и тяжелую сумку, и вовсе повергло Инея в горькое и беспросветное уныние. Что он в свое удовольствие и выразил, закатив пассажирам концерт еще до отправления рейса...
Теперь встрепанная и исцарапанная Тамара задумчиво покусывала губу, размышляя над тем - высадят и с котом прямо здесь, посреди пустынной, пыльной степной дороги или провезут еще метров триста и высадят уже там - в небольшом лесочке, виднеющемся впереди.
- Мя-яу?.. - вопросительное мяуканье разбило на колючие звенящие осколки напряженную тишину выключенного двигателя и сделало взгляды пассажиров совсем уж далекими от доброжелательных. А Тамаре вдруг до смерти захотелось чем-нибудь перемотать коту пасть. Ведь чего она только не делала - и просила, и уговаривала, и на руки брала (теперь на плече девушки сквозь светлую футболку отчетливо проступали алые капли крови), и ругала, и даже пугала тем, что оставит его на ближайшей остановке - все тщетно!
- Нам долго еще ехать?.. - убитым голосом спросила она.
- Полчаса, - мрачно ответил водитель. - Но он это время, - мужчина зло глянул на сумку-переноску, которую девушка тревожно сжимала в руках, - будет ехать молча. Либо бежать следом за автобусом.
- Да как я его замолчать-то заставлю! - возмутилась Тамара. - Это же кот!
- А ты бы еще козла с собой взяла! - огрызнулся водитель. - Он, может, и кот, а мы... - он на мгновение запнулся: - люди! И терпеть это не обязаны! Так что - либо пусть заткнется, либо выходи! У меня голова уже раскалывается, а мне еще обратный рейс делать!
- Не имеете права! - обиженно воскликнула Тамара. - Я же ничего не нарушаю!
- Мяу! - глухо подтвердил кот. И двери автобуса, повинуясь водителю, с противным скрипом разъехались в стороны.
- Имею! - хмуро отозвался мужчина. - В эту глухомань все равно больше кроме меня никто ездить не хочет - дураков нет. А поэтому жаловаться можешь кому угодно - мне без разницы. Так что... - водитель широким жестом показал в сторону двери: - Давай решайся. Можешь авоську на зеркало снаружи привесить - там твою скотину всяко меньше слышно будет. Либо выходи вместе с ним. Сумку с вещами, так и быть, можешь оставить - на обратном пути тебе отдам - хоть полдороги, да налегке прошагаешь.
- Да пошел ты!.. - с чувством ответила девушка, и, подхватив вещи, выпрыгнула из автобуса.
***
Поначалу Тамара просто стояла на обочине и хмуро смотрела вслед подпрыгивающему на ухабах и душераздирающе поскрипывающему ПАЗику.
После перевела задумчивый взгляд на мгновенно притихшего на свежем воздухе кота. Иней виновато отводил глаза, демонстративно отворачивался и даже предпринял одну попытку к бегству. Неудачную. Поскольку поводок на шлейке хоть и был достаточно длинным, но другой его конец сжимала хозяйская рука. Как оказалось - крепко и безжалостно.
Поняв, что путей к отступлению нет, кот пресек в себе зарождающуюся панику, гордо задрал хвост, прошествовал перед Тамарой и, повернувшись к ней задом, сел на пыльную дорогу и принялся непринужденно разглядывать снующих по вечернему небу птиц. Впрочем, уши Иней все-таки настороженно развернул назад, внимательно прислушиваясь к действиям девушки.
Но Тамара не стала осуществлять возмездие, а просто коротко и емко выразила свое честное мнение по отношению ко всему произошедшему и, подхватив сумки, хмуро пошла вперед по дороге, рывком заставив кота плестись следом.
Через полчаса девушка окончательно утвердилась в мысли, что сильно погорячилась, забрав сумку из автобуса. Налегке бы она прошла гораздо больше, чем сейчас - останавливаясь через каждые двадцать метров, чтобы перевести дух и растереть ноющие от тяжести пальцы. К тому же еще и кот, быстро нагулявшийся домашними ухоженными лапками по пыльной и явно не предназначенной для его благородных кровей (так считал кот, Тамара же хорошо помнила, как подобрала маленького, припорошенного первым мокрым снегом и похожего на крысеныша котенка возле свалки) дороге, напрочь отказался идти вперед. И теперь и к без того нелегкой Тамариной сумке с вещами прибавилась еще и увесистая тушка, с интересом наблюдающая за происходящим из теплой и уютной переноски.
Вечер потихоньку убаюкивал кренящееся к горизонту солнце, рисуя на земле длинные тени. В маленьком лесочке, куда Тамара с горем пополам добрела лишь спустя сорок минут, они сплетались в причудливый хоровод и потихоньку заливали темной прохладой узкую проселочную дорогу. Девушка постаралась ускорить шаг. Мысль окунуться в ночь в незнакомом лесу ей откровенно не нравилась.
Дорога между тем начала осторожно крениться вниз, лес немного раздвинулся в стороны, выпустив по краям изумрудной кромки белые и сиреневые ленты крупных, раскрытых, по всей видимости, ночных цветов. На все лады щебетали птицы, делясь друг с другом дневными переживаниями, аромат вечерней свежести смешивался с пряным обволакивающим запахом цветущих растений. От всех этих непривычных для городского жителя впечатлений кружилась голова, создавая ощущение нереальности происходящего.
Многодневная усталость постепенно брала свое. Одурманивающий воздух, вкрадчивый шепот засыпающего леса мягко вытесняли тревогу, убаюкивали сознание, бережно окутывали теплой паутиной сладкой дремы и тянули за собой, в тихий и уютный мир отдыха и сновидений. Кот в переноске давно уснул, не обращая внимания даже на то, что Тамара, не силах больше нести в руке тяжелую сумку с вещами, перехватила ее за длинную ручку и глухим шумом волокла по пыльной дороге за собой, более не заботясь о сохранности столь тщательно и аккуратно собранных с собою вещей. Постепенно шаги девушки все больше замедлялись, сгущенные темной листвой сумерки путали, обволакивали, лишали последних сил и ориентиров. А лес все не заканчивался, и казалось, что прохладная едва заметно сбегающая куда-то вниз дорога, так и будет вести за собой, пока не затеряется в чернильной темноте ночи...
...Я никуда сегодня не дойду, - отстраненно, как сквозь вату, подумала Тамара. - Может быть, я вообще уже сбилась с пути, а это вовсе не дорога, а просто мое воображение. И все, что происходит - просто сон... Странный сон... Я так устала... Останусь здесь до утра...
Девушка невольно покачнулась, и, остановившись, осторожно поставила на землю переноску с котом. Из последних сил подтянула к себе дорожную сумку и на ощупь нашла в ней тоненький, подаренный ей еще мамой, вязаный плед. Расстелила его на траве и, обняв переноску с мирно посапывающим Инеем, свернулась калачиком и мгновенно уснула, даже не заметив, как медленно течет по земле и закручивается вокруг нее подсвеченный мягким белым светом молочный туман.
Граница
Глава 8
- Молодец, Алтай! А теперь отойди. Сидеть! - команда была дана еле слышно, вполголоса, но огромный белый с черными подпалинами пес понял ее мгновенно и беспрекословно выполнил, присев в паре метров от своей находки и с интересом наблюдая за хозяином.
