Идиот. Идиот, идиот, идиот.

Лукас прояснил, что не хочет иметь со мной никаких дел — это уж он показал. Но если это была правда, почему на нём была моя цепочка?

Глава 6

Лукас

— Мимозаааа, сучки! — пропел Баш, занимая место рядом со мной и ставя на столик две бутылки шампанского. Ванда, наша обычная официантка в «Оверлук», шла прямо за ним с парой упаковок апельсинового сока. Когда она собралась поставить их в центре, Баш забрал у неё одну.

— О нет, милая. Сегодня одна для Лукаса и Шоу, а она всяяяя для меня, — он послал нам улыбку, полную дерзости, без единой капли извинений. — Простите, мальчики, меня мучает жажда.

Губы Шоу приподнялись с одной стороны, когда он откинулся на спинку стула, прутья застонали под его весом.

— Похоже, у кого-то была длинная ночь.

— Ты имеешь в виду выходные, — сказал Баш, когда Ванда открыла шампанское и принялась наливать наши напитки в бокалы.

— Я пропустил оргию?

Баш похлопал ресницами, глядя на Шоу, и сделал глоток своего коктейля, оттопырив мизинец, как всегда. Даже в дневном свете, без полного макияжа, в Себастиане было что-то изысканное, практически женственное. Дело было в высоких скулах и алебастровой коже, которая служила драматичным контрастом с угольно-чёрными волосами, которые он убирал с лица и зачёсывал назад. Когда мы куда-то выходили, его всегда останавливали женщины, задаваясь вопросами о его секретах, но не это было в нём самым раздражающим. В конце концов, тебя не могло не тянуть к этому парню. Нет, самой раздражающей вещью было то, что если ты редкий засранец, который не обратил на него внимания, он измотает тебя до тех пор, пока ты не примешь его в свой ближайший круг.

Не то чтобы я знал это по личному опыту или ещё как-то.

— Что? — спросил Баш. — Хочешь сказать, ты не получил приглашение? Жаль.

Шоу расстроенно вздохнул.

— Что же это за друзья.

Пока они продолжали подкалывать друг друга, я рассеянно поглаживал металл своей цепочки и смотрел в высокое окно, от пола до потолка, которое занимало всю южную стену с видом на Саванна-Саунд. Каждое воскресенье мы занимали этот самый столик на бранч, обычно с похмельем и вооружённые историями, пока наблюдали за людьми и готовились к долгой рабочей неделе. Снаружи был один из живописных пляжных дней, который собирал всех туристов города на выходные. Солнечно и тепло, но без лишней жары, которую принесут следующие пару месяцев. Чего они не замечали, так это нестабильность обычных вод, или что дикий ветер, исходящий от Атлантического океана, чтобы всё охладить, был не просто океанским бризом, а штормом на горизонте, предупреждением о приближении в нашу сторону тропического шторма Аделаида.

Кстати о штормах… Выходные принесли тот ещё удар в форме Джексона Дэвенпорта. Его имя крутилось в моей голове с тех пор, как я вернулся обратно в клуб в пятницу ночью. Как идиот.

Не было ничего, что могло шокировать меня больше, чем возвращение этого мужчины в мою жизнь. Но чего я не мог понять, так это почему. Что он здесь делал? И почему сейчас?

Чёрт, я не хотел думать об этом. Я давно забыл это, так же, как и он. Не было необходимости снова копаться в прошлом, и всё же… он покопался. Он влетел, поймал моё внимание, и теперь я не мог думать ни о чём другом — что разрушило мои пятничные планы на продолжение вечеринки, как и остаток моих выходных. И даже сидя сейчас здесь, с Башем и Шоу, я не мог сосредоточиться, потому что видел только искажённое болью лицо Джексона, когда оставлял его стоять на аллее одного.

Хорошо. Может, теперь он поймёт, каково это, чёрт возьми.

Так говорила большая часть моего мозга. Та же сторона, которая хотела знать, чего Джексон от меня ожидал — что я буду ноги ему целовать за то, что он вообще вернулся? Да, это было грубо. Я знал это, и именно это говорило мне, в каком паршивом я настроении, но тот факт, что он вообще спровоцировал у меня такую сильную реакцию, злил меня больше всего.

Проведя рукой по лицу, я тихо вздохнул. Мне следовало остаться дома и заняться делами вместо того, чтобы нарываться на допрос, если Шоу что-то заметит. Кстати, лёгок на помине…

Скомканная соломинка пролетела мимо моей руки со стороны Шоу, и я неохотно встретился с ним взглядом. Будь проклят этот излишне наблюдательный ублюдок.

— Ты там ужасно притих, — сказал Шоу. — Это имеет какое-то отношение к тому парню с пятницы?

Э, нет, я не собирался отвечать на эти провокационные вопросы правду. Как сказать друзьям, что я все выходные со злостью дрочил на неожиданного гостя, которого хотел забыть? Этого не будет.

— В ту ночь было много парней, — пожал я плечами.

Шоу усмехнулся.

— Я могу вспомнить только одного.

— Потому что кто может забыть? Чтоб меня, тот парень был красавчиком, — сказал Баш и затем повернулся ко мне. — Он был даже красивее тебя.

Я взял свою воду и поболтал в стакане, прежде чем затянуть в рот пару кусочков льда.

— Понятия не имею, о чём ты.

— Конечно, не имеешь, — сказал Шоу, почёсывая щетину на подбородке. — Знаешь, Баш, я не помню, чтобы видел малыша Салли остаток выходных, а ты?

Баш притворно ахнул.

— Ты абсолютно прав, Шоу. Я не помню, чтобы он соблазнял туристов в субботу, а в городе был превосходный мальчишник. Лукас, которого я знаю, никогда не отказался бы от гарантированного веселья.

— Хмм, так ты думаешь, тот янки зацепил его взгляд?

— Думаю, он зацепил не только его взгляд… его звали Джексон, да?

Моя голова резко поднялась, и у них обоих на лицах появились хитрые ухмылки.

— Дамы, думаю, у нас есть победитель, — сказал Шоу.

— Ты ни черта не знаешь, — ответил я.

— Ооо, посмотрите, кто защищается… — Баш наклонился вперёд, оперевшись на локти, и толкнул меня плечом. — Если ты не хочешь его, не против, если я им займусь?

Я развернулся так быстро, что Баш откинулся на спинку сидения, а затем, прежде чем я смог себя остановить, мой палец оказался перед его лицом.

— Ты его не тронешь.

Улыбка сошла с его губ, и глаза расширились, мой срыв удивил нас обоих.

— Я серьёзно, Баш, — сказал я. — Он под запретом, даже для тебя.

Баш моргнул, сразу же трезвея, а затем кивнул.

— Да. Да, ладно, я его не трону.

— Хорошо.

Игнорируя любопытный взгляд Шоу, направленный в мою сторону, я допил свою воду, стараясь успокоиться к чёртовой матери. Моё сердце стучало так быстро, что я слышал гул крови в ушах, и я вспотел.

Господи, я действительно только что накинулся на своих друзей за бранчем из-за парня?

— Чёрт, — произнёс Баш, а затем хохотнул. — Я не хотел задеть нерв.

— Ты не задел.

— Вот ещё. Ты был готов на меня напасть. Я видел, как у тебя растут когти.

— Отвянь, Баш, — сказал я, хрустя своим льдом.

— Я могу называть тебя Росомахой?

Когда я заворчал, губы Баша изогнулись в усмешке.

— Думаю, это имя тебе подходит, — сказал он, потянувшись, чтобы почесать мне под подбородком. — Посмотри, что происходит, когда ты не бреешься, волосатый ты зверь.

Шлёпнув его по руке, я раздражённо вздохнул, но знал, что это раскрылся способ Баша снять внезапное напряжение. Упаси бог злиться на этого парня больше пяти секунд — у него разовьётся чёртова грыжа.

И всё же, раздражение нарастало, но проблема была не в этих парнях. Нет, проблема была в том, чтобы представлять Джексона с кем-либо другим и…

Боже. Нет. Я не собирался думать об этом. Это дерьмо становилось нелепостью.

Отодвинувшись от стола, я встал и вытащил из заднего кармана бумажник, в то время как Баш надул губы.

— Куда ты идёшь? — спросил он и поднял шампанское. — Мы ещё даже не допили бутылку.

— Нужно доделать работу, — сказал я, бросая пару купюр на стол. Затем я выглянул на собирающиеся тучи. — Не забудьте найти кого-нибудь, чтобы заколотить окна досками, если станет хуже. Или позвоните мне.

— Хуже не станет, — ответил Баш, а затем наклонил голову к Шоу. — Так сказал наш мистик.