Проснулась я не от нежных ласк любимого мужчины, а от странного натужного пыхтения, разносившегося по комнате. Неужели опять шершун?! Я завизжала и соскочила с постели. На востоке только занимался рассвет, ночные птички уступили место своим дневным собратьям, которые теперь торжественно приветствовали начало нового дня. На меня из утренних сумерек смотрела чёрная рогатая голова с зелёными фосфорицирующими глазами с горизонтальными зрачками. У головы почему-то морда была обвязана белым полотенцем. От моих резких движений и звуков, голова заполошно дёрнулась и завалилась на пол. И я поняла, что к голове прилагалось черное же тело и четыре конечности, заканчивающиеся копытами.

- А-а! - заорала я по новой.

Рогатое существо с удвоенной силой забилось на полу, с каждой конвульсией приближаясь ближе ко мне. А потом противно завоняло мочой. Существо обделалось.

Из приоткрытой двери (Себастьян из принципа не делал запоры на межкомнатных дверях, мол, родным друг от друга скрывать нечего) донёсся сдержанный смех, перерастающий в неудержимый хохот.

Вот поганцы мелкие, братишки Разумовские! Когда первый ужас ушёл, я разглядела, что черноголовое чудовище - это просто молодой козлик.

- Ах, вы... - обозлилась я ещё и за несчастное животное, схватила первое попавшее под руку (а это оказалась большая энциклопедия лекарственных растений, которую я вытащила с полки, чтобы полистать перед сном) и выскочила в коридор.

Юные мстители прыснули вниз по лестнице, продолжая сгибаться от хохота, младшенький с красивым фингалом на пол лица умудрялся ещё и снимать меня на телефон. Таким макаром мы скатились в гостиную. Внезапно парни остановились, я по инерции чуть не врезалась в них, я же не хотела на полном серьёзе дубасить их энциклопедией, она была скорее для устрашения. Мальчишки расступились: передо мной стоял самый прекрасный мужчина во вселенной - зеленоглазый блондин, и лицо у него было такое, что не только остановишься, но и сам себе могилку выкопаешь.

- Арсен! - радостно выдохнула я, сунула талмуд ближайшему братцу и бросилась на шею прекрасному инородцу. - Ты приехал!

Он властно прижал меня к себе, провёл ладонями по моим рукам, поправляя бретельку, спавшую с плеча. И только тут я ощутила, что я почти не одета, то есть, одета всего лишь в тонкую полупрозрачную сорочку. Я же рассчитывала провести время со своим возлюбленным, правильно? Я покраснела до корней волос.

- Сладенькая, поднимись в комнату, мне нужно поговорить с этими молодыми людьми, - не глядя на меня попросил глава Инородцев таким тоном, что мне стало страшно за мальчишек.

- Арсен, может не надо? - робко предложила я, он так на меня посмотрел, что я тут же поняла, насколько он привык, чтобы ему безоговорочно подчинялись. Вот так и становятся рабынями, не смеющими возразить своему мужчине.

Я выдохнула, надула губки.

- Там козлик, я туда одна не пойду, - и подчёркивая твёрдость своих слов, скрестила руки на груди, таким образом соблазнительно их приподнимая. От прохладного утреннего воздуха соски напряглись и теперь торчали сквозь тонкую ткань сорочки.

Мужчина невольно проследил за моим движением, оценил увиденное, непроизвольно сделал движение в мою сторону.

- Какой козлик? - наконец, спросил он.

- Которого они притащили, - я обвиняюще ткнула пальцем в бесстыдно пялившихся на меня мальчишек. - Видите ли, они решили меня напугать и притащили бедного козлёнка в комнату. Он там обкакался и описался. Надо сказать Наташе, чтобы она этих оболтусов заставила там делать уборку, - лицо Арсена всё больше растягивалось в сдерживаемом смехе.

Разве можно серьёзно злиться на таких балбесов, создавших глупую ситуацию? Конечно, нет. На что и был расчёт.

- Вы двое идёте делать уборку, и чтобы там ни молекулы козлиного запаха не осталось. Вам ясно?

Парнишки синхронно кивнули головами и, всё ещё не веря своему счастью, что так легко отделались, рванули обратно вверх по лестнице, на узком пространстве которой несколько замешкались, решая, кто первым пойдёт, пару раз сталкиваясь, чуть не разворотив перила.

Я не выдержала и расхохоталась, настолько они выглядели комично.

- Ты так заразительно смеёшься, сладенькая моя, - меня подхватили на руки. - Пойдём, немного прогуляемся.

- Я не одета, - запротестовала не очень уверенно я, вдыхая запах того, кто мне так нравится.

- И не надо, - нагло сообщили мне.

Далеко мы не ушли, в аккурат до предбанника, где вкусно пахло свежим деревом, сушащимися травами и вскоре нашим с Арсеном запахом любви...

За завтраком я невпопад отвечала на все вопросы, по-глупому пялясь на своего парня. Он ухмылялся и подкладывал мне на тарелку вкусные, на его взгляд, кусочки. Наташа с мужем понимающе переглядывались, но, слава богу, не шутили на эту тему. Мальчишки вообще вели себя ниже травы, тише воды. Близняшки, кажется, ничего странного не замечали, уплетая за обе щёки гостинцы, которые во множестве привёз дядя Арсен. Почему я всё время забываю что-нибудь купить из продуктов, когда еду к Разумовским в гости? Хорошо, хоть Арсен догадался.

Пока мы с Наташей и девочками убирали со стола, взрослые мужчины ушли обсуждать какие-то свои дела на веранду, а мальчишки, прихватив провизию, - пасти своих коров. Пастуха они нанимали только до середины сегодняшнего дня.

- Спасибо, - поблагодарила Наташа, складывая посуду в мойку.

- За что? - не поняла я, всё ещё не отойдя от нирваны, в которую впала при виде своего мужчины.

- За мальчишек. Я знаю, они немного достают тебя, извини. Но Арсен был сегодня уж очень не в духе, им бы здорово попало, если бы не ты.

Я легкомысленно отмахнулась.

- Ты же сама сказала, что они мальчишки, поэтому и маются глупостями, как мальчишки. На них не за что обижаться. Единственный, кто пострадал в этой ситуации - это бедный перепуганный козлёнок. Додумались тоже, связать его и притащить в комнату!

***

Наташа попросила собрать у курочек яйца. Сказала, что я их легко найду, у них гнёзда на пресловутом сеновале, на который меня в самом начале знакомства зазывал Сеня. Я уже знаю, где у Разумовских находится это грандиозное строение, наполняемое душистым сеном, частично в тюках, частично, просто сваленное в большую кучу.

Сеновал состоял из двух ярусов: на нижнем лежали сенные тюки, на верхнем - просто сушёная трава. Второй ярус как раз и представлял наибольший интерес для курочек. Они любили находить укромные местечки в рыхлом сене и делать там гнёзда. Туднодоступные местечки, к слову сказать. Я забралась при помощи приставной лестницы на второй этаж. И встала. Потому что не знала, как можно передвигаться по этому рыхлому царству. Это то же самое, что ходить по глубокому снегу. Ты пытаешься забраться на высокую гору, а она неожиданно проседает под тобой, при том в примерно под средней частью тела, как самой тяжёлой. В итоге твои ноги остаются где-то высоко вверху, голова тоже торчит. Ты пытаешься опереться руками, чтобы подняться, но не тут-то было. Руки проваливаются, заставляя тебя утыкаться лицом в колючее сено. Не такое оно уж мягкое, как описываются в книжках или показывают в фильмах при съемках любовных сцен. Не представляю, как в таких условиях можно заниматься любовью? Сено колется, царапает незащищённую кожу, в воздух взвивается пыль от любого неосторожного движения. Вот это деревенская романтика!

В общем, я сильно разочаровалась в столь разрекламированном месте, как сеновал. Но решила, что отступать это не про меня. Сделала шаг вперёд, провалилась по шею, то место, с которого я шагнула, пропало из видимости, спрятавшись за поднявшимся сном. Ладно, сеновал не настолько велик, чтобы в нём заблудиться, тем более второй ярус по площади меньше первого. Я замерла на мгновение, пережидая, когда пыль немного уляжется. Не то чтобы пыль была настолько густа, что скрывала видимость. Нет, просто мне претило дышать этой гадостью, хорошо различаемой в лучиках света, пробивающихся сквозь щели откуда-то с крыши. И вдруг я услышала шёпот.