Клаус был в каком-то редкостном для него позитивном настроении. Кэролайн, не раздумывая, согласилась на его предложение.

Ходить по значимым и известным местам не хотелось обоим, и они просто отправились в парк, расположенный рядом с домом. Хотя позже Кэролайн пожалела и об этом их выборе, так как в парке повсюду блуждали влюбленные парочки и счастливые мамашки с детьми. Девушка не могла равнодушно смотреть на них, в то время когда сама была лишена всего этого.

- Опять грустишь… - Клаус заметил ухудшение настроения Кэролайн, когда они опустились на зеленый газон на несколько минут.

- Я просто задумалась. – отозвалась девушка, срывая травинку и крутя ее в пальцах.

- О чем думаешь? – улыбнулся Клаус.

- А ты? – ответила вопросом на вопрос Кэролайн, но, кажется, Клаус понял, к чему она клонит.

- Тебе это будет неинтересно знать. – улыбнулся Клаус, стараясь уйти от этой темы.

- Почему же? В конце концов, мне будет интересно узнать хоть что-то. – голос Кэролайн в момент приобрел металлически нотки, обида росла с каждой минутой. – Кроме твоей маниакальной зависимости ко мне я ничего не знаю.

Клаус на мгновенье замер, посмотрев в серьезные глаза Кэролайн, а затем прыснул от смеха. Кэролайн тяжело вздохнула, понимая, что сейчас он снова все сведет на шутку, не придавая ее словам не малейшего значения. Вампирша резко поднялась с газона, намереваясь уйти, но тут Клаус за руку притянул ее обратно, заставив сесть, где сидела.

- Что ты хочешь знать? – взгляд Клауса стал серьезным, но от этого не менее равнодушным.

- Все! По крайней мере что-то. – с необъяснимой надеждой Кэролайн смотрела в его лицо. – Например, о твоем прошлом. Какую роль в нем сыграла Татия? Или же Иоланта? Что происходит между тобой и Элайджей? А еще… - но тут Кэролайн остановила свое любопытство, потому что хотела задать вопрос о себе, о ее значимости в его жизни, но банально испугалась его ответа. Видимо она еще сама не готова узнать об этом. Мысль, что когда-то Клаус оставил ее умирать, при этом не изменив своим принципам, жила в ней постоянно. Поступил бы он так, если бы на ее месте была девушка, которую он любил?

Клаус вздохнул, обведя взглядом парк, затем он лег на траву, подложив руки под голову и рассматривая бесконечное лазурное небо.

- У нас с Элайджей есть один секрет. Но так случилось, что он знает больше меня. Я много лет хотел добиться от него правды, но он молчал, словно мстя мне за связь с Татией. – начал Клаус, продолжая изучать небо, словно погружаясь в атмосферу того времени. – Когда я только узнал об этой тайне, я считал, что мне это не нужно. Со временем, я начал понимать, что узнать все для меня по настоящему важно, необходимо. Эта тайна бесценна. Но брат не желает открывать все карты, наказывая меня за то, что я не ценю многих вещей в этой жизни. Также Элайджа превзошел себя, поделившись этой тайной с Иолантой. Ио всем залезет под шкуру и узнает все, что ей нужно и не нужно. Так она и поступила, с целью отомстить мне за свое обращение, которого она не желала, а потом за то, что оставил ее. Теперь эти двое знают все то, что я пытаюсь выяснить уже несколько веков подряд.

Клаус замолчал, а Кэролайн продолжала завороженно ждать продолжения. Но поняв, что первородный сказал все, что хотел, вернее что она выпытала из него, Кэролайн спросила:

- Что это за тайна, из которой твой брат знает больше тебя?

- Ты уверена, что хочешь это знать? Для тебя это может быть малозначительным, но для меня это важно.

- Я уверена, Клаус! Считаешь, я менее Иоланты заслуживаю узнать о тебе хоть что-то?

Клаус ответил улыбкой и продолжил:

- Когда мы были людьми и впервые увидели Татию, Элайджа сразу проникся к ней самыми светлыми чувствами. Он начал дружить с ней, ухаживать за ней, в общем вел себя галантно, желая добиться руки строптивой красавицы. Я же воспылал желанием добиться иного. – Клаус как-то невесело улыбнулся и продолжил. – Девушка мне нравилась, и было абсолютно все равно на чувства брата. В глазах Татии я видел некоторые сомнения по поводу выбора между нами. Она вроде бы принимала ухаживания брата, но в итоге в ее постели оказался я. О том, что произошло потом я узнал намного позже. Как оказалось, перед тем как моя мать использовала кровь Татии, (которую, кстати, она никаким боком не желала видеть в своей семье), чтобы обратить своих детей, Татия родила ребенка. Моего ребенка.

Кэролайн невольно ахнула, широко распахнув глаза, но все же с замиранием сердца продолжала слушать гибрида.

- Элайджа каким-то чудом спас ребенка, спрятав от матери. На руку было то, что Татия хранила беременность в секрете, об этом знал только мой брат. Он так любил ту девушку, что готов был любым способом сохранить ее частичку, хотя она к нему не имела никакого отношения. С тех пор Элайджа следил за родовой веткой Татии, и моей в том числе. Когда я узнал о существовании тоненькой ниточки, в которой течет моя кровь, я и не думал, что захочу узнать о судьбе своих потомков. Но все же я пришел к такому решению. Элайджа ограничился только тем, что сообщил, что из всего моего рода остался только один человек, за судьбой которого он постоянно следит, но сообщать кто это и где, он не собирается.

Клаус снова замолчал, а спустя мгновенье перевел взгляд на замершую Кэролайн, которая тщетно пыталась переварить информацию.

- Я же говорил, что тебе это будет неинтересно. – улыбнулся Клаус, поднимаясь с земли.

- Нет! Ты не представляешь даже, насколько мне нужно было это узнать. Теперь я, кажется, начинаю понимать, что происходит в вашей семье. Ты на самом деле хочешь узнать, что стало с твоим родом?

- Да, хочу. – серьезно отозвался Клаус. – Самое главное, я хочу найти последнего своего потомка… Не знаю почему, но мне это важно.

Кэролайн несколько секунд просто смотрела в глаза Клауса, а потом словно не выдержав нахлынувших чувств, обняла его.

- Спасибо, что был честен. – прошептала она, когда руки первородного зарылись в ее волосах, прижимая девушку к себе сильнее.

========== 54. Цена счастья. ==========

С того благополучного дня, отношения Кэролайн и Клауса стали необъяснимо стабильными. Кэролайн старалась быть терпеливой, не задавая постоянных вопросов, а просто прислушиваться к настроению Клауса, понимать когда стоит начинать какой бы то ни было разговор, а когда нужно и промолчать. Клаус же также старался не выходить из себя по любому поводу.

Первородный часто отлучался из дома. Мог уйти днем, вечером, но всегда возвращался на ночь. Также прийти он мог в самом ужасном настроении, готовый сорваться в любую минуту. Но Кэролайн молчаливо встречала его в такие моменты, просто нежно целуя, садясь рядом с ним, держа его ладонь в своей. И постепенно Клаус чувствовал спокойствие, забывал из-за чего собственно завелся. Девушка действовала на него подобно анестезии, успокаивая внутреннюю боль и разрастающуюся злость. Со временем он заметил, что начал сам тянуться за этим, спеша как можно быстрее оказаться рядом с ней, в этой усыпляющей его бдительность атмосфере понимания и нежности. Впервые кто-то мог заставить его расслабиться, забывая о всех немалых проблемах, которые постепенно окружали его. Ночи стали такими же нежными и чувственными. Пол ночи они могли просто разговаривать о малозначительных вещах, или же более весомых, если Клаус хотел быть максимально откровенным, а потом предаваться долгой и нежной ласке друг друга, погружаясь в негу удовольствия целиком без остатка.

Кэролайн все чаще ловила себя на мысли, что счастлива. Нет, это конечно, не все о чем она мечтала, но Клаус давал ей в некоторой степени то, что она никогда бы не получила, не встретив его. А самым главным было то, что она любила его. Девушка осознавала это с каждым днем все больше. И пусть первородный не расплывается в бесконечных словах любви, но ту нежность, которую он дарит ей, она знала точно, он не дарил ни одной женщине. Ни с одной не был так долго, ни к одной не тянулся в поисках спокойствия и желанного счастья.