— Надо рассказать тёте Маше, — прошептала Лиза.
Брат с каким-то превосходством посмотрел на неё и скривился.
— А она опять скажет — простодыра! — припечатал он беспощадно. А когда сестра начала часто дышать, когда он увидел её глаза, убавил тон: — Лизка, не дури. Скажешь ей завтра, когда она трезвая будет. А сейчас наорёт. А то не знаешь… Ну, пошли к Вовке.
И первым стал пробираться к двери, волоча по полу ноги, чтобы разбросать в стороны упавшие вещи. Остановился только раз. Через плечо заметил, как сестра отвернулась. Услышал короткий звук. Сообразил, что она застегнула на джинсах «молнию», и его передёрнуло от запоздалого страха. Раньше-то только злость чувствовал. Уже на ходу она оправила блузку и поспешила за ним, осторожно ступая между предметами на полу.
Когда они спустились на одну лестницу, на площадке нашли Вовку. Он лежал и вяло шлёпал ладонью по полу — кажется, потерял направление, в котором надо ползти. Ничего удивительного — лицо-то залито кровью, которую он ещё и страшно размазал: видимо, пытался прочистить глаза. Сергей попробовал прочувствовать его боль. Да, больно. Но сочувствия не было. За что боролся, на то и напоролся — как папа говорил.
Лиза стояла на последней ступеньке лестницы и не решалась подойти.
— Лиз! — жёстко напомнил он. — Помрёт же.
Они ухватили тяжёлое тело за подмышки, чуть приподняли и потащили, безжалостно спуская по лестнице и слушая стук его ботинок по ступеням и. Сергей сопел, но пока его успокаивало, что Лизе придётся останавливать кровь только на голове и на спине Вовки. Ну и на руках тоже. Переживёт! В смысле, Вовка переживёт.
Когда они втащили его, ничего не соображающего, в квартиру тёти Оли и подняли на диван, сестра прошептала:
— А что будем делать, когда он в себя придёт? Он же сразу всё расскажет всем!
— Лизка, ты себя послушай, — посоветовал Серый, внезапно чувствуя себя старым и умным уголовником из киношных детективов. — О чём ты говоришь? Ну, очнётся он. И что скажет? Пошёл к тебе звать тебя на поминки, что ли? Ну, хорошо. И вдруг на него вещи полетели? Да ему тётя Маша первой скажет — харе жрать спиртомицин, алкаш! Она ему, знаешь, что скажет? Нажрался, небось, на поминках до зелёных чёртиков, пошёл в уборную отлить, да и свалился на мусорке. Вот что она ему скажет! У нас же свалка теперь — ямина огромная, а в ней чего только нет! Так что давай быстрей его отмывай и все проколы залепляй ватой. А я с пола в подъезде начну, чтобы на лестнице тоже ничего не было.
— Серый, ты на меня посмотри, — хмуро сказала она, трогая губу, и внутри Сергея всё вскипело при виде треснувшей кожи. — Как я это объясню?
— Ничего объяснять не придётся! — чуть не рыкнул он. — Лильку позовём, она тебе быстро всё залечит!
— А как объясним, что я ему помогла? — уже с надеждой спросила сестра.
— Мы с тобой шли на поминки и увидели, как он в подъезде ползёт, — хмыкнув, сказал Серый, с удивлением понимая, что мозги, кажется, у него неплохие. — И помогли.
— А жить потом как? Он же…
— Просто. Не расставаться. Всегда вместе, как недавно было. А потом придумаем. — Некоторое время Сергей смотрел на Вовку, перевёл взгляд на Лизу. — Ориан сказал, рейна Атала предложила тебе пожить у них. Может?..
— Серый, нас в доме осталось семнадцать человек — вместе с нами. Теперь, когда деда Коля умер… — Она всхлипнула. — Когда он умер, есть ещё тётя Аня с третьего этажа. Она хоть и ходит, но ей очень тяжело. Сердце, давление. А ведь теперь я знаю не только наши травы, а значит, только я могу помочь ей. А вдруг она?.. Как мне тогда жить?
— Ладно, давай сделаем то, что сейчас можно сделать, — решительно сказал Серый. — А потом подумаем. Так, я его сейчас заставлю сесть, а ты сними с него рубашку.
Но, быстро обдумав все действия, решили сделать немного иначе. Сначала Лиза сбегала к себе и принесла всё, что нужно для обработки мелких ран. Затем Вовку, который находился то ли в прострации, то ли в полубессознательном состоянии, а потому вяло подчинялся всем приказам, заставили сесть, сняли с него рубаху. Только после этого Серый оставил сестру в квартире тёти Оли. А сам помчался к себе.
Сначала он собирал предметы по одному, а потом вдруг сообразил и просто начал кидать их на небольшой палас, запятнанный кровью Вовки. Дело пошло быстрей. Серый намеревался собрать вещички в ковёр, а потом сложить его и убрать в ванную комнату. Всё равно придётся и ковёр отмывать и предметы. В процессе мальчишка было решил, что некоторую мелочь вообще неплохо бы выбросить, чтобы не тратить воду на отмывание… Например, этот почти пустой флакончик духов. Маминых. Серый покрутил его в руках, отвертел крышечку и понюхал содержимое. И — закрыл глаза, так отчётливо почувствовал, что мама стоит — вот, напротив. Пытаясь удержать это острое ощущение присутствия, Серый снова поднёс к носу флакончик… Никогда и ни за что он не выбросит ни одного предмета из прошлого! Никогда и ни за что! Он сам натаскает сколько угодно воды из реки, но бережно отмоет всё, выпачканное в крови этого гада!
Ещё тогда… Когда Серый вошёл в квартиру и услышал необычные звуки, он, очень удивлённый и заинтригованный, сразу пошёл на них. И увидел Вовку, ломающего его сестру. Именно это слово застряло в мозгах — «ломает»! Вспышка горячего чувства взорвалась изнутри. Он почувствовал странную невесомость, а пальцы — особенно те, на которых были кольца Ориана, — закололо болезненными иголочками. Он смотрел на Вовку и ощущал только одно — желание, чтобы этому гаду стало жутко больно! И Сергею казалось, что этим желанием он пропитывает всю комнату, которую видит, все вещи, находящиеся в его поле зрения. И, когда предметы: вазочки, книги, флакончики с маминого столика, карандаши и ручки с папиного письменного стола, собранные в декоративную тарелку бесполезные мобильные телефоны и пуговицы, какие-то гайки и гвоздики, скрепки и крючки, а также другая мелочь — все они взлетели в воздух, он нисколько не удивился. Так надо было! И он только сумел подтвердить это «надо»: «Вон ваша цель!»
И вещи, пропитанные его злобой: это моя сестра! — набросились на агрессора, которого быть не должно в их квартире!
Очнувшись от воспоминаний, Сергей медленно закрутил крышечку от духов.
Через минут десять он закончил собирать разбросанные вещи, криво усмехаясь, что он не может приказать им самим собраться. Скрутил палас и отнёс в ванную комнату. Главное сейчас — отмыть кровь с пола, чтобы Лилька не испугалась. А в скрученный палас младшая сестрёнка и не подумает заглянуть. Подумает, что вытряхать приготовили.
Заранее закрыв дверь в квартиру, чтобы никто посторонний не вошёл и не спросил, чем он тут занимается, Серый принёс ведро с водой в комнату. Старенький линолеум отмывался хорошо, и Серый, размашисто вытирая пятна, размышлял, как же быть дальше. Вообще-то, самый простой выход — спросить у Ориана, как действовать с кольцами, чтобы заставить Вовку отстать от сестры. Когда вечером Макин и Зайд проверяли дорогу от берега к дому, Серому пришлось сидеть в ожидании вместе с Орианом. И пацан, выслушав рассказ о плачевном положении жильцов, отдал ему три кольца и объяснил, как действовать, чтобы они работали. Сергей был потрясён, узнав, что высокочтимый — это маг. Ориан подтвердил, что у него есть магические способности, тут же научив вызывать огонь. Это и в самом деле оказалось простым делом. А ещё Сергей узнал, что только поначалу придётся проговаривать вслух заклинание огня и представлять его на предметах, где он может загореться. А потом он будет создавать огонь машинально. Как же он обрадовался, когда у него сегодняшним утром самостоятельно получилось вызвать огонь на керогазе! А как радовалась Лизка!.. А этот гад пришёл и всё испортил!.. Всю радость!.. Серый вздохнул. Даже смерть деда Коли стала не такой ужасной, как вторжение в квартиру Вовки!
Неожиданно он застыл с только что выжатой тряпкой в руках. Осталось только протереть последние участки пола, но… Предметы поднялись, чтобы наказать Вовку и чтобы подтвердить, что он, Серый, владеет магией. Но поднялись они спонтанно, отвечая на горячее желание Серого. То есть… Пожелай он сжечь Вовку, тот бы сгорел? Чем-то эта мысль испугала Сергея, и он быстро-быстро принялся елозить тряпкой по полу, стараясь заглушить образ умирающего в огне Вовки. Теперь он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что этот образ может воплотиться в реальность.
