Промолчала. Зачем открывать рот, когда так опозорилась?! Никогда в жизни мне не было так стыдно, как сейчас. Чувствовала себя невероятно ужасно. Закрыла глаза, стараясь не застонать от головной боли.

Волк смотрел на меня странным взглядом, а потом произнес:

– Перепила?

Кивнула, ощущая, как по телу прошла леденящая волна мурашек. Меня морозило. Стала с силой давить на виски, надеясь, что боль пройдет.

Вновь закрыла глаза на секунду и услышала голос мужчины:

– Я отвезу тебя домой.

«Зачем? Чтобы мама меня добила прямо на пороге дома?! Не зря же говорят, что самое лучшее средство от головной боли – это топор. Мне сейчас подойдет. Черт, ужасная шутка, как же мне плохо. Мамочки-и-и-и… Слава Богу, топора в нашем доме нет».

– Нет, спасибо. Извините, – пролепетала, стараясь говорить нормально, но получался мучительный стон. – Мне… Я поеду на такси в гостиницу.

Мужчина помолчал, а потом продолжил:

– Я настаиваю.

Горечь опять подкатила к горлу, и я, проскулив, побежала в кабинку, краем уха услышав, как зазвонил мой телефон. После того, как мне стало немного лучше, вышла из кабинки, и вновь сполоснула лицо, стоя в три погибели на ватных ногах.

Вдруг поняла, что мужчина разговаривает по моему сотовому и недовольно бубнит. Наверное, с Леной общается… Нужно срочно объяснить ей все. Тем более волк уже начал рычать на услышанное в телефоне.

– Слушай, ты… – громко произнес незнакомец, и я осторожно стукнула пальцами его по плечу, тихо прошептав:

– Можно?!

Мужчина недовольно посмотрел на мобильный, потом на меня, и нехотя протянул его. Взяла сотовый трясущимися руками и хрипло выдохнула, прислонившись к стене:

– Ленка, мне как-то не очень… Я поеду в гостиницу.

– Ты совсем? Нужно срочно домой, – недовольно пробурчала сестра.

– У моей мамы инфаркт будет, если она увидит меня такой… так что…извини.

– Постой, я сейчас… уже бегу, – сказала она, и по ее дыханию я поняла, что она поднимается по лестнице.

– Нет, я справлюсь. Мне, правда, лучше. Только отлежаться бы, – возразила, пытаясь быть бодрой. Пусть сестра отдыхает, а я сама разберусь. Не маленькая девочка. Сама виновата.

– Ты уверена? – недовольно спросила сестра.

– Да. Я сейчас такси вызову и поеду. Ты же слышишь, что уже лучше говорю. В гостинице переночую, а тебе номер скину, чтобы ты не переживала.

– Я сейчас подойду, – настойчиво заявила Елена.

– Нет. Ты… ты мне что-то обещала, – обвиняющее напомнила я.

– Аня! – возмутилась сестра.

– Не забудь, я старше, и у меня нет сил говорить. Так что, пока. Напишу после.

Говорю и понимаю, что мне опять плохо. Но почему же так все отвратительно? Нужно закончить разговор, и где-нибудь прилечь молча помирать, главное не дома…

– Давай я вызову такси?! – нервно спросила Лена.

Тяжело вздохнула, прекрасно зная, что она сейчас бесится. Но я не хотела, чтобы кто-то был со мной, когда я такая. Никакая… Не хочу… Не нужно. Я сама… как-нибудь, без сочувственных вздохов и Ленкиных приказов. Она порой бывает и чересчур щепетильна, а сейчас мне этого не нужно.

– Я справлюсь. Извини, что подвела… Прости, я это… о боже…черт, – промычала, и, быстро всунув телефон заботливому незнакомцу, бросилась в злополучную кабинку.

Честно скажу, до слёз не хотелось выходить. Проклинала себя и ругала, вспоминая все плохое, что знала, применяя в свой адрес. Рвать уже было нечем, что еще хуже, чем когда есть. Поэтому только и мечтала о том, чтобы мужчина ушел и оставил меня одну… в позорном покое. Но мои надежды не оправдались, и я услышала приятный голос:

– Аня, выходи. Отвезу тебя в гостиницу.

Обхватила голову руками и ответила, чуть не плача:

– Спасибо вам огромное, но я сама. Не стоит беспокоиться.

Наступила тишина, и я в своем коматозном состоянии решила, что он ушел. Немного еще посидев на полу в кабинке, вышла и сразу направилась к раковине. Ополоснулась ледяной водой, повернулась к выходу и встретилась взглядом с серыми глазами. Мужчина стоял у двери и внимательно смотрел на меня:

– Сможешь ехать?

– Спасибо, не нужно…

– Нет. Я тебе помогу. И к тому же, тебя ни одно такси не возьмет, как только заметит плачевное состояние.

«Мамочки…»

Стало погано, как никогда, от понимания, что он прав.

– Я…

– В гардеробе вещи есть? – спросил мужчина.

– Да, – смирившись, выдохнула.

– Пойдем, я тебе помогу. Как только почувствуешь, что плохо – скажешь, сразу остановлю машину. Хотя у меня в бардачке пакеты должны лежать.

Лишь кивнула и пошла к выходу. Заботливый незнакомец открыл дверь, и я вышла, столкнувшись с двумя недовольными девушками.

– Совсем оборзели! Вам тут не трахадром, а туалет, – завизжала светловолосая девушка, окидывая меня презрительным взглядом.

– Я буду жаловаться, – крикнула вторая.

– Успокойтесь! – прорычал позади меня голос, и мужчина вышел вперед, загораживая меня своим большим телом. – Девушке плохо, а вы как змеи шипите.

– А нам теперь что, помереть от этого? – возмутилась блондинка, поправляя свою прическу. Ее подруга тоже стала дергать себя, при этом выдавливать милую улыбку.

Мужчина вышел вперед и, взяв меня за руку, повел в сторону гардероба. Двигались тихо, но я как-то странно себя чувствовала. Все мутнело перед глазами и хотелось полежать с закрытыми веками.

Помню, что мужчина спрашивал про номерок, а потом стало теплее, и через несколько секунд резко подул ночной воздух…

На улице почувствовала себя лучше. Не хотелось уходить. Но нужно… Мужчина помог мне сесть, а вернее лечь на заднем сидении, и мы поехали. Я пыталась бороться со сном, но не справилась и отключилась, надеясь, что мне хоть капельку станет лучше после небольшой передышки.

Проснулась оттого, что меня подняли с сиденья и понесли в сторону какого-то здания. Смутно понимала, что у мужчины обалденный парфюм, но сейчас меня это безумно раздражало и вызывало новый приступ тошноты.

Открыла глаза и уставилась в серые бездонные глаза заботливого незнакомца. Сглотнула и прошептала:

– Где мы?

– На лестнице у входа в гостиницу, как ты и хотела.

– Я…

– Отдыхай, милая, – с нежностью в голосе произнес мужчина, отчего мне стало не по себе. Хотя, что говорить, после алкоголя мне очень даже не по себе, если не сказать – ужасно.

– Нет, я сама. Спасибо за помощь, – хрипло произнесла.

– Аня, давай без гордости?! Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

– Лучше, но думаю, что еще разок точно обнимусь с унитазом, – вымученно прошептала, прижимаясь к его теплой, мускулистой груди.

Незнакомец улыбнулся и заговорщически проговорил:

– В номере сделаю тебе чай из трав. Моя бабка в этом толк знает. Утром будешь, как огурчик.

«Так… еще раз… откуда в моем номере будут травы его бабушки? Может, я тормоз? Или не так поняла? М-м-м-м, нет, вроде все правильно услышала, мозг пока работает, хотя с усилием. Тогда про какой он номер говорит?»

– У кого в номере? – просипела, смотря ему в глаза.

– У меня, – уверенно заявил он, а потом добавил: – Не бойся только. Если переживаешь, то тебе номер рядом сниму. Клянусь, не обижу тебя, а как придем, ты сразу напишешь своей сестре сообщение о гостинице и номер комнаты укажешь, а то она немного истеричная у тебя.

– Переживает, – выдохнула ему в лицо.

– Да уж… я уже даже забыл, когда в последний раз со мной так разговаривали. Уверен, что она сейчас Тимофею допрос с пристрастием устраивает по поводу моей личности.

– Кто такой Тимофей? – спросила, чувствуя, что меня неумолимо клонит в сон.

– Мой друг, с которым я сидел за столиком, – тут же ответил заботливый волк и вошел со мной на руках в фойе гостиницы, направляясь к лестнице. Я только кивнула в ответ, мечтая прикрыть глаза, но решила дождаться возможности отправить сообщение.

Краем глаза отметила шикарный вестибюль. Белый каменный пол, зеленая необъятная колонна с обвивающими ее ступенями. Большие прямоугольные клумбы с высокими лимонными деревьями, стволы которых переливались синей подсветкой. Мягкие квадратные пуфики разной окраски были расположены посередине помещения и тянулись в двух направлениях до салона.