Камеру я не включала, так что видеть меня мой собеседник не мог. К сожалению, я его тоже, а может и к счастью. Ледяная волна прошлась по спине, оставляя капли холодного пота, но… когда я была Наори, я не являлась кадетом S-класса, и в этом Малютка просчитался.

– Обалдеть, – ответила я. – Где брал модулятор голоса? Что за модель?

Пауза и насмешливое:

– Это все, что тебя интересует, сладенькая Наори?

Я могла бы многое ответить на этот язвительный вопрос. Но смысл?

– Реально шикарный модулятор голоса. В Союзе Алтари брал? – беззаботно предположила я.

– Угадала, – прошипел мой собеседник. И тут же перешел к угрожающему: – Я помню запах твоей крови…

– Поверь, в данном вопросе ты нервно куришь в сторонке по сравнению с моими прокладками, – безразлично ответила я.

Негуманоид оценил выпад, и явно скривившись, произнес:

– Ваша человеческая физиология…

– Все лучше, чем ежедневный выброс слизи, – парировала, вбивая код проверки и пытаясь выяснить, откуда идет звонок.

Выяснила. Посмотрела на заинтересованно внимающего нашему диалогу президента и одними губами сообщила: «У вас еще один труп. Женщина».

– Вспомнила меня, – с необъяснимым торжеством в модулированном голосе произнес Малютка.

– А я никогда на память не жаловалась, – ответила с насмешкой. И поинтересовалась: – Пожелания, предпочтения, идеи и предложения по поводу собственной смерти имеются?

В ответ раздался смех.

Я же уже точно знала, где он – в данный конкретный момент удалялся, идя по канализации.

– Малышка Наори подросла, – насмешливо констатировал жук.

– Между прочим, вполне вежливый вопрос был, – я повела плечом, разминая затекшую шею.

Мой собеседник отключился и бросил сейр в сточную канаву.

Отключив собственный сейр, откинулась на спинку кресла, растирая виски и чувствуя, что ждет меня очередной приступ головной боли.

– Вам известно кто нападающий? – после недолгого молчания задал прямой вопрос президент.

– К сожалению, – подтвердила я, холодно глядя на камеры. И добавила: – Радовать нечем. Разве что могу сообщить, что ваши шансы на выживание без меня были десять на девяносто.

Добавлять «в лучшем случае» не стала. Не к добру и не добрым словом мысленно помянула Исинхая и задумалась о том, у кого хватило мозгов и денег нанять одного из самых опасных представителей негуманоидных рас. И зачем? Малютка был психованным, неконтролируемым и неподотчетным – с таким работать себе дороже. Интересно кто?!

– Авинарец, возраст шестьдесят восемь лет, по авинарским меркам самый расцвет, умен, обладает быстрой реакцией, после проведения нескольких операций имеет слабовыраженные способности к метаморфозу и склонности к женщинам гуманоидной расы. – Нехотя перечислила я.

Нахамару откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди и произнес:

– Авинарцы мирная раса.

– Да? – насмешливо поинтересовалась я. – Скажите это тем ста сорока двум поселенцам, которых «мирные» авинарцы использовали в качестве подопытных животных фактически до полного уничтожения.

– Этот эпизод не был доказан, – выдвинул по его мнению железный аргумент Нахамару.

Просто насмешливо посмотрела на него. Несколько секунд кахорец смотрел непонимающе, но затем… взгляд на мои светлые волосы, в темно-синие глаза, воспоминание о произнесенном тварью имени, и умный мужик сделал умный вывод.

– Вы были в числе переселенцев, – произнес он.

Улыбнулась, позволяя сделать гораздо более конкретные выводы.

– Вы выжили, – догадался Нахамару.

Помолчал, прикидывая мой возраст, и произнес гораздо тише:

– Ваша семья нет.

Я отвернулась к камерам, снова и снова прокручивая нападение Малютки на президентский дворец.

Умный мужик продолжал делать умные выводы и, в конце концов, задал неприятный вопрос:

– Почему вы не свидетельствовали на суде? Показания очевидца тех событий могли повлиять на решение совета.

– Смысл наказывать всю расу за преступление, совершенное кучкой фанатиков? – равнодушно поинтересовалась я.

О том, что из тридцати фанатиков в живых сейчас остался один Малютка говорить просто не стала. Смысл? Они подыхали очень долго, почти год, в тех же клетках, после тех же опытов, под пытками двух киборгов и наблюдением сорока камер. Их долгое увядание транслировалось лишь в одном месте помимо моего сейра – на могиле отца. Искренне надеюсь, он мной гордится где-то там, куда души невинных жертв попадают после смерти.

– Капитан Эринс, – позвал президент.

Подняла указательный палец к губам, призывая к молчанию, и запуская на сейре съемки с арены. Судя по тому, что я видела – способности Малютки либо возросли, либо имело место несколько довольно сложных операций. Все же из жука стать почти человеком это надо было сильно постараться. К слову звали его не Малютка, его имя было Шаарс, малюткой он называл меня, и довел до того, что я перекинула это прозвище на него. И прозвище и ошейник. Искренне верю, что у подонков не должно быть имени, они его попросту не заслуживают.

Но мои личные убеждения имели мало отношения к текущей ситуации, а ситуация складывалась хреновая.

Поразмыслив несколько секунд, набрала код Багора. Прежний шеф разведуправления был смещен с поста, но от дел не отошел и на мой звонок ответил мгновенно.

– Шеф, – назвала его по привычке, – кто у нас занимается перекройкой негуманоидов под собственно гуманоидов?!

Старичок полноватого телосложения преклонного возраста подслеповато прищурился, и ответил:

– Никто.

– Хреново, – честно призналась я.

Помолчав с секунду, бывший шеф прищурился еще чуть сильнее и спросил:

– Малютка объявился снова?

– Снова? – недоуменно переспросила я.

– Последний раз я слышал о нем года три назад, жучара озверев вырезал половину клана Атомо, и это после выполненного задания. Насколько мне известно, с ним более никто не работает.

– Похоже, идиоты нашлись, – сообщила я безрадостную новость.

Мы с любимым и к сожалению бывшим шефом переглянулись. Вопросы были у обоих, к примеру мне лично было крайне интересно с чего Багор вырядился в старика-сумоиста и стоит явно в боевой форме, ему гораздо интереснее было почему я без косметики и на фоне капельницы. Но особо говорить не могли ни я ни он.

– Позвоню позже, – решила я.

Шеф кивнул и отключился.

Через пару секунд прислал сообщение: «Проверь авинарцев». Я пришла примерно к тем же выводам, и прямо спросила у все так же сидящего рядом президента Кахоры:

– Есть какие-либо проблемы с авинарцами?

Кахорец отрицательно покачал головой.

– Вероятно, вы не владеете всей информацией по данному вопросу, – вынесла я нерадостный для него вердикт.

Кахэр Нахмару несколько секунд пристально смотрел на меня, затем поднялся и вышел. Полагаю, сегодняшняя ночь станет бессонной для большей части его аппарата. Минут через пять по системе прошла информация об обнаруженном трупе женщины из дворцовой прислуги. Следы насильственной смерти присутствовали. И все бы ничего, но тетка оказалась из ближайшего окружения Нахмару, то ли нянька, то ли тетка, занималась управлением дворцом и обеспечением комфорта правителя.

Когда заметно подавленный президент вернулся и рухнул на кресло рядом, все же выдавила из себя:

– Мне жаль.

Не то чтобы действительно было жаль, чувство жалости давно атрофировалось за ненадобностью, но сказать что-нибудь следовало. Брюнет с привлекательным, мгновенно вызывающим доверие лицом мрачно глянул на меня и сухо ответил:

– Благодарю за сочувствие.

Стало даже как-то неудобно за свою черствость, поэтому пару видеосъемок с места событий, в смысле из спальни погибшей тетки я просто осторожно убрала в закодированный архив. Сама потом пересмотрю, должность обязывает, а мужику явно лишним будет видеть интимные утехи старшей родственницы с… тараканом.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».