— Меньше, чем женщина с тремя детьми, — напомнил Джек.
На это Мэтт только сказал.
— Мы собираемся потратить весь день на посиделки и разговоры, как кучка престарелых женщин или все-таки, будем красить этот чертов настил?
— Если ты так настаиваешь, — ответил Люк. — Я думаю, что мы все-таки собираемся покрасить этот проклятый настил.
Глава 2
После того, как Пиппа была переодета и накормлена, мальчики помогли Джорджии сделать маленькие пиццы на обед, используя весь сыр и пепперони, а также выпили последнюю бутылку молока, Джорджия знала, что поездка в продуктовый магазин обязательна. И так как сегодня был хороший день, и Куинн с Шейном, казалось, были полны энергией, она решила, что они прогуляются пешком, а не поедут на минивэне.
Близнецы отказались ехать в коляске на двоих, настояв на том, что они уже слишком большие, чтобы быть обведенными вокруг пальца, как младенцы. К сожалению, Джорджия знала, что их решимость и энергия будут длиться только до тех пор, пока они не доберутся до пункта назначения, а на обратный путь их не хватит, так что она посадила Пиппу в перевозку и потащила рядом с собой.
Когда женщина начала спускаться по подъездной дорожке, Джорджия еще раз взглянула на своего привлекательного соседа и его в равной степени привлекательных братьев, и ее пульс вновь участился. Ее физиологическая реакция на Мэтта поражала. С тех пор, как Филипп умер, все, что она могла чувствовать, это печаль и изнеможение, поэтому покалывание, которое возникало при виде Мэтта Гаррета, было не только неожиданным, но и нежелательным.
Джорджия не хотела больше испытывать влечение к другому человеку, тем более, что могла пересечься с ним в любой момент, и вышла наружу. Но в то время как ее мозг был тверд в своем убеждении, тело же не было столь уверенным.
Мэтт поймал ее взгляд и поднял руку в знак приветствия. Джорджия помахала в ответ, затем быстро отвела глаза и продолжила свой путь. То, что она поймала себя за любованием соседом, было очень плохо, ей не нужно было смотреть на него снова, чтобы быть уверенной в этом.
Конечно же, Мэтт, наверное, привык, что женщины постоянно смотрели в его сторону. Такой мужчина привык.
Не то, чтобы у нее было много опыта с такими мужчинами, как братья Гаррет, но женщина знала этот тип мужчин. В средней школе, они, наверное, были самыми популярными парнями: звезды, спортсмены, встречались только с самыми красивыми девушками, парни хотели быть похожими на них, а девушки были готовы на все, чтобы быть с ними.
Но не Джорджия. Она была слишком умна, чтобы понимать, что такие парни никогда не посмотрят дважды в ее сторону. И они никогда не смотрели. Пока Эйден Грейнджер не сел рядом с ней на высшем английском и не попросил помочь ему с ежегодником. Даже тогда она была уверена, что Эйден был заинтересован только в ее способности правильно расставлять запятые, и никто не был более удивлен, чем она, когда он проводил ее домой после школы и поцеловал.
И с первого прикосновения его губ, она влюбилась в него, полностью и бесповоротно. Они встречались на протяжении всех старших классов и мечтали об альпинизме вокруг Европы после выпуска. Эйден хотел увидеть весь мир, а Джорджия хотела всегда быть рядом с ним.
Эта готовность пожертвовать даже своими надеждами и мечтами в пользу его интересов, ужасала ее. Это напомнило обо всех тех временах жизни, которые были перевернуты вверх ногами, потому что ее мать решила, что она должна была следовать за своим сердцем в другой город или другое государство, вслед за другим мужчиной.
Когда Джорджии было тринадцать, и когда она начинала учиться в третьей новой школе за последние три года, то девушка пообещала себе, что никогда не будет делать такого. А теперь, едва прошло пять лет, и она готовилась выбросить стипендию в Колледже Уэллсли, чтобы последовать за каким-то парнем по Европе? Нет, она не могла сделать этого.
Эйден утверждал, что был разочарован ее решением, но оказалось, что он не был разочарован достаточно, чтобы изменить свои планы. Парень говорил, что хотел поехать с ней, но, в конце концов, оказалось, в Европу он хотел больше, чем быть с ней. И, может быть, Джорджия хотела в Уэллсли больше, чем хотела быть с ним, потому что она пошла в колледж и никогда не оглядывалась назад.
Но ей потребовалось много времени, чтобы забыть Эйдена, и намного больше времени потребовалось, прежде чем она с готовностью согласилась открыть свое сердце снова. И когда Джорджия, наконец, сделала это, ей повезло с Филиппом Ридом.
Может быть, у них и не было грандиозной страсти, но в течение почти десяти лет, Филипп заставлял ее чувствовать себя рядом с ним комфортно и безопасно, а также любимой. Это было все, что она когда-либо хотела и в чем нуждалась.
Так как же так случилось, что меньше, чем через десять минут, Мэтт Гаррет заставил ее задуматься, могло ли быть между ними нечто большее? Как это так случилось, что он заставил зашевелиться страсть внутри нее, о существовании которой она даже не знала? И что она должна делать с этими чувствами?
Не в состоянии ответить на любой из этих нервирующих вопросов, Джорджия задвинула их в сторону и повела детей в продуктовый магазин.
* * *
Когда Мэтт решил переехать, его агент недвижимости повторял одну и ту же мантру: местоположение, местоположение, местоположение. И Тина Стилвелл обещала, что этот район набрал высшие оценки в этой области. Рядом были парки, базы отдыха, продуктовый магазин и школы, большое количество магазинов, ресторанов и отель, всего в нескольких минутах езды от больницы, где мужчина работал хирургом-ортопедом. Но она не упомянула про красивую блондинку по соседству, и Мэтт не был уверен, как эта информация могла отразиться в его уравнении.
Он не искал дом и, конечно же, не искал новые отношения. Но считал, что недвижимость является хорошим вложением, и этот дом, в частности, имел все, что мужчина хотел, и не только по отношению к местоположению.
Мэтт задавался вопросом, зачем одному человеку нужно было четыре спальни и три ванные, заставляя признать, что в этом доме намного больше места, чем ему нужно. Он не допускал даже мысли о том, что у него все-таки осталась надежда использовать лишние спальни когда-нибудь. Потому что теперь он начинал новую жизнь, новый дом и новое начало, и не собирался тратить ни минуты на сожаления или на упреки прошлого. С этой точки зрения Мэтт собирался смотреть только в будущее.
Но сначала он должен скосить траву.
Мэтт включил газонокосилку, но в то же время продолжал бросать взгляды в сторону дома своей соседки, и искал признаки того, что Джорджия Рид вернулась. Они не виделись большую часть времени в последние несколько дней, и Мэтт знал, что сейчас Джорджии не было дома, потому что минивэна на подъездной дорожке не было, но это не мешало ему проверять каждые несколько минут и искать ее.
Думая о том, что его братья сказали, Мэтт должен был признать, хоть и неохотно, что это могло быть не очень хорошей идеей – стать ближе к женщине по соседству. По крайней мере, не раньше, чем он закончит распаковывать вещи. Если Мэтт начнет делать шаги по сближению слишком быстро, Джорджия может подумать, что он в отчаянии. Но мужчина не был в отчаянии, он был одинок.
С момента развода у него было несколько коротких романов, но ничего более значимого, чем это. Ему не хватало отношений. Мэтт скучал по товариществу, дружескому общению и интимной близости. Не просто сексу, а близости. После нескольких девушек на одну ночь, Мэтт признал, что существовало четкое различие между этим.
Ему не хватало засыпания рядом тем, с кем он искренне хотел просыпаться на следующее утро. Ему не хватало долгих разговоров за обеденным столом, тихих ночей на диване за просмотром кино с миской попкорна, и дождливого воскресного утра, когда лежишь, прижавшись, друг к другу в постели. Ему не хватало быть с кем-то, быть частью пары, иметь партнера на своей стороне для празднования не только всех национальных праздников, но и всех обычных дней между ними.
