— Не беспокойся об уборке, я позже об этом позабочусь.

— Хорошо, тогда, почему бы тебе не взять щенков и мальчиков, чтобы я смогла покормить Пиппу?

И Мэтт, наконец, понял, что Джорджия не пыталась изменить тему, она хотела вытащить его из дома, чтобы спокойно побыть одной. Не то чтобы он имел какие-либо возражения при виде женщины, кормящей ребенка грудью, но он понимал, что Джорджия, может быть, немного стеснялась оголять свою грудь перед ним, особенно теперь, когда знала, что он хотел ее в своей постели.

— Мэтт? — позвала она.

— Взять мальчиков и щенков во двор, — согласился он. — Я могу это сделать.

Так он и сделал, сидел на крыльце, и наблюдал, как мальчики и их компаньоны побежали, прыгнули и повалились на траву. Он понимал, что Лиам был бы в том же возрасте, что и близнецы, и что-то кольнуло глубоко в сердце Мэтта, когда мужчина вспомнил, что его сын ушел из жизни до того, как отпраздновал свой третий день рождения.

Мэтт затолкал болезненные воспоминания в глубину своего сознания. Мужчина потратил слишком много времени, жалея, что потерял, и, размышляя, что могло бы быть. Когда он, наконец, продал свою квартиру и купил этот дом на Ланкспюр-драйв, то пообещал себе, что закончит с прошлым и сосредоточится на будущем. Теперь же Мэтт надеялся, что будущее может включать его прекрасную соседку и ее троих детей.

Но что бы убедить Джорджию, что она хотела того же, придется выполнить некоторую работу.

* * *

К большому разочарованию Куинна и Шейна, щенки устали задолго до того, как они наигрались.

— Почему он не хочет больше со мной играть? — спросил Куинн, поглаживая мягкую шерстку щенка, который уснул у него на коленях.

— Он просто устал, — сказал ему Мэтт. — Он ведь еще ребенок, даже младше, чем твоя сестра.

— Щенки собираются разбудить тебя ночью?

— Я надеюсь, что нет, — горячо сказал мужчина.

— Что если они это сделают? — давил Куинн, после чего Шейн задал вопрос.

— Они будут спать в твоей постели?

— Нет, — категорично ответил Мэтт

— Я позволил бы ему спать со мной, — сказал Шейн. — Если бы у меня был щенок.

— Я думаю, твоя мама может что-то сказать об этом, — ответил Мэтт мальчику.

— Она позволяет мне спать в ее кровати, когда мне снятся кошмары, — сказал Куинн.

Мэтт не думал, что оправдание поможет получить ему доступ в постель Джорджии, но не потерял надежды, что все-таки будет там. Желательно раньше, чем позже, потому что он устал от холодного душа.

— Я хочу, чтобы у меня был щенок, — с тоской сказал Шейн.

— Щенок это много работы, — ответил ему Мэтт. — И твоя мама уже делает много всего, чтобы заботиться о тебе, твоем брате и сестре.

— Я буду заботиться о щенке. Ей не придется ничего делать, — поклялся Куинн.

Мэтт не мог удержаться от улыбки в ответ на страстное обещание, что бесчисленное количество мальчиков использовало на своих матерях на протяжении многих лет – в основном неэффективно.

— Я думаю, что у тебя больше шансов убедить свою маму, если она увидит, что вы готовы помогать с Финниганом и Фредериком время от времени.

— Я буду помогать каждый день, — пообещал Куинн.

— Я тоже, — подхватил Шейн.

— Ну, вы должны узнать у своей мамы об этом, — сказал им Мэтт, — но если сможете, я одобрю это.

— Это значит, мы снова друзья? — спросил Куинн.

Этот вопрос очень удивил Мэтта.

— Я не знал, что мы перестали быть друзьями.

— Ты перестал приходить.

Прозаичное заявление маленького мальчика заставило его осознать, что можно обманывать некоторых людей некоторое время, но нельзя обмануть четырехлетнего ребенка. Очевидно, что Джорджия была не единственным членом семьи Рид, которые признали его избегание.

— Много вещей происходило в больнице, — сказал Мэтт.

— Ты вылечил много сломанных рук?

Мужчина кивнул.

— Несколько. Перелом бедра, — он похлопал мальчика по бедру, — это кость вот тут, замена тазобедренного сустава, часть процедур артроскопии коленного сустава.

— Что такое арраскопия?

Мэтт улыбнулся.

— Артроскопия, — проговаривая слово более тщательно, снова сказал он. – Это, операция, при которой используются крошечные камеры, чтобы увидеть, что внутри сустава, так что врач может исправить все, что случилось, через небольшие порезы в коже

Куинн отпрянул в ужасе.

— Ты режешь людей?

— Только при необходимости, — заверил его Мэтт.

— Меня ты не резал, — сказал Шейн.

— Потому что рентген позволил мне увидеть, что кость была сломана, а не смещена, так что нам просто пришлось наложить гипс на руку, чтобы убедиться, что кость не будет двигаться, пока не срастается.

Маленький мальчик обдумывал пару минут это объяснение, потом сказал.

— Мама говорит, что мы сможем вернуться в дом на дереве, не раньше, чем снимут гипс.

— Она, наверное, волнуется, что ты можешь еще раз упасть.

— Может быть, ты поговоришь с ней, — с надеждой предположил Куинн. — Она послушает тебя, потому что ты врач.

— Хорошая попытка, но предписания врача не отменят мамины правила, — сказала Джорджия, выйдя на крыльцо.

Мэтт заметил, что она снова прикрепила переноску, и Пиппа, очевидно, сытая и счастливая, прижалась внутри.

Куинн издал многострадальный стон.

— Но стоило же попробовать.

— И ты получишь за старание, — сказала она ему. — Но не вернешься в дом на дереве, пока я не скажу.

Шейн молча надулся.

— Теперь отнесите щенков внутрь, — сказала женщина. — Пора идти домой, чтобы вы успели принять ванну перед сном.

— Не хочу в ванну, — сказал Шейн.

— Я знаю, потому что ты четырехлетний мальчик и грязь – это твой лучший друг, но все равно тебе придется принять ванну.

Шейн покачал головой.

— Куинн – мой лучший друг, и Финниган и Фредерик.

— Тогда ты должен быть не против избавиться от грязи,— сухо сказала Джорджия, а Мэтт старался не рассмеяться над торжественным заявлением мальчика.

Куинн встал, постаравшись не потревожить спящего на руках щенка.

— Это нормально, — сказал он своему брату. — Мы можем завтра вернуться и увидеть щенков. Доктор Мэтт так сказал.

— Я сказал, если разрешит ваша мама, — быстро вставил мужчина, прежде чем Джорджии снова пришлось бы напомнить своим сыновьям о назначении врача и маминых правилах.

Шейн умоляюще посмотрел на нее.

— Можно, мама?

— Мы подумаем об этом завтра.

Нижняя губа Куинна задергалась.

— Но если это неприемлемо, я могу сказать «нет» сейчас, — предложила она.

Мэтт не мог не восхититься скоростью, с которой мальчик втянул губу обратно, так что она была снова в нормальном положении, прежде чем Джорджия даже закончила говорить.

— Я думаю, что тогда это допустимо? — подсказала она.

Оба мальчика кивнули, пока несли щенков в дом.

Джорджия подождала, пока они не ушли за пределы слышимости, прежде чем сказала.

— Похоже, мы увидим тебя завтра.

— Я уже жду этого с нетерпением.

Мэтт остался на крыльце и наблюдал, как они возвращались обратно в свой дом, и желал, чтобы могли остаться. Не просто ненадолго, а может даже навсегда. Так или иначе, за последние несколько недель, он влюбился в Джорджию и ее троих восхитительных детей.

Мужчина поморщился, поскольку крошечный когти надавили на его босые ноги. Он посмотрел вниз, чтобы увидеть, как Финниган, или это Фредерик, пытался взобраться по ноге, тем самым выпрашивая немного внимания. Мэтт поднял щенка и засунул его под руку. И сразу же, как он это сделал, появился его брат.

Как только Мэтт вступил в дом с щенками на руках, то обрадовался тому факту, что сегодня вечером не будет в полном одиночестве.

* * *

Джорджия почти не спала той ночью, и даже не могла винить Пиппу, потому что ее девочка спала уже почти пять часов подряд. К сожалению, даже в то время как Пиппа спала, Джорджия ворочалась, думая о Мэтте Гаррете. Желая Мэтта Гаррета.