– Шо? Шо?
– Шо, шо! И, самое главное, горячо поприветствуй козу, однозначно! Ты же мне прежде обещал, елки-моталки!
– Бр-р-р, бр-р-р!.. Ах, да-да, аз горячо поприветствую козу, однозначно! – бирюк, понимаешь ли, браво-пребраво вильнул хвостом. – Я ж тебе прежде обещал, елки-моталки! М-м-м, чмок, чмок!
– Ах, как хорошо! Бр-р-р... бр-р-р... бр-р-р... бр-р-раво!
– Да, хорошо! Бр-р-р... бр-р-р... бр-р-рависсимо! Ну, тепер-р-рь кое-кому без бр-р-рюк – каюк, р-р-р, р-р-р!
На цыпочках пришли к двери избы. Бирюк ловко сунул лапы в накладные передние карманы своих брезентовых брюк и лихо достал два здоровых черных булыжника, двождызначно.
– М-м-м, чмок, чмок! Кто здесь? – спросил бирюк, лихо размахивая булыжниками.
– М-м-ме-е-е! – раздался из-за двери свирепый голос. – А ты кто такой?
Храбрец, понимаешь, обомомлел! Засим бр-р-р... бир-р-рюк поспешно отшвырнул два булыжника, двождызначно, затем сунул лапы в накладные задние карманы своих брезентовых брюк и лихо достал два здоровеннейших чернейших булыжника, двождызначно, гораздо здоровее и чернее прежних: естественно, двождызначно! Засим бр-р-р... бр-р-р... бр-р-р... бр-р-равый бр-р-р... бр-р-р... бир-р-рюк, лихо размахивая булыжниками, бр-р-р... бр-р-р... бр-р-р... бр-р-рякнул:
– Бр-р-р, бр-р-р! А я, понимаешь, бр-р-р... бр-р-р... бир-р-рюк: всю жизнь жил без бр-р-р... бр-р-р... бр-р-р... бр-р-рюк, а недавно бр-р-р... бр-р-р... р-р-разжился бр-р-р... бр-р-р... бр-р-р... бр-р-рюками! М-м-м, вот энто жесть... жизть... жизнь! А ты кто, чмок, чмок?
Коза вылезла из кровати, стала посреди избы, затопала ногами и сказала:
– М-м-ме-е-е! А я – коза рухлена, половина бока луплена; выйду – все бока повыбью! Однозначно! Двождызначно! Трождызначно, понимаешь!
Бирюк завибрировал всей своей тушей, аж чуть было не выпал из брюк, однозначно, двождызначно, трождызначно, понимаешь, и к его чрезвычайно ворчливому рычанию добавилось отчаянное журчание какой-то чрезвычайно зловонной жидкости, многаждызначно. Через жутчайший отрезок времени журчание закончилось, елки-моталки, а зловоние, понимаешь, осталось, однозначно. Бирюк обомомлел, а засим в отчаянии воскуяркнул:
– Бр-р-р! Бр-р-р! – и отскочил от двери, а булыжники, понимаешь, поспешно отшвырнул, двождызначно!
Коза вновь завалилась на кровать. За... за... за... зайчик опять за... заплакал и вышел на цыпочках за... за... за за... забор на улицу, а бирюк подтянул ремень своих бр-р-р... бр-р-р... бр-р-р... бр-р-рюк и пр-р-р... бр-р-р... печально-препечально пр-р-р... бр-р-р... бр-р-р... пр-р-р... пр-р-робор-р-рмотал:
– Извини, др-р-р... др-р-р... др-р-р... др-р-руг! У меня бр-р-р... бр-р-р... бр-р-р... бр-р-рюки не того размера, бр-р-р... бр-р-р... бр-р-раток! А были бы они побольше, в кар-р-р... кар-р-р... кар-р-рманы бы влезли булыжники побольше, елки-моталки! – и, поджав хвост, убежал, понимаешь, бр-р-р... бр-р-р... бирючара позорный, на всех четырех лапах в ближайший же лунный бр-р-р... мр-р-р... кр-р-р... кр-р-ратер – дабы спрятаться там глубоко-глубоко в попеле сигарет, выкуренных с энтузизазмом предыдущими поколениями.
Навстречу плачущему за... за... зайцу чертовски прытко бежит, пыля попелом, знакомый черный кочет и яростно размахивает своим длинным-предлинным кроваво-красным буратинским клювом, многаждызначно.
Остановился черный кочет, яростно взмахнул своим длинным-предлинным кроваво-красным буратинским клювом, однозначно, и радостно-прерадостно воскуяркнул:
– А-а-апчхи! Ко-ко-ко-ко! Здорово, ко... ко... ко... кореш мой, Лунный заяц!
– Хнык, хнык! Здорово, луна... за... за... зы... зы... землянин! А-а-апчхи!
– Чё ты, ко... ко... ко... кореш мой, плачешь, ко-ко-ко-ко? – радостно-прерадостно спросил кочет.
– Чё, чё! У нас в избе кто-то! – сказа... зал скрозь слезы за... зайчик.
– Чёрт-те чё! А ко... ко... ко... кто? Мабудь, ко... ко... ковбой?
– Кто, кто! Точно не знаю, ко... ко... ко... кто: сам не видел!
– Ко-ко-ко-ко! Чёрт-те чё! Да и чёрт с ним! М-м-м... А м-м-может быть, энто там ко... ко... ко... кто-нибудь драчливенький, однозначно? – радостно-прерадостно спросил кочет.
– М-м-может быть, хнык, хнык!
– Ко... ко... ко... клёво! И ты не предполагаешь даже, ко... ко... ко... кто бы энто мог быть, елки-моталки?
– Предполагаю!
– Ко... ко... ко... кто?
– Кто, кто! Ко... ко... коза, однозначно!
– Ко... ко... ко... клёво, елки-моталки! А ты уверен?
– Ко... ко... конечно, не уверен, елки-моталки!
– Ко-ко-ко-ко! Чёрт-те чё! Ну так выгони ко... ко... козу и посмотри, елки-моталки!
– Ко... ко... козу выгнать не получается, хнык, хнык!
А ко... ко... ко... кочет ско... ко... ко... коренько, сантисекундочку, с энтузизазмом поточил свой длинный-предлинный кроваво-красный буратинский клюв о землю и радостно-прерадостно заявляет зайцу:
– Чёрт-те чё! Ко... ко... ко... как не получается, елки-моталки? Иди со мною, я выгоню, однозначно! Ко-ко-ко-ко!
– Ты думаешь, ко... ко... ко... кореш, у тебя эвто, ко... ко... конечно, получится?
– Еще бы! Ко... ко... конечно! Я – ко... ко... ко... кочет, ко... ко... который придраться да и подраться ко... ко... ко... кхочет, ко-ко-ко-ко!
– Отлично! Прекрасно! Ко... ко... ко... ко... колоссально! И знаешь, ешчё чё?
– Чё, ко-ко-ко-ко?
– Чё, чё! Чё, чё! И, самое главное, горячо поприветствуй ко... ко... козу! Ты же мне прежде обещал, однозначно!
– Ко-ко-ко-ко! Да-да, аз горячо поприветствую ко... ко... козу, однозначно! Я ж тебе прежде ко... ко... обещал, ко-ко-ко-ко!
– Ах, как хорошо! Ко... ко... ко... ко... колоссально!
– Да, ко... ко... конечно, ко... ко... ко... ко... кхорошо! Ко... ко... ко... ко... колоссальнейше!
Пошли они к избе на цыпочках, елки-моталки! Подходя к двери, зайчик, чтобы устрашить козу, кричит:
– Ах, идет кочет на пятах мрачно, несет саблю на плечах невзрачно, идет душу губить – козе голову рубить, однозначно!
Вот подошли к двери избы; кочет взмахнул с энтузизазмом своим длинным-предлинным кроваво-красным буратинским клювом и радостно-прерадостно спрашивает, понимаешь:
– Ко... ко... ко... кто там, елки-моталки?
Коза вылезла из кровати, стала посреди избы, затопала ногами и сказала скрозь дверь:
– М-м-ме-е-е! Я – коза рухлена, половина бока луплена; выйду – все бока повыбью!
От ко... ко... ко... козьего ответа ко... ко... ко... кочету тут же стало легче, гораздо легче, до чрезвычайности легче, елки-моталки! Ибо ко... ко... ко... кочет присел и облегчился, однозначно. Раздался мощный запах птичьего помета. Ко... ко... ко... кочет сперва обомомлел, а засим мгновенно привстал, возмущенно принюхался и вскричал:
– Ко... ко... како... кой ко... ко... ко... кошмар! Чёрт-те чё, однозначно! – и отскочил от двери, а клюв под крыло сунул.
Коза вновь завалилась на кровать. За... за... за... зайчик опять со слеза... за... за... зами ушел на цыпочках за... за... за за... за... за... за... забор на улицу. А кочет опасливо высунул голову с клювом из-под крыла, почапал на цыпочках за зайцем и говорит:
– Ко-ко-ко-ко! Извини, ко... ко... ко... кореш, у меня ко... ко... ко... клюв не того размера, однозначно! А был бы у меня ко... ко... ко... клюв размером с саблю, а не с ко... ко... кинжал, тогды бы я тебе помог, однозначно! Ну, ко... ко... покеда! Ко-ко-ко-ко! – и сломя голову побежал, побежал, понимаешь, на цыпочках по глубокому попелу, то отчаянно крича: «Энто же чёрт-те чё, однозначно!», то пряча клюв под крылом, – а побежал, понимаешь, ко... ко... кочетяра позорный в ближайший же лунный ко... ко... ко... кратер, желая как можно глубже спрятаться в попеле сигарет, выкуренных с энтузизазмом предыдущими поколениями лунных жителей, однозначно.
А навстречу плачущему за... зайцу летит знакомая ж-ж-ж... ж-ж-ж... ж-ж-ж... ж-ж-желтая пчелка, размахивая янтарным ж-ж-ж... ж-ж-ж... ж-ж-ж... ж-ж-жалом, чьто чуть короче кинж-ж-жала: ж-ж-ж, ж-ж-ж, ж-ж-ж, ж-ж-ж! Остановилась в полете оная пчелка, ж-ж-ж, ж-ж-ж, поправила лапкой торчкастую челку, ж-ж-ж, ж-ж-ж, протерла другой лапкой вострые-превострые гляделки, ж-ж-ж, ж-ж-ж, и завиж-ж-жала ж-ж-жиж-ж-жнерадостно-преж-ж-жиж-ж-жнерадостно:
