Вглубь потайных желаний Оливьер не залезал, упрямо уверяя самого себя, что монастырской жизни будет для него достаточно, чтобы считать себя счастливым. Не надо ему больше авантюрных приключений, таинственных черных воров, тайн Ригеля; не надо скачек по лесу и драк, ужасной боли в раненой ноге и ласковых касаний рук красивого обманщика. Он так устал бояться и убегать от погони, что хочет теперь только одного - жить скромно и спокойно среди братии, проводя свои дни в труде и молитве.

Почти поверив в собственную добродетель, он много спал и хорошо питался, тренировал больную ногу, даже попробовал читать молитвы, когда же вечером третьего дня дверь в его келью тихо распахнулась, и на пороге показался Черный демон, Оли вскочил и в ужасе уставился на визитера, словно на самого нечистого, явившегося искушать его из преисподней.

- Вы? Но зачем? Откуда вы узнали, что я здесь? В-вам Ригель рассказ-зал? - немного запинаясь, выдавил он, не в силах отвести взгляд от стройной фигуры в черном. - Что вам понадобилось от меня?

- Чего ты испугался так, малыш? Я не кусаюсь, - вор усмехнулся и… накинул на двери крючок. - Это на всякий случай, чтобы нам на помешали, - он подошел поближе, опахнув Оливьера знакомым духом приключений, и у того из головы мгновенно испарились все благие мысли. - Я попросить тебя пришел о небольшой… услуге.

- Меня? О небольшой услуге?.. - губы вдруг пересохли, и Оливьер лизнул их языком. От незнакомца этот жест не ускользнул, он осторожно дотронулся до руки омеги, видно, решив, что этим успокоит парня, но тот занервничал от легкого касания еще сильней. - Но Ригель должен был сказать вам, что я в бегах, поэтому…

Он вдруг подумал, что авантюрист пришел сюда с ним переспать, каких еще услуг ждут альфы от омег в борделе? Кровь бросилась Оли в лицо и ноги ослабели. Безумие, что эти двое от него хотят? Играют словно мячиком, друг другу перекидывают, ничего не объяснив? Да кто ж считается с тем, больно ли игрушке?

- Я здесь, я не затем… чтобы оказывать услуги альфам… - пятясь назад, пробормотал он, избегая взгляда серых глаз, сверкающих сквозь прорезь в черной маске. - Ригель, и этот толстый Оман, они мне обещали… так что вы лучше попросите для услуг… кого-нибудь другого…

- Вот глупый, что за похотливые мыслишки? - глаз в прорези азартно подмигнул. - Когда-нибудь потом мы непременно повторим ту ночь, что провели с тобой в заброшенном домишке. Неплохо было, правда, Оли? Жаль, что сейчас мне не до этого, иначе я бы с превеликим удовольствием тебя помял. Сейчас же я хочу, чтоб ты немного мне помог.

- Но что же я могу, в этом ужасном месте? - весь пламенея от стыда, буркнул Оливьер. Позорище, так проколоться! Да лучше б этот альфа в самом деле поимел его, чем отвергать!

- Спрячь эти вот бумаги. Ненадолго.

- Но это же те самые, что ты украл из дома и из тайника, - рассеянно проговорил Оли, взяв в руки поданные свитки. - Значит, ты воровал их не для Ригеля? Тогда зачем? О, неужели ты и есть… пропавший сын графа Со? А Ригель здесь тогда при чем? Вы заодно? Зачем ты отдаешь их мне? Я Оливьер Влюзер Мартис Рю, ты не забыл? Хотя я больше и не член своей семьи, но все-таки отец по-прежнему не посторонний человек, и я могу…

- Ты сбережешь эти бумаги для меня, до той поры, пока я снова не приду! - горячим шепотом сказал авантюрист, крепко сжимая плечи Оли. - Я верю в это, потому и отдаю тебе бумаги. Еще совсем немного подожди, и все изменится, я обещаю!

Он вдруг нагнулся и поцеловал, прямо в полураскрытые от изумления губы. Властно и долго, словно заявлял свои права, не спрашивая ни согласия, ни разрешения. Оли подумал было возмутиться, но поцелуй из властного стал чувственным и нежным, он затопил его сознание удушающей волной и не оставил сил сопротивляться.

========== Глава 21 ==========

- Но почему нельзя помыться утром? - растерянно спросил у Пимена Оливьер. - Я не хотел бы вечером отсюда выходить.

- Ты где находишься, негодник? В борделе утром тишина, мы, слуги, тоже спим, после бессонной ночи. Все надо вымыть и убрать, дел до хрена, почти до самого рассвета. Кто будет тебе утром воду греть? Да что ты так напрягся, в самом деле? Не хочешь - не ходи, дело твое, тебе не обязательно быть чистым.

- Ладно, когда будет готово, позовешь, - сдался Оли.

- Чего я буду ноги бить? Смотри сюда, видишь, напротив твоей кельи темное окно? Это из комнаты танцовщика Фотьмы, он возвращается к себе ровно в одиннадцать, когда почти все посетители уже расходятся с омегами по спальням. Увидишь свет, тогда и выходи. И в коридорах в это время никого, ну редко кто пройдет из припозднившихся. Усек?

- Да, - неуверенно ответил Оли. - А ты где будешь в это время, Пимен?

- Я же сказал - убраться надо. Видел бы ты, какой гадюшник каждый вечер в главном зале! Только закончим там, клиенты начинают расходиться, надо идти и мыть после их диких оргий в номерах. Да ты не бойся, там в купальне в это время никого, да и кому там быть? Омеги все намылись накануне, клиентам мы таких услуг не предлагаем. Ну все, я ухожу. Будь начеку, не пропусти, когда зажжется свет у Фотьмы.

Оли вздохнул и запер на защелку дверь. Уселся на топчан, откуда хорошо было видно окно соседнего здания и застыл без движения. Было так муторно и тошно на душе, словно его отверг весь мир, хотя, если задуматься всерьез, наверно так оно и было. Отец стал хуже лютого врага, братья не в счет - они всегда были ему чужими, альфы дурили всяк на свой манер, не относясь всерьез.

Бумаги на поместье Со… Зачем же Черный демон, оказавшийся на поверку графом Ривьером, отдал их ему, разве нет у такого человека места понадежнее? Оливьер много размышлял над этим, но так и не придумал никакого разумного объяснения. Ригель и Ривьер - кто же они друг другу? Зачем Ривьер в ту ночь остался с ним, может, действительно не знал, что Оли сын его врага? А если знал, то сделал это из желания отомстить? Или тогда уже имел коварный план, как погубить отца и всю семью? Но почему сейчас отдал ему эти бумаги?

- Зачем отдал? Вот я дурак! Да потому что нет сейчас для них надежней места, - грустно кивнув, тихо сказал он сам себе. - Я одинок, мне некуда пойти просить защиты, поэтому я буду их хранить словно зеницу ока. Они - единственный мой, хоть и хрупкий, шанс, на то, что все же меня вытащат отсюда и разрешат уехать за границу графства.

Напротив вспыхнул яркий свет, и Оли поспешил вскочить. Можно бы не ходить в купальню, но слишком уж хотелось окунуться в воду и смыть с себя всю грязь и стыд последних дней. Прикосновения Ригеля и… поцелуй Ривьера, повергший юношу в сильнейший стресс. Он до сих пор не мог забыть это тягучее неспешное безумие, когда он перестал владеть собой и потянулся за губами демона, как за спасением от всех несчастий мира, словно опять поверил просто так, без всяких обязательств, в то, что любовь возможна. Было невыносимо вспоминать, как он дрожал и вроде даже бы стонал, позорно покорившись поцелую и даже не пытаясь скрыть, как ему нравилось то, что с ним творил коварный чародей…

- Проклятье, хватит, сколько можно! Аспид со мной просто играл, как и тогда, в поместье. Должно быть, для него это пустяк, он столько перецеловал омег, что лишний поцелуй не в счет! - Оли в раздумье оглянулся, не зная, может ли оставить здесь бумаги. - Нет, лучше взять с собой, - он сунул свитки в серую холщовую сумку и прикрыл полотенцем. - Так будет лучше. Я недолго буду мыться.

Он осторожно выглянул за дверь. Как и сказал Пимен, там было тихо. Но это здесь, а ведь идти нужно через крыло, где номера. А, ладно, все омеги уж давно с клиентами, никто не шастает сейчас по коридорам. Оливьер быстрым шагом двинулся вперед. Он прошел уже большую часть опасного отрезка пути и несколько расслабился, как вдруг застыл, увидев шедшего навстречу Фирта Бузеля! Бывший жених развязно похохатывал, прихватывая за задницу молоденького омежку и что-то шепча ему на ухо. Пока еще он не заметил растерявшегося Оли, но это было делом нескольких секунд!