Думаете это сказка о романтических отношениях бедной Золушки и принца в мире магии? Вы глубоко ошибаетесь. Не может в мире магии быть бедной Золушки и принца, который бы влюбился в расфуфыренную куклу на балу, а потом женился на ней, опознав по туфельке со сломанным каблуком. Потому что никакая бедная девушка не бросит свою обувь на лестнице, а обязательно подберет и прижмет к своей груди. Потому что нам все равно нужно в чем-то ходить и выполнять грязную работу, пока этот принц-зараза поймет, что без Золушки жить не может.

– Золушка!

– Золушка!

– Золушка!

Кричали разными голосами и на все лады склоняли мое имя ближайшие родственницы, просыпаясь каждое утро. Вот удивительно! Отправляешь их спать с самыми мрачными пожеланиями, а они каждое утро просыпаются в наилучшем настроении. Для меня это означает только одно – капризов, а соответственно работы будет больше. Думаете, это мачеха и ее дочки надо мной измываются? Не угадали.

Это мои самые что ни на есть ближайшие родственницы – мамуля и сестренки, чтоб им жить долго и счастливо. Папочка не вынес наших характеров и сбежал в другое царство-государство и даже адреса не оставил. По слухам «где-то там» обзавелся новой семьей, тремя сыновьями и живет теперь очень счастливым.

Спросите меня, в чем причина моих злоключений? Все очень просто. Моя мамуля и я с сестрами очень любим всяческие пари. В какой-то злосчастный день сцепились мы с Анькой по поводу того, какой сейчас цвет волос в моде. Вот оно нам надо? Да, хоть серо-буро-малинчатый! Нет! Каждой нужно доказать свою правоту. Анька мне доказывала, что золотисто-русый при дворе носят, а я стояла за светло-пепельный. Черт нас дернул скрестить руки в споре и закрепить все это магией. Мамуля, которая тоже азартна до всяческих пари, была свидетелем и разбила наше рукопожатие.

И вот надо так случиться, что перед ближайшим балом придворный кот разбил склянку с магическим зельем! Подстава со стороны высших сил, иначе не подумаешь! Зелье растеклось бесцветной лужицей на входе и каждая представленная дама, вошедшая в зал, шлепалась вполне себе неблагородно на мягкое место, задирая юбку выше талии, и сверкая своим кружевным бельем.

Нет, когда первая не очень грациозно на этой пакости упала молодая вдова Митка Мирская, король с сынком мило улыбнулись и оценили прелести, представленные им во всей красе. Мужчины глаза свернули, разглядывая кружевное тряпье на рано овдовевшей красотке. Королева смущенно фыркнула, призывая ближайших родственников к порядку, но мило улыбнулась пострадавшей.

Все бы ничего. Ну, упала мадам и упала. Так вот на этом зелье поскальзывались и падали исключительно дамы, демонстрируя то, что в приличном обществе не показывают. Но как оказалось, у этой пакости есть побочный эффект. У дамы незаметно для окружающих, которые во все глаза рассматривали белье пострадавших и уже ставили ставки на следующий цвет трусиков, цвет волос менялся на золотисто-русый. А все потому что у Митки, этой первой заразы, шлепнувшейся на зелье, был именно такой цвет волос.

Королева после третьего десятка мелькания нижнего белья перед глазами, взбеленилась и заставила слуг убрать эту пакость. Те тоже оказались мужчинами, а потому со своими служебными обязанностями не спешили, махая швабрами для вида и расцветая улыбками при очередном падении, тем более места у них были в первых рядах. Грех было не пялиться под юбки благородным дамам.

Не стали и мы с мамулей исключением в падающем паломничестве. Все три девицы нашего семейства растянулись пред глаз очей принца с папенькой, а матушка, благодаря навыку в дворцовых розыгрышах и опыту, пострадала лишь телесно, укрыв свое белье от любопытных взглядов.

Одним словом, такая мелкая пакость, как дворцовый кот, устроил переполох на балу. Но для меня последствия оказались гораздо плачевнее. Мы с Анькой поспорили на то, что проигравший полгода играет в Золушку. То есть, делает не просто всю работу по дому, но и прислуживает капризным сестрам, довольным такой постановкой вопроса, и которые придумывали еще больше причуд для меня.

За это время у меня родилось и крепло одно единственное желание – найти это животное, по вине которого попала в добровольное рабство и придушить скотинку, а заодно Митку с ее золотисто-русым цветом волос.

– Золушка, сколько можно тебя ждать? – возмущенно прокричала из своей комнаты Анька.

– Да, иду я, иду! – крикнула в ответ, появляясь из кухни с подносом.

Сестренки ничего лучше не придумали, как принимать завтрак в своих постелях, при этом каждой нужно было что-то особенное. Чувствую, сговорились они за моей спиной, лишь бы достать посильнее.

– Сколько тебе Золушкой осталось быть? – пережевывая булочку, спросила меня сестрица.

– Неделя, – настороженно ответила ей, чувствуя, что сейчас меня ожидает новый каприз.

– То есть до Нового года, – подвела итог Анька.

Я кивнула, но не сводила с нее внимательного взгляда. Вижу, что эта зараза уже придумала, чем бы меня озадачить, так что заранее насторожилась.

– Я вот, что подумала, – начала она, в задумчивости начав крошить сдобу себе на колени.

Это она специально, чтобы мне потом убираться пришлось. Мрачно проводила взглядом полет еще одного кусочка булки и открыла рот, чтобы возмутиться, но сказать мне не дали.

– Будешь вместо меня преподавать, – огорошила родная сестрица.

– Что?! – заорала на нее.

– Лень мне последнюю неделю на лекции ездить. Новогодние утренники эти проводить, – унылым голосом протянула Анька, – А так отосплюсь, себя в нормальный вид приведу и к балу подготовлюсь.

– А я? – все же совладав с собой, спросила сестренку.

– Тебя не буду трогать эту неделю, – благородно сообщила свое решение «добрая» сестрица, – Тебе и в колледже проблем хватит.

– У меня же нет педобраза! – воскликнула возмущенно в ответ.

– Не смеши. Зайдешь в класс: «Здрасте, дети! Садитесь, дети! К доске пойдет …». Все! – воодушевленно разрисовывала перспективы Анька.

– У меня не получится, – замотала головой в ответ, – И потом меня никто не пустит вместо тебя в колледж.

– Я все продумала, – подскочила на ноги Анька, – Надеваешь мои шмотки, делаем макияж, как у меня, а еще … – загадочно протянула она и нырнула рукой в какой-то ящик у огромного зеркала.

– Духи тоже дашь? – вклинилась с вопросом, с интересом наблюдая за ее действиями.

– Само собой, – отмахнулась она от меня свободной рукой, – Да, где же он?

– Кто? – тут же встряла я и подошла к ней вплотную. Интересно же!

– Амулет по превращению, – шепотом произнесла Анька, опасливо оглядываясь вокруг.

Я ахнула. Запрещенная магия! Ничего себе моя сестричка вытворяет. Где только раздобыла такую штуку, она же бешеных денег стоит?

Дело в том, что в нашем родном государстве магия строго регламентирована. Есть закрытые заведения, где обучаются тонким премудростям люди, одаренные магией. Все они строго подчиняются Высшему совету магистров, отчитываются в своих действиях. Несколько специальностей есть у них: артефактники, заклинатели и еще кто-то. Я особо их иерархией не интересовалась, потому как мне было без надобности.

Допустим, в салонах красоты пользовались легальными амулетами, позволяющие подправлять внешность. Например, убрать родимые пятна, или подтяжку лица делать, опять же эпиляция. Все женщины такими услугами пользуются.

Но иногда доходили слухи о запрещенной магии. К ним относят ментальную, то есть, чтение чужих мыслей и влияние на сознание других людей, или вот превращения. Это строжайше запрещено! Ведь может довести до беды. Если о таком узнают, то могут и в тюрьму посадить.

– Вот он! – восторженно прошептала Анька и выудила болтающийся на длинной бечевке обычный дубовый желудь.

– Ты что с дуба рухнула? – покрутила пальцем у виска.

– Ты не поняла, – замахала на меня руками сестра, – Смотри.