– Убери вражду между Светопольем, Черноречьем и Новодальем.

Маг вздрогнул. Пальцы его разжались – и я торопливо спрятала мою руку за спиной.

– Это невозможно, Алина, – грустно сказал Эндарс. – За шестьдесят два года их вражду никто не смог прекратить. Разве получится примирить их теперь?

– Думаю, никто и не пытался, – вздыхаю. – Никто здесь не думал о мире. И ни у кого нету сил, чтоб спокойно сказать об этом королям и народам.

– Но это же безумие, говорить во Враждующих странах такие слова! – он усмехнулся.

Но это моя мечта! А впрочем, зря я попросила его об этом.

– Ты же понимаешь, что твоя просьба – бредовая?

– Понимаю, Эндарс.

Но всё-таки это ещё и моя мечта. А ты усмехнулся, услышав о ней. Да, я понимаю, что это слишком дерзкая просьба к влюблённому в меня мужчине, пусть даже и магу, может, даже, хорошему магу, но… мне так больно и так обидно, что ты усмехнулся, услышав о моей мечте, и даже назвал её бредом!

– Нет заклинаний, которые стирают ненависть! – он вздохнул. – И даже если и есть заклинания, которые стирают память, вряд ли они помогут, чтобы три народа – а это множество людей – забыли обо всей боли, которую друг другу причинили. Примирить Враждующие страны – это сродни чуду, понимаешь?

– Но… разве ты не маг? А маги творят чудеса. Так говорят.

– Есть то, что магия бессильна изменить. Например, ей не под силу стереть ненависть из сердца.

Я отвернулась, делая вид, что меня привлекла ворона за окном, опустившаяся на забор.

– Ты так сильно хочешь жить спокойно? – спросил мужчина тихо.

– Конечно. А кто этого не хочет?

Его ладонь вдруг легла на моё плечо. Сбросила её, резко обернулась. Он, столкнувшись с моим сердитым взглядом, отступил на шаг. И более прикасаться ко мне не дерзнул.

– Я живу в спокойной стране. У меня большая дружная семья. Меня и мою жену все примут с радостью. Пойдёшь со мной?

Отвернувшись, стала смотреть в окно. Хотя когда-то я иногда мечтала, чтобы кто-то искренне позвал меня за собой, в свой дом, своей женой. Просто… он усмехнулся, услышав о моей мечте, назвал её бредом!

– И я не бедный, – добавил Эндарс, – хотя и не аристократ. Захочешь, сможешь каждую неделю себе одежду и украшенья покупать. Я не обеднею.

Обернулась, внимательно взглянула на него. Мужчина улыбнулся:

– Наоборот, мне будет повод стать сильнее и трудиться ещё лучше.

– А разве это так важно – каждую неделю покупать обновки?

– А… разве тебе этого не хочется? – маг растерялся.

– Просто… спокойная жизнь важнее.

– Я буду стараться, – пообещал он. – Кстати, ты сумку собираешь. В какую лавку пойдёшь? Тебя проводить? – Эндарс вдруг подмигнул мне. – А то тебе тяжело, должно быть, таскать еду на трёх… то есть, уже на двух мужиков, не страдающих отсутствием аппетита?

Схожу в лавку, чтобы не заподозрил ничего, потом вернусь. А ночью уйду насовсем. Если у меня хватит сил, чтобы уйти.

– Ты думай, сколько хочешь, – добавил молодой мужчина. – И доверие Романа я со временем завоюю, не волнуйся. Даже если он меня из дому выставит, я тут неподалёку поселюсь.

Внимательно посмотрела на него. Уточнила:

– А ты, что ли… изначально тут для этого поселился? Доверие добывать?

– Меня раскусили! – он ухмыльнулся. – А что, я совсем на приличного человека не похож? Ну, вообще, даже ни капли?

Отвернулась от него, будто снова смотрела в окно. Сердце моё бешено стучало. Он… хороший. И, кажется, он серьёзно настроен. Но если я уйду вместе с ним в чужую страну, разве что-то изменится здесь? Люди продолжат ненавидеть друг друга и воевать. Люди… они не щадили меня, когда я осталась без брата, одна.

– Думай, сколько хочешь, – повторил Эндарс. – И, если позволишь помочь тебе с переноской провизии – зови, – и покинул кухню.

Я обернулась, смотря на опустевший коридор, на дверь, оставленную открытой. Смотрела в окно, не видя. Потом подхватила сумку и всё-таки пошла.

Сначала хотела перепрятать еду из сумки, потом передумала делать тайник. Вдруг Эндарс ещё наблюдает за мной? Кто их знает, магов этих, как они могут за людьми следить? Вот ведь ту женщину, что про силу говорила, я так и не увидела, хотя вроде она рядом стояла, когда говорила со мной! Я должна сделать вид, что не собираюсь никуда и, может, даже немного или много уже задумалась о его словах.

Прогулка по лавкам. Споры о цене со знакомыми лавочниками и торговками. Обед, такой же как обычно. Эндарс тоже был задумчив, но с ворчаниями или обидными словами лезть не спешил, хотя я никакого особого стремления отвечать на его любовь не проявила и даже на приглашение замуж отреагировала спокойно. Я с купленными сладостями сходила к соседкам на чай. Не то, чтобы мы дружили. Так, разговаривали иногда через забор или встречаясь на рынке.

Вечером вернулся Роман. И ужин тоже прошёл как обычно. И я болтала о разных пустяках с братом и новоиспечённым претендентом в женихи. Мне было уютно и спокойно дома. Дома…

А ночью я всё-таки не выдержала и ушла.

Подождала час или два, чтобы Роман и Эндарс точно уснули. Бесшумно двигаясь, собрала мои немногочисленные вещи и кой-какие припасы. И ушла. И никто моего ухода не заметил. Хорошо, но немного грустно, что никто не заметил.

Шла и любовалась россыпями звёзд, мягким светом луны. Спать не хотелось. Да и негде было. Дом остался на другом конце столицы. Точнее, дома у меня всё ещё не было, там осталось приютившее меня место, брат и… Эндарс. Хороший человек, но назвавший бредом мою мечту. Хотя… бредом она, конечно же, и была. Но она была моей мечтой. Особенно, после того, как ушёл Кан.

Рассвет застал меня у главных ворот стены вокруг королевского дворца. Стражники нелюбезно поглядывали со стены. Через несколько часов подошёл какой-то наряженный толстый мужчина, от которого расплывался во все стороны тяжёлый приторный запах духов.

– Ты чего тут кругами ходишь? – недовольно спросил он.

Глубоко вдохнув, решительно посмотрела ему в глаза и громко сказала:

– Я хочу поговорить с нашим королём.

– Ему своего металла да разодетых дам хватает. Ты-то ему на что? – он презрительно сощурился. – Хотя, конечно, лицо-то у тебя смазливое.

Шумно вздохнув, твёрдо сказала:

– Я всего лишь хочу кое-что ему сказать.

– А, опять с жалобами… – аристократ, поморщившись, аккуратно снял со своего рукава ползущую тлю, раздавил, долго оттирал от её останков пальцы роскошно вышитым платком, потом всё-таки спокойно спросил: – И что там у тебя? Пожар, дети малые голодные, муж с битвы не вернулся? Да причём тут король?! Ему забот и без тебя хватает! Ходют всякие бабы и ходют!

– Я не умолять и не жаловаться пришла. У меня к нему важное послание.

– Да? – в глазах мужчины зажёгся интерес. – Что же это может быть за дело? Говори, я передам, если оно будет чем-то ему полезно.

Робко улыбнулась:

– Вы точно ему передадите?

– Что, двадцать раз повторять тебе нужно?

– И раза хватит. Передайте следующее…

Казалось, будто капли, сохранившиеся где-то рядом, засияли ярче, едва только начала говорить. Увы, он меня не дослушал. И света не видел и тепла не почувствовал. Скорчил презрительную гримасу.

– Да ты сумасшедшая! Уходи отсюда и не приставай к людям со своим бредом, или тебе не поздоровится!

Словно ледяной водой облил. Пыталась объяснить, что так жить больше нельзя, что и так мужчин в нашей стране поубавилось и семьям тяжело, а меня назвали сумасшедшей.

– Чего прилипли к стене? Схватите её и бросьте в тюрьму. Пусть посидит пару месяцев вместе с крысами. Может, одумается! – брызжа слюной, завопил толстяк.

«Беги! – появился в моей голове голос той самой магички. – Я их задержу!».

Из-за стены, окружавшей дворец и королевский сад, выпорхнула стая воробьёв и отважно устремилась на чёрствого богача. Чуть запоздало с ближайшей крыши взлетела голубиная стая и устремилась на выскочивших из-за ворот стражников. Через мгновение показались две вороньи стаи. Полетели кулаки, перья, ругательства, вопли, нитки. Врасплох застигнутые птицами прикрывали глаза, толстяк волновался лишь за свою голову, а стражники пытались схватить арбалеты и выстрелить в птиц. Убегать бесполезно: от болтов, которые вот-вот полетят в меня, мне ничем не укрыться.