Необъяснимый порыв заставил меня устремится вперед, забираясь на бетонный заборчик на краю крыши. Взявшись за поручень, я наклонилась вперед, рассматривая непрерывную жизнь внизу и оценивая высоту всего здания. Но негромкий кашель, донесшийся откуда-то сзади, заставил меня испуганно качнуться на ногах и, не удержав равновесия, я рухнула назад, оказавшись в чьи-то крепких объятиях. В панике я отскочила от человека, поймавшего меня, и, повернувшись к нему лицом, застыла на месте, рассматривая лицо незнакомца.
Первыми в мое внимание бросились его глаза: глубокий разрез делал взгляд своего обладателя исполненным хитрости и проникновенности. У него были совершенные губы и ровный нос, заканчивающийся привлекательным треугольником, разделяющимся небольшими дырочками ноздрей. Красные волосы, переливающиеся в свете уличных световых лампочек, и вовсе сбивали с толку. На нем была черная рубашка, верхние пуговицы которой расстегнуты, чуть оголяя мускулистую грудь, и черные, классические брюки, ровными стрелками спускающиеся к лаковым ботинкам.
- Почему испугалась, раз не собиралась прыгать? – его голос был на удивление высок и даже нежен, что никак не вписывалось в общий образ.
- Зачем вы подкрадываетесь, если видите, что девушка стоит на самом краю крыши? – вопросом на вопрос ответила я, прощая ему фамильярное обращение к своей особе.
- Я всего лишь курил, пока ты не захотела упасть. - Мне показалось, что он видит меня насквозь, а его губы, изогнутые в небрежной улыбке, так и привлекали мой взгляд.
- Если бы вы не испугали меня, я бы не упала, - мне было трудно скрыть раздражение, и, смерив его недовольным взглядом, я обогнула мужчину, направляясь к дверям, выводящим из крыши.
- Разве вам есть, что терять? – его вопрос застал меня врасплох, отчего я резко остановилась, словно приросла к бетонному полу. Даже его внезапное официальное обращение не вызвало у меня такого волнения, как смысл произнесенных им слов. Он медленно приблизился и, скользнув по мне взглядом, задумчиво провел ладонью по взъерошенным волосам. – Мне так не кажется.
- О чем вы? – хрипло спросила я, встречаясь взглядом с незнакомцем.
- Думаю, вы и сами это прекрасно понимаете, - снова эти хитрые глаза пронзили меня как пузырь с водой, и я вяло поддалась этому гипнозу. Он вытащил из кармана брюк какую-то карточку и протянул мне со словами: - Приходите, если вам и правда нечего больше терять.
Когда он ушел, я продолжала стоять на том же самом месте, вцепившись в тонкую картонку и слушая, как быстро бьется мое сердце. А жизнь продолжала гнать время вперед, напоминая, что умирать пока точно рано.
========== Глава 2 ==========
Поздно пить боржоми, когда плёнка зажёвана,
Разорвана своими руками, истерзана тупым ножом она.
Меня зовут Ван Рэй, и мне двадцать лет. Мои родители были китайцами, но переехали жить в Корею, где мне и повезло родиться. Я не окончила высшую школу, потеряв близких в семнадцать, а еще у меня никогда не было денег для колледжа. Все, что у меня было – это я сама и моя Бон. С кошкой мы нашли друг друга случайно, в тот день я шла после очередного провального собеседования и, чтобы как-нибудь замять свое расстройство, забрела в небольшой магазинчик.
Мне хотелось рисовых пирожков, хотя и денег почти не осталось, но желудок требовал свое, и я ему уступила, прикупив еще несколько пакетиков мятного чая. Едва я повернула за угол магазина, мой взгляд зацепился о небольшую свалку, в темноте которой блеснули чьи-то глаза. Забравшись в сумку, я вытащила ручной фонарик и, осветив им проулок, увидела Бон. Она сидела вся в грязи, ее шерсть больше смахивала на потрепанную щетку, и цвет был вовсе не светло-рыжий, а мутно-коричневый. Но, несмотря на все это, кошка сидела ровно, грациозно и гордо. Она не прижималась жалобно к земле и совершенно не боялась направленного на нее света, глядя прямо на меня. Наверное, именно поэтому Бон показалась мне родственной душой.
Такая же брошенная, одинокая, но не позволяющая себе быть сломленной. Кошка не противилась, когда я взяла ее на руки, хотя взгляд был весьма недоверчив, и она избегала моих ласк. Прошло несколько месяцев, пока мы с Бон стали понимать друг друга немного лучше, чтобы стать чуть ближе.
В этом огромном мире, поделённом на бедных и богатых, жестоких и справедливых, мы были чем-то средним. Существами, желающими просто жить, не надеясь на кого-то, а оставаясь верными самим себе. Мы были зависимы только друг от друга как друзья и как самые близкие одиночки.
Я сидела у окна, прижав к груди Бон, и смотрела на проезжающие внизу машины. Шел дождь, сопровождаемый несильной грозой. Прозрачные капли неровным рисунком ложились на стекло окна, и я могла видеть в них отблески горящей в комнате лампы.
- Что мы будем делать, Бон? – тихо вырвалось с моих уст, но кошка лишь неопределенно шевельнула ушком, продолжая мирно посапывать на моих руках.
К счастью, ей не нужно было волноваться о работе, это только мои заботы, и я должна была найти какой-нибудь выход, чтобы хотя бы моя кошка не знала голода.
На столике рядом с диваном все еще лежала врученная странным незнакомцем карточка, гласившая о неком агентстве под названием «Ночной Эскорт», предлагающем особые услуги. Помимо этого, лишь номер мобильного, который я зареклась никогда не набирать.
Меня встревожили его слова, продолжая крутиться в голосе, сплетаясь с осиным роем мыслей, так и подталкивающих снова пробежать взглядом по визитке.
Но интуиция подсказывала держаться как можно дальше и от того мужчины, и от неизвестного мне агентства. Обосновано это было прежде всего тем, что когда я попыталась найти в интернет-кафе хоть одно упоминание о «Ночном Эскорте», натыкалась лишь на торговые предложения ночников, ночных рубашек и уличных светильников. Ничего, что хоть немного касалось бы агентства, в которое обращаются, когда «нечего терять».
Отбросив попытки что-то разузнать, я просто набрала объявления о поиске работы и, обнаружив несколько неплохих вакансий, решила попытать счастья еще раз. В конце концов, пусть я и без нужного образования, я могу работать и физически, например, посудомойкой в ресторане или уборщицей бассейнов. Есть много профессий, которые мне под силу, я лишь должна верить, что обязательно найду то, что мне нужно.
Однако судьба не была ко мне благосклонна. Когда я решилась посетить указанные в интернете места, собеседования с их хозяевами проходили совсем не так гладко, как хотелось бы. Видимо, времена изменились настолько, что «молодая кровь» уже не считается всегда востребованной. Мне задавали множество вопросов, общих, личных, смущающих. Я сминала до боли пальцы, кусала губы, отводила глаза, лишь бы не упоминать о семье, но правда все равно выходила наружу.
Мне было не понятно, что именно их не устраивало. Отговорки вроде “отсутствие образования”, “сиротство”, “жилье в забытом богом месте” и “малый возраст” не выглядели правдоподобно, потому что я видела очень многих подростков, зарабатывающих себе на жизнь во время школьных или университетских занятий. Я уговаривала себя не сдаваться, не обращать внимания на всех этих людей, так твердо отказывающих мне. И направилась в последнее, оставшееся место, записанное мной на бумажку.
Это был большой винный магазин, в котором обучение официанты проходили во время стажировки, а высшее образование и вовсе не требовалось. Главное - милая улыбка и симпатичное личико. Эти критерии мне более чем подходили, и я уверенно ступила на порог здания, обещающего стать моей постоянной работой.
Очень симпатичная девушка провела меня к кабинету директора, и я, поправив выбившиеся прядки волос и взглянув на свое отражение в зеркале, висящем в коридоре, нажала на серую металлическую ручку, почти уверенная, что на этот раз мне повезет.
Но если везение должно быть таким, то разве не лучше вообще стать полным неудачником? Пожалуй, я бы выбрала этот путь, просто чтобы больше не сталкиваться с чем-то подобным.
