«Владимир Сташевский, 3 батальон космопехоты, Военно-космические силы», ‒ гласила надпись.

Скафандр несчастного оказался изорван осколками, и становилось непонятно, отчего быстрее умер человек ‒ от ран или наступившей мгновенной декомпрессии.

Глеб с трудом сглотнул подкативший к горлу комок.

Смерть была здесь везде, куда не глянь. Она словно бы незримо шептала: «Пришел посмотреть на меня?»

Луч фонаря выхватил из мрака валявшуюся у ног трупа импульсную винтовку.

Галанин поднял оружие, смахнул пыль.

Это был «гладиус -78» ‒ стандартное вооружение компехов. Винтовка, сконструированная для ведения огня в условиях низкой гравитации или полной отсутствия оной – сферическая пуля разгонялась по каналу ствола электромагнитным полем.

Глеб извлек магазин – полный.

Несчастный компех не успел произвести ни единого выстрела; те, у аппарели, видимо тоже.

Их просто расстреляли при десантировании.

«Господи, что за ад здесь творился!» ‒ вновь с ужасом подумал Глеб.

Он подсоединил магазин и попытался активировать оружие, нажав кнопку на пластиковом прикладе.

Тщетная попытка. Естественно, что аккумулятор за прошедшие десятки лет разрядился.

Глеб аккуратно положил винтовку рядом с телом погибшего. Толку сейчас от нее было никакого, хотя ощущение оружия в руках придавало частицу пусть иллюзорных, но сил.

Выйдя из разбитого модуля, Галанин на минуту замер, рассматривая темную громаду станции, высившуюся рядом.

Глава 4

Черная и мрачная, она отличалась от окружающего каменного ландшафта только правильностью форм и казалась мертвой, статичной. Но Глеб знал, что десантный модуль уничтожили орудия станции, и одно это уже вызывало опасения. Подразделения компехов являлись наиболее подготовленными, да и сам модуль обладал немалой огневой мощью. И несмотря на то, что сейчас «Саратога» не подавала признаков жизни, это еще совсем не означало, что она «умерла». Для боевых кибернетических систем не существует понятия «времени». Они не стареют, ничего не забывают и не меняют своего предназначения, лишь впадают в режим ожидания при отсутствии активных целей. В таком состоянии киберсистемы могут существовать столетиями, поддерживая энергосберегающий режим и ведя пассивное сканирование заданного сектора пространства. Лишь изменение программных приоритетов может отменить поставленную задачу. Но в отношении «Саратоги» этого быть не могло – про станцию забыли на полтора столетия, ее списали буквально со всех счетов. Но почему мирная по своему предназначению станция превратилась в неприступный и смертоносный форт-пост? Кто поменял саму суть ее предназначения?

Лавина вопросов росла как снежный ком.

Глеб поежился от мысли, что у него нет иного выхода, кроме как проникнуть внутрь этого смертельно опасного анахронизма прошлого. Тем более, что ресурса скафандра не хватит надолго, максимум часов на пять. Так что альтернативы не было.

С неприятной дрожью прошла мысль ‒ сейчас он сделает шаг, пересечет незримую черту, и замершие десятилетия назад автоматические орудия станции дрогнут, оживут, и заряд плазмы превратит его в пар.

Галанин медленно выдохнул и сделал шаг.

Ничего не случилось – Глеб замер перед пандусом открытого вакуум-створа. Луч фонаря высветил ребристую поверхность, припорошенную пылью.

До входа в грузовой терминал было два десятка шагов.

Галанин посветил фонарем, но желтый луч света потонул в густом сумраке помещения. Взобравшись на ребристую плиту приемного пандуса, он осторожно двинулся вперед. Ровный слой пыли устилал все вокруг, напоминая о бездне прошедшего времени с момента, когда здесь появлялись люди.

Глеб остановился у входа и повел фонарем из стороны в сторону. Теперь он понял, что ошибался насчет того, что атака компехов захлебнулась едва начавшись. Желтый луч света выхватил из мрака многочисленные следы отгремевшего столетие назад боя. Бронеплиты обшивки оказались посечены попаданиями пуль и осколков, оба механизма подачи пандуса разворочены и превратились в груду искореженного металла. Зеленоватая жидкость из пробитой гидросистемы вытекла и превратилась в лужицы льда, обрывки силовых кабелей торчали во все стороны, словно обрубки пальцев.

В помещении грузового терминала царила густая, застоявшаяся тьма.

Насколько понял Глеб, помещение предназначалось для приема крупногабаритных грузов.

Желтый луч фонаря рубанул стылый мрак световым клинком.

Еще один труп. Неизвестный компех лежал навзничь у входа, сжимая в руках «гладиус».

Глеб повел фонарем – на гермошлеме виднелось аккуратное отверстие с оплавленными краями.

«Боевой лазер», ‒ мысль пришла сама собой. ‒ «Прицельный выстрел. Видимо, бедняга даже не успел осознать, что умер».

Но кто мог расстрелять боевое подразделение компехов как мишени в тире?!

Глеб перешагнул останки, высвечивая фонарем вокруг. Открывшаяся картина заставила задохнуться от удивления.

Их были десятки – лежавшие поодиночке и вповалку друг на друге, полусидевшие у стен, замершие в нелепых позах в последней попытке спастись от неминуемой смерти.

Галанин чувствовал, как гулко бьется сердце.

Он просто не верил собственным глазам!

Здесь лежало подразделение компехов в полном составе.

С трудом сглотнув ставшую горькой слюну, он сделал неуверенный шаг.

Луч фонаря заплясал из стороны в сторону, выхватывая из темного небытия новые подробности страшной бойни.

Видимо, какая-то часть десантно-штурмовых модулей все-таки сумела прорваться через заградительный огонь станции. Компехам удалось активировать открытие вакуум-створа и проникнуть внутрь, а вот дальше…

Дальше случилось невообразимое.

Глеб, увеличив мощность фонаря до максимума, принялся осматривать помещение, ставшее безымянной могилой для десятков компехов.

Бой был жестоким и скоротечным. Часть космических пехотинцев оказалась уничтожена точными попаданиями энергетического оружия. Взгляд Глеба то и дело натыкался на малозаметные, но смертельные свидетельства в виде оплавленных отверстий, причем исключительно в лицевых пластинах гермошлемов. Создавалось впечатление, что неведомое Нечто с холодным расчетом бездушного механизма четко и размеренно перестреляло ворвавшихся в терминал людей, будто делало привычную обыденную работу. Другая часть десанта смогла открыть ответный огонь, рассредоточившись по помещению.

Галанин шевельнул ногой несколько пустых коробчатых магазинов от импульсных винтовок. Луч света выхватил из темноты тело стрелка. Всё та же картина – пробитое забрало гермошлема.