- Не стоит, - ответил дядюшка Матэ. – Скоро будет тропочка, что к могиле Имрана ведёт. Без меня вы её и пропустить можете. Смеркается уже.

- Надо же, - удивился я, - как быстро день прошёл.

- Это ещё одна особенность Зыбунов, - ответил дядюшка Матэ. – Имран ещё и с пространством-временем баловался.

- Да он просто уникум какой-то, - отозвался я.

- Он многое мог, - грустно ответил дядюшка Матэ. – Если бы он сумел поднять остальных на борьбу с Нойотами… Возможно, если бы колдовство перестало бы быть под запретом, вся история Техсина пошла бы по-другому. Но колдуны были слишком разобщены. Он не смог, разочаровался в людях и ушёл в Зыбуны. И до самой смерти ни с кем не общался, кроме Хомана и Решии.

- Как печально, - вздохнул эмоциональный Шер и погрустнел ещё больше.

Я взглянул на Шера и Шоусси, похожих на двух растрёпанных воробушков, попавших под дождь, и решил, что их стоит развеселить. Только как? Может, сказку рассказать? Не знаю, как Шеру, а Шоусси должно понравиться. Что-нибудь про любовь, волшебство и торжество справедливости…

- Не грустите, - улыбнулся я. – Хотите, я вам историю расскажу?

Шер с энтузиазмом закивал, да и в неподвижных глазах Шоусси загорелись искорки интереса. Вот и славно. Пусть лучше меня слушают, чем боятся…

Я откашлялся и начал:

- Давным-давно в одной далёкой стране жили два брата – Касим и Али-баба…

Сказка пошла на ура. История двух братьев – бедного и богатого, волшебной пещеры и одноглазого главаря разбойников вкупе с историей преданной рабыни Марджины и волшебным словом «Сезам*» - заставила Шера и Шоусси отрешиться от мрачности Зыбунов. Я уже успел рассказать до того места, где одноглазый атаман привёл караван верблюдов, гружёных кувшинами, в которых прятались его сообщники в город, и постучался в калитку Али-бабы, прося гостеприимства, как вдруг дядюшка Матэ сказал:

- Ой, складно же ты врёшь, Мирон… Вы даже не заметили, как мы свернули. Приехали. Вот и могила Имрана.

- Уже? – удивился я и только тут заметил, что сумерки превратились в полноценную ночь, а повозка остановилась на небольшом пятачке зелени, со всех сторон окружённом скалами. А в центре этого пятачка, который был, кстати, почти идеальной округлой формы, находилась пирамида из камней – самых обычных округлых валунов, чёрных и белоснежных. Вся конструкция казалась достаточно шаткой и держалась до сих пор не иначе как тем самым колдовством.

- Уже, - хмыкнул в ответ дядюшка Матэ. – Давайте-ка устраиваться, ребятки. Только сначала поздороваемся с владельцем этого места.

- А… он где? – не слишком разумно спросил я.

- За твоей спиной, незнакомец, - прозвучал голос сзади. Я аж подпрыгнул от неожиданности, обернулся… и только осознание того, что передо мной нечто вроде призрака, помешало поразить его каким-нибудь убойным заклятьем из арсенала дядюшки Матэ. К тому же уничтожить его вряд ли смогу, а вот разозлить…

Поэтому я вежливо склонил голову и сказал:

- Здравствуй, почтенный Имран. Мы – друзья дядюшки Матэ, и только поэтому осмелились нарушить твой покой. Меня зовут Мирон, а это Шер и Шоусси. Надеемся, что мы не навлекли на себя твоего недовольства.

Вполне себе материальный с виду мужчина, черноволосый и черноглазый, в простой рубашке, подпоясанной узорчатым поясом, кожаных штанах и мягких сапожках без каблука, стоявший передо мной, расхохотался:

- Хороший мальчик, воспитанный. И прыгаешь высоко. Думаю, мне стоит с вами поговорить, ведь здесь царит такая скука, только Матэ и заходит. Здравствуй, Матэ! Рад тебя видеть живым и здоровым, рад, что эти мерзавцы-Нойоты не добрались до тебя!

И Имран, подойдя к дядюшке Матэ, довольно крепко обнял его. Ничего себе! Материальная иллюзия! Как же он при жизни был силён? Эх, жаль, что ему не удалось объединить колдунов - с таким вожаком они бы Нойотов по брёвнышку раскатали.

Дядюшка Матэ ничуть не удивился объятиям почти призрака и обрадованно улыбнулся. А потом спросил:

- А Прошка-то где?

- Летает где-то, что ему сделается? Хорошо, что я сумел оживить твою птицу, она порой радует меня забавными новостями. А, вот и он летит. Почуял гостей.

Раздалось тихое хлопанье крыльев, и на плечо Имрана опустилась… точно такая же птица, как и Кэп. С таким же зелёным хохолком, только не такая крупная.

- Привет, Матвей! – заявила птица. – Смотрю я, ты снова отправился в путешествие!

- Твоя правда, Прошка, - согласился дядюшка Матэ. – Как сам-то?

- Неплохо, - философски ответила птица. – Жаль только, что покидать это место надолго я не могу – развеюсь. Привет тебе, собрат! Вижу я, что у Равновесия вновь появились дела в этом мире.

Кэп хрипло каркнул, видимо, впервые в жизни потеряв дар речи.

- Это… - вырвалось у Шера, - это тоже птица Равновесия?

- Я был птицей Равновесия, малёк, - насмешливо отозвался Прошка. – Пока меня не убили. А теперь я просто иллюзия… правда, довольно материальная, но всё же иллюзия, созданная иллюзией. Я не могу вернуться к Матвею, потому что только пребывание в этом месте даёт мне возможность существовать. Но у меня есть о чём вспомнить, правда, Матвей?

С этими словами птица-иллюзия перелетела на плечо к дядюшке Матэ и ласково пошевелила клювом его волосы. Тот в ответ погладил птицу:

- Конечно, Прошка… Конечно…

- Ну и ладно! – заявил Прошка. – Сейчас у вас пойдут глупые разговоры, к которым я не имею никакого отношения. Я лучше полетаю!

И он стремительно взмыл в ночное небо, бесследно растаяв там.

- Не сердись, Матэ, - грустно сказал Имран. – Нелегко быть иллюзией.

- Я понимаю, - ответил дядюшка Матэ. – Прости, друг, нам нужно приготовить ночлег и ужин. А потом… потом нам хотелось бы поговорить с тобой…

- С удовольствием, - улыбнулся Имран. – Здесь мало развлечений, так что я помогу, чем смогу. Чувствую, что вам нужна моя помощь.

- Это так, - кивнул дядюшка Матэ. – Но об этом позже. Мальчики, наберите хвороста – вон там есть засохшие кусты горечавника. А я поставлю полог. Шер, а тебе нужно набрать воды – вон там, слева, видишь пещеру?

- Да, - кивнул Шер, хотя разглядеть что-либо в темноте было затруднительно.

- Там родник. Не увидишь, так услышишь, - продолжил дядюшка Матэ. – Набери воды, каши сварим.

Я взял Шоусси за руку и повёл по направлению к предполагаемым кустам. Тот не сопротивлялся, поскольку мысленно я послал ему картинки вязанки дров и горящего костра. Кусты оказались точнёхонько там, где показывал дядюшка Матэ, и сушняка было изрядно. Я собрал две огромные охапки, одну взвалил на Шоусси, другую потащил сам. Так что костёр мы развели довольно быстро, и кашу дядюшка Матэ сварил просто восхитительную, добавив туда помимо крупы кусочки сала и копчёного мяса.

Имран всё это время находился рядом с нами, глядя в пламя костра и хваля восхитительный запах каши. А когда мы закончили ужин, и я стал собирать миски, чтобы отставить их в сторонку и помыть завтра с утра, произошло нечто странное…

Мне под ноги попался камушек, я споткнулся, и медальон Шоусси выпал из-за пазухи. Я торопливо подобрал его и хотел спрятать снова, когда Имран вдруг воскликнул:

- Погоди! Откуда у тебя это?

*Автор знает, что в более позднем переводе «Сим-сим», но «Сезам звучит куда волшебнее.

========== Глава 17. Попытка ==========

Мне под ноги попался камушек, я споткнулся, и медальон Шоусси выпал из-за пазухи. Я торопливо подобрал его и хотел спрятать снова, когда Имран вдруг воскликнул:

- Погоди! Откуда у тебя это?

- Медальон? – переспросил я, подобрав выроненное.

- Да! – воскликнул Имран с нетерпением в голосе. – Мне знакома эта вещь. Откуда у тебя это? Это твоё?