Ничего страшного. Ничего неожиданного.
*Знаменитая цитата - “Слухи о моей смерти сильно преувеличены”.
Комментарий к Глава 46. Личные сложности
Простите, люди добрые, мы сами не местные, помогите, кто сколько может…
Автору - на кофе, Музу - на печеньки)))
https://money.yandex.ru/to/410014057127193
========== Глава 47. Вино из Хорохха ==========
Внимание, пока не бечено!
Клим скомандовал двигать к постоялому двору, на вывеске которого была изображена кружка, большой каравай хлеба и тарелка с чем-то съестным, а ниже тянулась надпись местными узорчатыми буквами: «Приют странника. Ужин, постель. Цены умеренные. Завтрак бесплатно».
Ничего страшного. Ничего неожиданного.
Самый обычный придорожный постоялый двор – не слишком процветающий и не слишком захудалый, приличный, чистенький, при необходимости здесь и небедному проезжающему остановиться не зазорно, что уж там говорить о каких-то наёмниках…
Поэтому, когда из дверей выбежал растрёпанный парнишка лет пятнадцати и начал кланяться подъезжающим гостям, Клим ничуть не удивился. Судя по количеству тильгов под навесом, гостей было немного, а тут целая компания подъехала. Пусть и наёмники, но потрёпанными не выглядят, значит при деньгах, за постой заплатят, деньги-то у наёмников точно такие, как у вполне благонадёжных проезжающих… Все эти нехитрые размышления были прямо-таки написаны у парня на лице, и Клим тихо хмыкнул. А парнишка прекратил кланяться и выкрикнул:
- Пожалуйте, господа хорошие! Свободные комнаты имеются, примем со всем обхождением! Позвольте ваших тильгов обиходить…
- Позволим, - кивнул Нур-Тур,- отчего ж не позволить. Притомились животинки…
- А купальня у вас есть? – спросила Зия.
- Имеется, - солидно кивнул парнишка. – Большая купальня. Все вместе мыться изволите или как?
Глаза Ири, Зии и примкнувшей к ним Алы сузились, как у кошек, и парень замахал руками:
- Понял-понял, сейчас тильгов обихожу и пойду воду греть! Дамы, стало быть, вперёд?
- Ами, Руши, с нами пойдёте? - спросила Ири.
- Не, мы с татта, - хором отозвались мальчишки, но Клим заявил:
- Идите лучше с девушками, вы же носом клюёте, притомились. Не стоит в чистую постель грязными ложиться.
Строго говоря, мальчики здесь могли ходить с матерями в женские купальни лет до шести, так что ничего странного в его словах не было, да и нового ничего мальчишки не увидят – всё, что можно было разглядеть, они разглядели при совместных купаниях в речках-ручейках, да и интерес к женским прелестям у них ещё не пробудился. Только вот Руши не смолчал:
- Мы что, малыши, что ли? Пусть лучше Унор с ними идёт, он всегда говорит, что в женской купальне есть на что посмотреть. А нам там ни на что смотреть не интересно!
Его слова перекрыл общий хохот, после чего три разъярённые дамы немного погоняли Унора по двору – чисто для порядку, поскольку его неистребимую склонность к кобелированию могла исправить лишь смерть. За это время тильги заняли своё законное место под навесом, парнишка удрал греть воду, а на крыльцо вышел сам хозяин постоялого двора – довольно крепкий с виду немолодой Гортан с едва намечающимся брюшком и множеством седых прядей в чёрных волосах. Одет он был вполне опрятно, в белую рубашку и кюлоты при кожаных потёртых башмаках с начищенными пряжками. Поверх белой рубахи был надет синий фартук, голова повязана чем-то вроде банданы – тоже синего цвета. Рукава закатаны, во рту трубка, правый глаз затянут бельмом, а так, в целом, физиономия вполне благообразная. Хозяин представился, как тото* Мартен и пригласил гостей внутрь.
Внутри тоже ничего неожиданного не обнаружилось – просторный, чисто выметенный зал, с полдесятка выскобленных столов и табуреты к ним, стойка, камин, в котором был прикреплён над огнём котелок с каким-то булькающим настоем, распространявший приятный травяной и одновременно слабоалкогольный запах – видно варилось что-то вроде грога. Кухня была дальше, вход в неё был прикрыт занавеской из кручёных деревянных висюлек, но запахам проникать в зал это нисколько не мешало, а запахи были такие, что в животе заворчало у всех.
Нур-Тур тут же заказал еды на всю компанию, и из-за занавески появился ещё один парнишка – помладше первого, и невысокая девушка. В чертах всех троих угадывалось явное сходство с хозяином заведения, так что тут явно царил семейный подряд. Мальчишка и девушка принялись подносами таскать еду на самый большой стол, за которым вся компания и расселась. Натаскали полный стол – и чего там только не было. Стол был даже побогаче, чем у лесных Сестёр. М-да… Неплохо на Фаэ кушают те, кто это себе может позволить.
Ополоснув руки в чашах, которые притащили расторопные детишки, все отдали должное здешней кухне, которая оказалась выше всяких похвал. Нур-Тур, расплачиваясь за ужин, даже добавил одну серебряную монетку – поварихе, на что тото Мартен ответил, что его жена и племянница будут рады тому, что господа наёмники так высоко оценили их скромные умения.
Вообще, тото Мартен вёл себя не так, как, по мнению Клима, должны вести себя канонные трактирщики – не лез с разговорами и расспросами, не предлагал выпивку, не интересовался целью проезда. Просто велел подавальщикам принести ужин и уселся за стойку, лениво пуская колечки из трубки, да вот ещё за лишнюю монету поблагодарил.
Кроме них в зале было ещё двое посетителей – это их тильги стояли под навесом. Они сидели за крайним столом и молча доедали обильное угощение, изредка перебрасываясь короткими фразами. По виду – то ли мелкие торговцы, то ли перевозчики из тех, что в одном городе закупает подешевле, а в другом продаёт подороже или доставляет по заказу грузы. Оба тоже были явными Гортанами, оба среднего возраста и совершенно незапоминающейся внешности.
Клим сам себя не понимал – вроде бы всё было тихо и благостно, но что-то царапало, не давало расслабиться. Он уже хотел позвать Камушек, но в это время прибежал первый парнишка с объявлением, что купальня готова. Девушки тут же засобирались, прихватив с собой мальчишек, которые после обильной еды стали сонными и на такой произвол не возражали.
Тото Мартен неожиданно улыбнулся и исчез за занавеской, а потом вынырнул из-за неё с подносом, на котором стояла большая глиняная бутылка грубоватой работы, с которой явно только что стряхнули паутину и пыль. Окружали бутылку пузатенькие деревянные чарочки – весьма искусно выточенные и чем-то натёртые, так что красивый узор из древесных прожилок радовал взгляд.
- Жена моя говорит, - кхекнул тот Мартен, обращая на себя внимание, - что хороших гостей сразу видать. Её-то стряпню все хвалят, а вы первые, кто ещё и приплатил. Вот, прислала угощеньице – вино из Хорохха… Двадцатый год бутылка в погребе стоит, запылилась вся… Не побрезгуйте, выпейте за женино здоровье…
- Благодарим, - степенно кивнул Унор, - только скажи, милейший, откуда у тебя такая редкость – вино из Хорохха? Его по всему Фаэ считанные бутылочки остались, говорят, сам правитель не каждый день себе может чарочку позволить… Нам за эту бутылочку, пожалуй, всего жалованья не хватит расплатиться.
- Да какое расплатиться… - хмыкнул трактирщик. – Служил я в тех местах, вот и привёз несколько бутылочек. Ещё парочка-другая в подвале имеется, так что могу угостить, кого хочу… или, вон, женин каприз выполнить.
И он, ловким движением сбил горлышко глиняной бутылки и, подняв её, стал разливать густое, дивно пахнувшее вино по чарочкам. Цвет вина был густой, пурпурный, с атласным блеском, в чарочки оно наливалось с приятным бульканьем, ничего дурного, казалось, хозяин трактира не хотел, но Клим всё-таки мысленно крикнул:
