– Вот дурёха! А ну прекратить, я тебе говорю. Смотри мне. Уедет он, и всё забудется. Выбрось из головы. Тебе детей учить, своими обзаводиться. Вон сколько парней тебе проходу не дают.

В этом он был прав, парни всегда приглашали Ольгу на танцы и в кино. Только она отказывалась, и сидела, ждала заветного часа встречи с любимым. Напоследок Кузьмич вытер ей слёзы и поцеловал в макушку. Вождь мирового пролетариата с портрета, глядя на Кузьмича и учительницу, умилялся, и чуть ли не подмигивал мужчине. У того даже появились мысли, не тряхнуть ли стариной, и по-молодецки приударить за красавицей, с соблазнительными формами, при виде которых, Кузьмича бросало то в жар, то в холод.

«Седина в бороду, бес в ребро», Кузьмич скривился, и с ненавистью в бесцветных глазах покосился на Ильича. Вождь на портрете по-прежнему смотрел вперёд, в светлое будущее, и угадать, что именно скрывалось в открытом взгляде, какие мысли и желания, Кузьмич не мог. И, провожая к двери учительницу, с тоской косился на упругие формы красотки.

Ольга возвращалась домой сама не своя. Жить не хотелось, и только чудо спасло от необдуманного поступка. До поздней ночи она просидела на берегу реки, всматриваясь в тёмные и холодные воды. Боль не стихала, обжигала грудь, сдавливала до такой степени, что жить не хотелось. Кто-то незримый, чужой и страшный звал к себе, обещая не только облегчение, но и совершенно другую, новую жизнь. Тихий, вкрадчивый голос из мрачных глубин реки, совершенно не пугал. Её распирало любопытство, и она сбросила туфельки и босиком вошла в воду. Луна освещала дорожку, тишина убаюкивала, волны ласкали и мягкими прикосновениями толкали вперёд. Глаза застилал туман, и очнулась она после того, как вода едва не накрыла с головой. Уже захлёбываясь, и ощущая, что неведомая сила схватила за руки и ноги, и тянет на глубину, закричала и вырываясь побежала не берег. Платье оказалось разорванным в клочья, и, хватая туфли, женщина бежала босиком до самого дома. И, закрываясь на замок, просидела до утра на полу, не шевелясь.

После ей было стыдно за проявление малодушия, и сейчас, вспоминая Игоря, она в который раз, не могла ему простить то, что он уехал не простившись. Через год её назначили директором в школе, инцидент был забыт, а ещё через год началась война. Знакомые из города ей рассказали, что Игорь всё-таки ушёл от жены, и уехал. Тяжело вздыхая, Ольга Олеговна, открыла шкаф и вытащила из него стопку книг. Это были любимые томики стихов Пушкина, Лермонтова, Некрасова. Переворачивая страницу за страницей, читала, и не услышала, как в помещении появился посторонний. Немецкий офицер, стоял в дверях и, не скрывая восхищения от увиденной картины, смотрел жадными глазами на Ольгу. Она вздрогнула и прикусила нижнюю губу. Во рту стало кисло от тоненькой струйки крови и, сглатывая слюну, зажмурилась. Боясь повернуть голову, осторожно закрыла книгу и положила на стол. Не поворачиваясь, ощутила всеми фибрами души, кто пришёл, и, собирая всю свою волю в кулак, встала. Кровь прильнула к лицу, и, сложив руки на груди, она чуть повернула голову назад. В дверях стоял Игорь в форме немецкого офицера и улыбался. Ольга едва не потеряла сознание, но вовремя взяла себя в руки и сделала глубокий вдох.

– Не ждала?

Голос Игоря совсем не изменился. Всё такой же, глубокий и бархатистый, пронизывающий каждую клеточку женского тела. Она его узнала бы из миллиона других, даже если бы прошло десять, двадцать лет. Внизу живота стало жарко, и Ольга рухнула на стул. Игорь подбежал к ней, и принялся целовать в мокрые глаза и щёки. Встав на колени, он гладил её по голове и приговаривал: голубушка моя, сизокрылая, ласточка, как же я скучал по тебе, дни и ночи напролёт. Ольга с неохотой отстранила Игоря от себя и спросила; как ты здесь оказался? Эта форма… Я ничего не понимаю.

Игорь увидел, как изменилось лицо женщины, в одночасье стало бледным, и до неузнаваемости чужим. Он опустил голову, и поднялся с колен. Сжимая фуражку, сделал шаг назад, и, расправляя грудь, чуть приподнялся на носках. Глаза смотрели в потолок, он раздумывал и не спешил отвечать. Не один раз за эти годы он представлял их встречу, искал подходящие слова, оправдывался, но сейчас, в душе образовался холод, ненависть, от которой все чувства исчезли. Вместо них появился трезвый расчёт, и животная ярость. Глаза сузились, губы сжались в тонкую, едва заметную полоску, брови сдвинулись к переносице. Война не щадила никого, каждый мог погибнуть в любую минуту, и от этого люди становились похожими на хищников, кровожадных, и не знающих, что такое пощада.

Ольга смотрела на Игоря и не узнавала. Внешне Игорь не изменился. Всё такой же статный, подтянутый, темноволосый, выбрит до синевы щеках. Даже стал гораздо мужественнее. Военная форма была к лицу мужчине, и придавала некий ореол загадочности, от которого многие женщины восторгались, и по ночам томно вздыхали от объятий таких мужчин. Но он был абсолютно другим человеком. Абсолютно. Не тем, весёлым, добрым парнем, которого она полюбила, и за которым могла идти как жёны декабристов на каторгу. Нет. Перед ней стоял враг, готовый на всё, ради достижения своей цели. Ольга не хотела ничего слышать, и жалела о том, что когда-то мечтала связать с этим человеком свою судьбу. Она поднялась и направилась к двери. Игорь продолжал молчать, и не удивился тому, что Ольга пытается уйти.

– Ты не рада тому, что я вернулся?

Ольга застыла в дверях, понимая, что от разговора с Игорем не уйти. И лучше это сделать сейчас, в сию же минуту. Реальность диктовала свои правила игры. И женщина им подчинилась. С тяжёлым сердцем она смотрела на Игоря и кивала головой.

– Не рада. Зачем ты пришёл?

В голосе женщины звучали металлические нотки, и Игорь удивился тем переменам, которые за несколько лет произошли с Ольгой.

– Хотел увидеть тебя. Поговорить, – ответил он вежливым, вкрадчивым голосом, слегка улыбаясь. Зная, насколько его улыбка нравится Ольге, и наклонил голову набок. Это не возымело должного действия на женщину, и она ответила раздражённым тоном.

– О чём? Как ты Родину предал! Об этом хотел со мной поговорить?

– Не надо так со мной разговаривать.

Голос мужчины едва не перешёл на крик. Игорь вовремя взял себя в руки, подошёл к Ольге, резко схватил за плечи и усадил на стул.

– Что ты знаешь обо мне, чтобы судить?

– Достаточно, Игорь, я знаю о тебе. Я уже давно не та легкомысленная девчонка, которой ты вскружил голову, обещал ради меня оставить семью, и жениться. Дура была, поверила, красивым словам и обещаниям.

Она замолчала, в глубине души понимая, что не стоит доводить ситуацию до скандала. В данный момент она была совершенно беззащитна, находясь в полной власти мужчины. И никто не сможет прийти к ней на помощь, даже если она будет кричать. Сторож? Тот наверняка пьяный спит, и ничего услышит. И что сможет сделать инвалид? Против вооружённого человека. Эти мысли вихрем пронеслись в голове женщины, и она слегка смягчилась. Надо выиграть время, решила она и ответила: хорошо, Игорь, я выслушаю тебя. Только потом ты уйдёшь.

Она посмотрела ему в глаза, и Игорь почувствовал, что лучше всего так и сделать, поговорить, и уйти.

– Из-за тебя я уехал с женой. Думаешь, мне было легко? Легко?

В ответ Ольга лишь передёрнула плечами и отвернулась.

– Видишь, как, сейчас отворачиваешься от меня. Как от прокажённого, хотя может я такой и есть на самом деле.

– А, что я должна была сделать, когда ты пришёл? Броситься на шею?

– Не знаю…В городе я ушёл от Татьяны, и устроился на работу. Думал, годик поработаю, и вернусь к тебе.

Он замолчал, и тяжело вздохнул.

– Каждую ночь я видел тебя во сне. Любил и продолжаю любить, хочешь верь, хочешь нет.

– За два года ни одного письма от тебя.

Ольга смягчилась, и в глазах сверкнули слёзы.

– Почему не написал? Думаешь, что я не ждала? Каждый день заглядывала в почтовый ящик. Ты уехал и даже не зашёл проститься.

– Не мог, Ольга, не мог. За то, что не писал, виноват, спорить не буду. Я не знал, как ты отнесёшься к моему письму. Думал, порвёшь и не станешь читать. Боялся. Работая в городе водителем, ночью сбил человека.