Дальше, ни один жрец не мог одеть этот браслет, пока в руках одного из них, он вдруг не развалился. Этот жрец стал верховным жрецом бога Ра. После его смерти долго искали кандидата, который наденет роковой браслет. И когда действительно он раскрылся в руках одного из жрецов, тот стал самым могущественным жрецом Египта. После смерти жреца, браслет среди других сокровищ оставили в его усыпальнице. Потом время стерло судьбу браслета. Наверно его выкрали грабители и он пошел путешествовал по Европе и наконец попал к нам.

- Почему же браслет не передали следующему жрецу?

- Мне кажется, просто не нашли того, у кого он может раскрыться в руках. А так как там были свои интриги и борьба за власть, то решили его похоронить, вместе с бывшим владельцем. Кстати, к тебе пришло письмо от департамента древностей Египта...

- Мне? Почему мне?

- Мы написали им о твоей истории с браслетом

Полянский протягивает мне конверт.

- Здесь написано по английски, Надя тебе переведет.

Я передаю письмо Наде. Она его надрывает и долго молчит, вникая в содержание письма.

- Они тебе предлагают сделку. Ты продашь свое тело, а они заплатят бешенные деньги.

- Чего?

- Это надо понимать так,- говорит Полянский.- Составляется контракт, по которому, после вашей смерти, тело передается департаменту древности для дальнейшего изучения.

- Я не хочу умирать.

- И не надо. Живите долго.

- Здесь стоит сумма, миллион долларов,- говорит Надя.

- Сколько?

- Миллион.

- И мне его выдадут соазу после заключения контракта?

- Конечно.

Я уже не мог больше работать в милиции и подал рапорт, чтобы меня уволили.

По указанию сверху, меня увольняли с радостью. Быстро оформили документы и выперли за дверь. Я позвонил Игорю и предложил встретиться.

- Да... Тяжелехонько мне теперь будет. Не дай бог, если новый глава мафии будет мстить, тогда без твоей поддержки- конец.

- Игорь, новый, это тот самый, что обещал нам помощь?

- Он.

- Как его фамилия?

Игорь мнется, но потом говорит.

- Есть такой член совета директоров АО "Промгаз" Симонов Георгий Григорьевич. Куда ты теперь намылился?

- Незнаю.

- Может тебе уехать за границу?

- Нет. Я найду где-нибуть другую работу. Может в другом городе.

- Все же лучше уезжай за границу и не возвращайся сюда. Поверь, ты там будешь в большей безопасности, чем здесь. Нам все равно не простят убийство главаря. Этот мир так жесток и трудно изменяем, что лет на сто ничего не измениться. Убьем одну нечисть, придет другая. Разве переведутся все эти Гореловы, Мироновы. Хоть Дзержинский и был подлец, но его мысль, о том, что служить народу надо с чистыми руками, по моему самая главная.

- Игорь, но не может же быть так все плохо?

- Может. Представляешь, у нас громадная информация обо всех, известно все. Кто мафиози, какие у него помощники, сколько они убили, ограбили, но в нашей системе с нашими законами, мы их взять не можем. Нужно менять все. Законы, правительство, начальство. Нашу милицию надо разогнать, почистить, а потом собрать уже по новой.

- Игорь, у тебя очень плохое настроение. Поклянись, что если что-то произойдет, ты меня найдешь. Я буду передовать тебе адреса, куда переду.

- Ладно, найду,- устало обещает он.

Мы обнялись и я отправился к Наде.

Она сразу же спросила меня.

- Что же ты им ответил?

- Пока ничего. Я решил спросить у тебя. Что ты мне посоветуешь?

- Поезжай в Египет, они тебя ждут.

- А ты?

- Я остаюсь. Не меня приглашали, а тебя.

- Тогда я не поеду.

- Не дури. Ты же не останешься там на совсем. Ты вернешься ко мне?

- Вернусь.

- Поезжай.

Я целую ее, потом еще и еще...

В таможне долго не могли поверить, что браслет не снимается. Они его долго щупали, ковыряли, наконец сжалились и отпустили.

- Только привези его назад.

- Я не шучу, теперь он со мной до конца жизни.

В Каире сумашедшая жизнь. В департаменте древностей меня встретил доктор Маурди. Переводчик тараторил.

- Господин Ковров, у вас большая программа. Сегодня беседа с нашими специалистами, оформление договора, завтра Каирский музей, а после завтра, поездка в город Сохаг. Вы как... согласны?

- Доктор, я ничего против не имею.

Маурди улыбается и ведет меня по зданию. Он доводит до двери 318 и заталкивает в нее. В комнате, забитой приборами и оборудованием, сидит несколько человек в халатах.

- Пусть они вас осмотрят. В договоре должно быть оговорено в каком состоянии вы находитесь.

- Раздевайтесь до пояса,- переводит переводчик просьбу старого врача, старшего над всеми.

Я снимаю рубаху и вижу с каким любопытством и восторгом все смотрят на мою руку. Доктор Мауди нежно проводит ладонью по браслету.

- Это он...

Меня начинают прослушивать, щупать, подключать к разным агрегатам, снимая десятки метров бумажной ленты. Только через два часа, мы с Мауди могли пойти на заседание совета, где я должен подписать контракт.

- Господа, я хочу представить вам господина Коврова.

Я киваю головой. За большим круглым столом восемь человек. Они дружелюбно отвечают кивками и голосами.

- Господа, комиссия признала достоверность наличия браслета и факт, что снять его с руки не возможно,- переводчик говорит синхронно не сбиваясь с речи.- Доктор Реди, зафиксировал повышенную активность господина Коврова. Доктор рекомендует, все его биоотклонения необходимо проверять и исследовать ежегодно и просит внести это в контракт. Как ваше мнение, господа?

Господа послушно закивали головами, послышались возгласы, по интонации я понял, что они согласны. Приносят контракт и юристы начинают мне объяснять, что мне нельзя, что можно. Нельзя пытаться снимать браслет, нельзя делать всякие хирургические операции без ведома Каирской комиссии, необходимо предупреждать комиссию, где поселился, куда поехал и много всяких пунктов, которые в принципе не мешали нормально жить.

- Господин Ковров, вы согласны? - спрашивает меня доктор Мауди.

- Прошу одну поправочку. Раз появился пункт о ежегодном приезде в Каир на обследование, то все расходы должна брать на себя египетская сторона.

Я понял, что возражений и на этот пункт не было и через час перепечатанный контракт был подписан. Отныне я стал богатым человеком, с миллионом долларов в Каирском национальном банке.

В Каирский музей так сходить и не успел. В отель, где я расположился пришла телеграмма, что с Николаем произошло несчастье. Предупредив доктора Мауди, я срочно заказал билеты на самолет обратно в Россию.

Николая похоронили. Я приехал к нему домой, когда все уже было кончено. Люся, его жена, встретила меня без слез.

- Как он тебя ждал, Саша.

- Я очень поздно узнал об этом.

- Все рассказать чего-то тебе хотел.

- Как все произошло?

- Как? Коля последнее время все встревоженный ходил. Мне ничего не говорил, но предупреждал, чтобы к двери на звонки не подходила. Шесть дней тому назад здесь в садике перед домом и произошла эта трагедия. Он возвращался с работы, а тут на мотоцикле двое выскочили по дорожке. Один два раза выстрелил в упор и они умчались. Колю тяжело ранили. Врачи еще в больнице боролись за его жизнь, но безрезультатно. Коля то приходил в сознание, то опять проваливался... Все тебя звал. Это он попросил меня, чтобы дала телеграмму в Каир.

- А известно кто стрелял? Что сказала милиция?

- Ничего неизвестно. Полковник милиции приезжал, все сочувствовал. Пообещал, что обязательно поймает преступников.

- Когда Николай был в сознании, он тебе чего-нибудь еще говорил?

- Да ничего в основном такого. Говорил, что не знает, что за парни стреляли в него. Нас же прослушивали. Даже старались бред Николая записать.

- Кто?

- Следователи. Милиция. Кто же еще?

- Ладно, Людочка, я пойду выяснять, что же произошло.