Литмир - Электронная Библиотека

Покачивая головой, капитан уходит вслед за старпомом.

– Чего они к ней пристают? – говорит Мотя. – Не Марианна же гайки в борщ бросала…

– Дела… – вздыхает матрос Кныш. – А может, диверсант на судне?

– Все может быть, – философски соглашается механик.

Он смотрит на блюдо: там лежит забытая всеми одинокая сосиска. Вздохнув, механик берет ее и отправляет в рот.

Каюта старпома. Никого нет. На столе лежит разобранный хронометр.

Стук в дверь, и голос Марианны:

– Товарищ старпом! Можно у вас прибрать?

Не дождавшись ответа, Маришка входит. При ней ведро, тряпка и веничек. Она старательно поправляет книги на полке, смахивает несуществующую пыль с маленького глобуса.

Рядом лежит фуражка старпома. Девушка надевает ее на глобус – фуражка пришлась впору.

– Здравствуйте, Олег Петрович! – серьезно говорит Маришка.

Она сдвигает фуражку на глобусе немного набекрень.

– Так вам лучше… Посмотрите, Олег Петрович, как я хорошо прибираю…

Она протирает дверцу зеркального шкафа.

– А вы все время меня обижаете…

Критически разглядывает свое отражение в зеркале.

– Неужели правда, из меня никогда не выйдет толк? – Маришка усмехается: – Вот возьму и стану знаменитой художницей.

Куском розового мыла, взятым с умывальника, она рисует на зеркале большое сердце, а куском голубого – стрелу. Потом влажной тряпкой стирает рисунок.

– Ничего вы не понимаете, – ласково говорит Марианна глобусу. – Поэтому я вам и держу… то есть дерзю… или дерзаю?.. Как надо сказать?.. Молчите?.. Поэтому же! Я ведь сейчас могу сделать с вами, что хочу. Захочу – щелкну по носу…

Она легонько щелкает по Южной Америке.

– А захочу – вскружу голову!

Она и в самом деле крутанула глобус. Фуражка после нескольких оборотов сползла, и голубой шарик потерял сходство со старпомом.

Марианна забирает свои принадлежности и, вздохнув, идет к выходу.

На белую стенку каюты из иллюминатора падает зловещая черная тень. Марианна оборачивается, но тень уже исчезла.

В последний раз оглядев каюту, девушка говорит:

– Морской порядок.

Закрывает за собой дверь. И в тот же момент в иллюминатор просовывается грязная лохматая швабра.

Выйдя из каюты, Марианна сталкивается с Мотей и Кнышем.

– Кто взял швабру?! – кричит матрос. – Маришка, ты?

– И не думала.

– Ведь только на секунду отвернулся! – Кныш уносится дальше, бормоча: – Нет, это точно!.. Диверсант… диверсант работает…

Старпом направляется к своей каюте.

– Что вы здесь стоите? – неприязненно спрашивает он.

И девушка сразу ощетинивается:

– Уборку у вас делала. Что, нельзя?

Старпом, не ответив, проходит дальше.

Распахнул дверь своей каюты… и замер на пороге. Можно подумать, что в каюте произвели атомный взрыв. Все раскидано, разбито, перепачкано.

На полу валяется раздавленный глобус.

– Спасибо за уборку… – говорит старпом, обернувшись вслед Марианне.

Перед клетками сгрудились моряки. Шулейкин укрепляет на фальшборте какой-то плакат.

Между Мотей и Сидоренко сидит задумчивая Марианна.

– Мне, товарищи, поручено провести информацию о тиграх, – грустно говорит Шулейкин. – А также инструктаж по технике безопасности.

– Товарищ укротитель! – спрашивает Маришка. – А вы можете укротить мышь?.. В кладовке живет мышь, туда ходить страшно.

– Мышь – мелкий хищник, – отвечает Шулейкин. – А я работаю по крупному.

– Вы объясните, – обращается к нему восторженный Мотя, – как вы в себе воспитали такую смелость?

– Товарищи, кончайте базар и глупые вопросы! – рявкает боцман.

А Шулейкин уже разворачивает свой плакат.

– Здесь я, товарищи, нарисовал, как умел, тигра в разрезе.

«Тигр в разрезе» почему-то поделен на неравные доли, обозначенные номерами.

– Вот это у него кострец… А здесь – огузок… Здесь подбедрок, – поясняет Шулейкин. – А вот ливер, голье, вымя… Короче сказать, сбой…

Боцман, сопя, записывает эти сведения в тетрадочку. Марианна смотрит на укротителя с подозрением.

В каюту капитана входит старпом. Он кладет на стол лист бумаги.

– Или я, или она! – отчеканивает железный моряк.

– Олег Петрович, дорогой… Что опять случилось?

– Там все написано… Или я, или она. Или она, или я.

Информация о тиграх продолжается.

– Тигр ведет очень хищный образ жизни, – рассказывает Шулейкин. – Живет в дремучих джунглях…

– А чем он там питается? – интересуется кок Филиппыч.

– Могу ответить, – говорит Шулейкин, роясь в портфеле.

Он сверяется с листком, озаглавленным «Рацион кормления», и объявляет:

– Два дня конина, третий день говядина. И рыбий жир – для витаминов.

– А я читал, что он человеческими жертвами питается, – замечает боцман.

Укротитель соглашается:

– Не без этого. Когда кончается конина и говядина, чем же ему питаться? Вот он и ест человека.

– А почему они на Маришку не рычат? – спрашивает Сидоренко. – Я сколько раз замечал! Что, у ней группа крови с ними одинаковая?

– Не рычат, потому что они укрощенные. Лично мною. Вот этот, к примеру… Не тигр – овечка!

Именно в этот момент «овечка» с громоподобным ревом кидается на решетку, стараясь достать укротителя лапой.

Жалобно пискнув, Шулейкин загораживается портфелем.

Марианна тоже испугалась. Она зажмурилась и даже закрыла глаза ладонями.

На ее плечо ложится чья-то рука. Девушка открывает глаза и видит перед собой разгневанного капитана и угрюмого старпома.

Василий Васильевич оттаскивает племянницу в сторону. Клокоча от ярости, он говорит:

– Кончено!.. Мое терпение иссякло. Я отдаю тебя под суд!

– За что, дядя? – испуганно спрашивает Маришка.

– Я тебе больше не дядя! – трагически говорит он. – Теперь я знаю, кто творит все безобразия на судне! Вот рапорт старшего помощника.

– Дядя, честное слово, я ничего не делала!

– Я не дядя…

– А я ничего не делала.

Олег Петрович не выдерживает:

– А кто устроил погром в моей каюте? Тоже не вы?

– Не я!..

– А кто же? Кто? Скажи – кто?! – топает ногами капитан. – Кто? Кто? Кто?..

И вдруг откуда-то сверху на притеснителей Марианны обрушивается пенистая и шипящая струя. Белые кителя капитана и старпома мгновенно становятся рыжими.

На капитанском мостике с огнетушителем в руках стоит и корчит мерзкие рожи шимпанзе. На обезьяне Мотина тельняшка, но штанов она, видимо, не достала, и нижняя половина туловища у нее голая.

– Вот кто! Вот кто! – кричит Марианна. – Вот кто делает все гадости… А вы меня!..

– Кто пустил макаку на судно?! – орет боцман.

– Какая же это макака? – резонно возражает механик, что-то жуя. – Это обезьяна, типа шимпанзе.

Обезьяна еще раз полоснула струей по всем присутствующим, бросила огнетушитель и одним скачком очутилась на шлюпбалке.

К капитану наконец вернулся дар речи.

– Немедленно поймать!.. Обезьяна на судне страшнее динамита!..

С криком, с гамом моряки гоняются по палубе за обезьяной. У нее через плечо, как у старьевщика, висит полосатый пестрый мешок – тот самый, в котором ее принесли на «Онегина».

– Сей момент поймаем! – выслуживаясь, кричит боцман капитану.

Боцману действительно чуть было не удалось схватить шимпанзе. Но обезьяна вывернулась, взлетела на стрелу крана и скрылась в неизвестном направлении. А в руках у боцмана остался только полосатый мешок.

– Вот она – премия фирмы! – горько говорит капитан, разглядывая трофей. Он поворачивается к Шулейкину: – Товарищ укротитель, вы бы изловили ее! Это все-таки по вашей части!..

– Обезьянами не занимаюсь! – презрительно отвечает Шулейкин. – Мне подайте тигра, льва, в крайнем случае волка. Ну, могу еще в виде исключения взяться за крокодила. Но макака…

3
{"b":"618082","o":1}