— Ты кретин, Малфой! — неожиданно орет он и пихает меня в плечо так, что снова чуть не роняет в навоз. Да что у них у всех за манера? — И как я мог забыть, какой ты кретин?!

Он так тяжело дышит, что того и гляди набросится на меня. Да сколько меня уже можно бить и валять? Реально достали!

— От кретина и слышу! — ору ему я. — Чего ты прешься туда, куда тебя не зовут, наше сокровище? Уж здесь твоей невесты нет и быть точно не может!

— А мне плевать! Где хочу, там и хожу! — его очки покосились, волосы вздыбились. У меня школьное дежа вю.

— Вот и хоти возле своей Уизлетты, а не возле меня! — я злобно тычу пальцем в сторону дома. Плевать мне сейчас на манеры!

— Да ты тут вообще ни при чем! Ты мне и даром не нужен! — вопит он.

— А ты думаешь, ты мне куда-то уперся? Да меня со школы тошнит от тебя больше чем… Больше чем от дерьма! — нахожусь я и ожесточенно тыкаю пальцем в навоз. — Вали отсюда, кретин!

— Ну и свалю!

Мы неожиданно замолкаем, и те, которые у дома, тоже молчат, видимо, им хорошо были слышны наши крики.

Слева резкая вспышка. Откуда здесь взялся колдограф? Поттер сердито машет рукой:

— Марк, отстань, не сейчас.

Колдограф влюбленно смотрит на Поттера и послушно отступает назад.

Во-первых, кто такой этот Марк? А во-вторых, от того, что кто-то решил запечатлеть меня в таком виде возле кучи дерьма я снова бешусь. Ну, спасибо тебе за этот цирк, чертов придурок.

— Снимаешь каждое мгновение своей жизни, наша отрада? — я насмешливо приподнимаю правую бровь. — Потомкам на память? Не приведи Мерлин что-нибудь ненароком упустишь.

Поттер с отвращением глядит на меня и устало роняет:

— Как же я тебя ненавижу, Малфой.

Его слова неожиданно сильно колют под дых. Я давно это знаю. Что я проиграл.

Хочу ему тоже выдать что-нибудь очень обидное, но горло так стиснуло, что слова не идут.

— Гарри, что ты с ним возишься? — к нам уже подобралась Уизлетта и теперь презрительно кривится и брезгливо морщит нос, рассматривая меня. — Малфой, это от тебя так воняет дерьмом? Впрочем, как и всегда, — она насмешливо глядит на меня.

— Джинни, — Поттер бросает на нее предостерегающий взгляд, а я закусываю губу.

Ну погоди, рыжая дрянь!

— Разве? — я демонстративно обнюхиваю рукав и озадаченно смотрю на нее. — Пока ты не подошла, никакой вони не было. Поттер, скажи, — в моих глазах святая невинность. Я, конечно же, заранее знаю ответ, но все равно не могу его не позлить.

— Гарри! Этот идиот меня здесь уже просто достал! — рыжая курица цепляет его за рукав и вперивается в него цепким взглядом в ожидании, что ее кавалер ринется ее защищать. Сейчас я для нее просто пешка в игре.

— Справедливости ради, Джинни, ты первая начала.

Что? Я не могу поверить ушам. Он даже не наорет на меня? Смотрю на Поттера недоверчивым взглядом.

— Гарри… Как ты… — рыжая хватает воздух губами. Но, видимо, орать на Поттера ей не позволяют личные планы, поэтому она снова переключает все внимание на меня: — Малфой, ты настоящий урод! Такой же, как твой папаша! Я рада, что вы с ним наконец обрели свое настоящее место!

Она снова орет на меня, ее лицо покраснело от злости, а я уже привычно пропускаю ее слова мимо ушей.

“В мэноре сейчас подавали бы ланч. Домовики суетились вокруг большого стола, а мама улыбалась отцу и укоряла его, что он принимает все близко к сердцу. А за окном бы шуршал теплый дождь”.

Приятные мысли ограждают меня как стекло. Я вижу, как шевелятся ненавистные губы, вижу, как Поттер с нечитаемым лицом глядит на нее, больше не делая попыток остановить, но сам не слышу ни слова. Мелкой дуры нет и не было в моей жизни. А стерпеть можно все, что угодно, когда ты терпишь ради других.

— И как это у тебя выходит, Малфой?

Бац. Пузырь из фантазий лопается, потому что при звуках его голоса я тут же возвращаюсь в реальность, а рыжая затыкается на полуслове.

— Что… выходит? — я невольно теряюсь.

— Что ты всегда прав.

В его глазах пляшет такое веселье, что я замираю. Молча смотрю на него, он на меня. Ведь он это правда сказал? Мне не послышалось?

— Гарри! — кажется, рыжая фурия сейчас начнет топать ногой, но Поттер больше не обращает на нее никакого внимания. Он смотрит лишь на меня, как-то незнакомо и странно, и от этого по моему позвоночнику ползет холодок.

Не прекращая смотреть, он пихает руку в карман, а потом подает ее мне.

— На, держи. Не теряй.

Опускаю глаза. На его крепкой ладони лежит моя палочка. Моя палочка.

Мне хочется рвануться вперед и вцепиться в нее, но вместо этого я осторожно отступаю назад.

— С чего ты взял, что это моя? — я приподнимаю бровь в вежливом изумлении.

— А разве нет?

— Первый раз ее вижу, — я отстранен до неприличия. Моя палочка лежит у него на ладони, но признаться я не могу. И как же мне заполучить свое сокровище обратно себе? Если что, я сейчас только про палочку.

— Чья же тогда? — Поттер глядит на меня, и в его глазах опять мелькает что-то непонятное мне.

— Откуда мне знать? — я пожимаю плечом.

— Вообще-то я обещал ее хозяину любовь, длиной во всю мою жизнь. И женитьбу.

При слове “женитьба” у рыжей в горле что-то пищит. Наша мышка.

— Поздравляю, — а что тут еще можно сказать? Какого боггарта он в таком случае сует ее мне? Поиздеваться решил?

— Может, все же возьмешь? — Поттер прищуривает глаза. Моя палочка у него на руке. Два в одном.

Он с упрямым вызовом глядит на меня, а я мысленно подбираю ответ. Пока лидирует деликатное “и куда мне уперлось счастье быть твоим мужем?”. Я уже открываю рот, чтобы это озвучить, как вдруг…

— Гарри, это моя! — неожиданно вякает Уизлетта и бросает на меня быстрый торжествующий взгляд.

Чего-о? Я задыхаюсь от возмущения. Рыжая, да ты никак не в себе? Разумеется, она уже давно поняла, чья это палочка. Сто раз видела ее у меня во дворе.

Я открываю рот и делаю шаг по направлению к ней, но жесткий взгляд подоспевшей мамаши Уизли заставляет меня замолчать. Проблемы с характеристикой ни мне, ни моим родителям не нужны.

— Нет, моя! — тут же вопит ее братец.

Ну ты-то куда лезешь, рыжее чучело? Хоть раз бы подумал своей тупой головой прежде чем встревать за сестрицу.

Нет, я понимаю, что он ее тоже узнал, — когда не надо, рыжий соображает просто мгновенно. Жаль, что не до конца. Я до сих пор поражаюсь, как он умудряется выигрывать в шахматы?

— Рон, — вот теперь Поттер выглядит совсем обалдевшим. — Ты тоже хочешь… меня?

Я с тайным злорадством смотрю, как у рыжего падает челюсть. Не ожидал?

— Ну нет… ты чего… Просто Джинни… — несвязно лепечет он, быстро тушуется и отступает назад.

— Не говори глупостей, Рон, — сердится Молли, отгоняя рыжего дебила взмахом руки. — Джинни? Это точно твоя? — она с сомнением смотрит на дочь. Видимо, благодаря жизненному опыту, она все-таки немного умнее. Но ее дочурка настырно кивает.

— Да, уверена, — она с вызовом смотрит Гарри в глаза и тянет к моей палочке свою паршивую руку. И я понимаю, перед желанием нагадить мне и заполучить себе Поттера, она во всем пойдет до конца. Пружиню ноги: никогда я без боя не отдавал ничего своего.

Близнецы вырастают словно из-под земли, спинами отгораживая меня от Поттера и сестры.

— Да, я совершенно уверен, что это палочка Джинни, — Фред энергично кивает.

Скотина. А я-то успел свыкнуться с мыслью, что он почти на моей стороне.

— Или все-таки Рона? — задумчиво пялится на палочку Джордж.

— Я думаю, мы обязаны это проверить, — я уже хочу их оттолкнуть, но Фред с серьезным лицом оборачивается ко мне и внезапно подмигивает, словно давая сигнал о начале новой забавы. Я застываю.

Поттер бросает на них быстрый взгляд и послушно передает палочку Уизлетте.