- Более того, язычники устроили погромы христианам в Иерусалиме - многие были жестоко убиты, местные же языческие правители отказались преследовать погромщиков...
Речи священника и отшельника очень сильно различались. У Александра появилось непонятное ему чувство лжи, словно его принудили дать клятву обманом... Впрочем, он попытался это чувство быстро задавить, не может же святой отец врать.
- Язычники устраивают настоящие охоты на христиан, истребляя их везде, где могут найти. И Папа Римский, не имея сил более терпеть подобной несправедливости, объявляет великий христианский поход на Восток! Папа Римский призывает всех праведных христиан к крестовому походу на Святую землю!
Как только голос священника затих, зал разорвал гул голосов - все начали обсуждать новость, кто громко кричал, кто осторожно и негромко говорил, были и те, кто продолжал флегматично поглощать еду со столов... Александр, посмотрев на отца, снова упал духом - ему было совершенно наплевать на Святую землю и христиан.
- Поэтому я решил привести к присяге новых рыцарей быстрее, - продолжил граф, когда страсти в зале поулеглись, - я отправляюсь в поход и...
Вновь поднявшийся гул голосов заставил графа замолчать. Конечно, он мог и погромче рявкнуть, чтобы продолжить речь, но... Реакция людей была простительна - в зале было очень мало тех, кто помнил Тулузу без Раймунда. Единицы. И для всех находящихся здесь подобные новости оказались несколько ошеломляющими. Александр, к своему удовольствию, заметил удивление и на лице отца - тот даже вино перестал пить, уставившись на сюзерена...
- Управление над моими владениями берёт на себя старший сын, - продолжил граф, как только большинство разговоров стихло, - я не смею звать вас с собой в святой поход, ведь иду в него не как граф, а как раб божий. Но... С удовольствием возьму под свою руку всех, кто решится присоединиться к столь важному для христиан делу.
- Папа Римский объявил об отпущении всех грехов воинам, решившим присоединиться к крестовому воинству, - снова взял слово священник, - ибо освобождение Святой земли угодно господу богу нашему. Безземельные рыцари могут получить землю под управление в Святой земле, могут получить несметные богатства да и просто утвердить волю христиан в Иерусалиме, раз язычники не желают внять голосу разума! Ибо так желает господь!
- А теперь приступим к церемонии присяги. Будущие рыцари, подойдите ко мне!
- Ну, сынок, давай... - отец приобнял Александра, - иди. Сейчас ты станешь самостоятельным мужчиной.
- Да, отец...
Присягу и рыцарский титул с ней принимали шестнадцать человек. Священник, к сожалению, не ушёл, он стоял рядом с графом - видимо, будет следить за принятием присяги... Плохо. Раньше, ещё лет двадцать-тридцать назад, и присягу, и титул можно было получить в любых условиях и в любое время. Но шли годы, и простая сначала процедура начала обрастать множеством тонкостей и условностей. Как, например, присутствие священника...
Александр, стараясь не мозолить глаза стоящим на помосте, попытался спрятаться среди таких же, как он, готовившихся принимать присягу парней. И в начале он даже подумал, что хитрость удалась - вот на помост начал подниматься первый оруженосец, но... В этот момент священник выцепил взглядом Александра и уставился ему в глаза. Парень, словно загипнотизированный, не мог отвести своего взгляда в сторону. Наконец, священник перенёс свое внимание на графа и что-то прошептал ему. Раймунд, немного подумав, жестом остановил оруженосца.
- Я очень рад, благородные господа, - снова заговорил священник на весь зал, - представить вам одного из первых воинов Христа! Воина, истинного христианина, ставшего крестоносцем раньше, чем он стал рыцарем!
Александр резко повернул голову в сторону отца - тот внимательно слушал священника, слишком уж внимательно... Лицо при каждом слове отца Адемара становилось всё более напряжённым. Вот он бросил короткий взгляд на сына, но Александр успел отвести взгляд в сторону - будто это не о нём сейчас идёт речь. По всему телу бежали мурашки, бешено колотилось сердце... Что же делать? Что же делать?
- И я не могу не признать благородства и пыла сего молодого, но мудрого и благочестивого не по годам юноши... Прошу, Александр, подойди для принятия присяги и титула рыцаря!
Всё... Сердце ёкнуло и словно упало в какую-то пропасть. Александр, чувствуя себя словно во сне, на ватных ногах поднялся на помост и подошёл к графу со священником. На отца парень старался не смотреть, боясь увидеть его реакцию. Люди в зале, перешёптываясь, смотрели на него. Вот только увереннее от этого Александр себя не чувствовал...
- Оруженосец Александр, сын рыцаря Жерара Иберийского, дай мне свой меч, - начал церемонию граф.
Александр аккуратно вытащил из ножен красивый, дорогой клинок - отцовский меч. Что отец, что сын предпочитали в бою топор и пику, но на церемонии присягу полагалось принимать с мечом... Поцеловав его у рукояти, парень протянул клинок графу, аккуратно держа его за лезвие.
- Встань на колено, оруженосец! - продолжил, взяв меч, Раймунд.
Александр встал на одно колено и склонил голову.
- Властью, наделённой господом богом нашим и королём французским, я, граф Раймунд Тулузский, объявляю тебя, оруженосец Александр, сын Жерара Иберийского, рыцарем!
- Я, отец Адемар, засвидетельствую сию клятву пред очами господа нашего, - продолжил присягу священник.
- Встань, рыцарь Александр! - граф протянул вставшему парню меч.
Александр, практически не смотря, вкинул его обратно в ножны. Граф, после едва заметного кивка священника, обнял Александра и поцеловал в обе щеки. Всё, теперь он рыцарь... Только вот удовольствия никакого парень не ощущал. Кое-как собравшись с духом, он глянул на отца. Жерар сидел, словно каменный, непрерывно и не моргая смотря на сына.
- И вдвойне отрадно знать, что господь бог делает благородными людьми только тех, кто благороден и чист душой! - продолжил священник, - вот он, наш пример - рыцарь-крестоносец Александр! И я надеюсь, что здесь найдётся ещё немало рыцарей, которые последуют примеру этого храброго воина!
Александр, дождавшись окончания речи, кое-как пошёл обратно... Вот он спустился с помоста, подошёл к столу, за которым сидел отец... Везде его провожали удивлённые взгляды взрослых и восхищённые - парней и девушек его возраста и детей. Был бы очень подходящий момент, чтобы подойти к той фрейлине, что нравилась ему, но... Сейчас ему было совсем не до этого. Подойдя к столу, Александр поднял взгляд.
- Отец... - хрипло начал Александр.
- Ну, сынок... Учудил... - прервал Жерар сына, - ни на мгновение тебя оставить нельзя. Крестоносец...
- Отец...
- Какой же ты дурак, Александр... Неужели ты не понимаешь, что наделал? Господи, ты же уже вполне взрослый человек...
- Отец, я всегда хотел пойти по твоим стопам, стать настоящим воином, совершить подвиг...
- Садись! - отец, судя по всему, был крайне зол. Александр решил, что на этот раз он будет стоять на своём - как-никак, только что он стал рыцарем!
- Отец, я...
- Замолчи! - Жерар, обдумывая, как донести свою мысль до сына, на мгновение задумался, - Александр... Ты совершил поступок, совершенно не подумав!
- Отец, я уже рыцарь... - начал парень.
- Вот именно! Ты уже взрослый мужчина, воин, а ведёшь себя как мальчишка!
- Я...
- Ты, ты, Александр... Или ты считаешь, что мужчина бросится в чужую для него войну вместо того, чтобы жить на своей земле?
- Это общая для всех христиан...
- Да кому какое дело до этой Святой земли?! Сынок, кому какое дело?
- Мне есть дело... - уже не так смело ответил Александр. Его уверенность всё заметнее трещала под напором отца.
- Да неужели?!
- Сейчас, когда принята присяга всех новых рыцарей, - перебил отца разнёсшийся по залу голос Раймунда, - святой отец Адемар откроет нам некоторые детали святого похода!
- Дети мои, каждому рыцарю надлежит выступить в поход в боевой экипировке, имея две-три её смены, иметь как минимум двоих оруженосцев, провиант для своих людей и фураж для коней на несколько дней - для перехода до Клермона. Крестоносные войска выдвигаются из Тулузы через неделю, поэтому всех участвующих я прошу подготовиться к этому сроку и быть готовыми выступить в любой момент по истечении этого времени.
