А Мария закрепилась понадежнее при помощи веревки, положи­ла на "лапу" рычага несколько камней поувесистее и навалилась сама. Безнадежно. Одной не справиться, придется ждать Киба. Вниз спуститься или остаться здесь?

"Что там Конов говорил насчет "красоток" и делара? Но "красотки" ведь летучие, если летучими можно называть облака, почему бы им самим на скалу не взлететь? Может, Конов их приру­чил и... Нет, они не похожи на разумных! Хотя, разумные не обя­зательно должны кидаться наблюдателю на шею и кричать: "Привет, люди!" Кто кого приручает? Бер свободно общается с ними... Бер, странная собака, что он там слушает в озере?

Мария подошла слишком близко к краю, внезапно налетевший порыв ветра подтолкнул ее в спину, нога поскользнулась на кус­тике мха... Человеческому вскрику ответил протяжный собачий вой.

22

Веревка больно впилась в тело, остановив падение не более чем в метре над уровнем озера, несколько секунд ошеломленная Мария смотрела на качающееся небо, потом смогла вздохнуть, по­нять, что качается не небо, а она сама, а потом поглядела вниз.

Хрустальная голубизна просвечивала насквозь, и через ее толщу Мария разглядела удивленные глаза человека. Словно не было разделявшей людей глубины, словно лежал он, вытянувшись на голубом зеркале, и устремив неподвижный взгляд прямо в лицо Марии.

Холодом, каким холодом тянет от озера. Скорее наверх, туда, где скалы и ветер. Руки судорожно цепляются за веревку -- наверх. Наверх! От холода стынут пальцы, холод проникает в сердце. Да холод ли это? Кружится небо, кружатся скалы, кружится Альфа. Голубое озеро, всей тяжестью вцепившись в плечи, тянет вниз. Слабеют и разжимаются пальцы...

Озеро, словно голубая линза, и человек на дне с бесконеч­ным изумлением продолжал смотреть на качающуюся над водой тень.

23

Киб услыхал вой еще издали и пустился бегом. Одного взгляда на озеро для него было достаточно. Повернувшись к собаке, он неожиданно широко улыбнулся и со всего маху пнул дворнягу в бок. Пес отлетел в сторону, отряхнулся и вновь уставился на озеро.

Для Киба подтянуть веревку кверху оказалось парой пустяков Втащив Марию на скалу, он заслонил собой солнце и стал ждать реакции.

Наблюдатель не отравился, не разбился, не утопился, не облучился и, в то же время, не проявлял никаких признаков жизни. Возможно, своим вмешательством Киб нарушил ход научного экспери­мента. но тогда Мария непременно потребует сбросить ее обратно.

Первое, что увидела биолог, открыв глаза -- улыбку на за­горелой физиономии Киба. Эта неожиданная улыбка настолько ис­пугала Марию, что первым вопросом было:

-- Что с тобой?

Киб перестал улыбаться:

-- Со мною? Ничего. Я тебя поднял.

-- А почему смеешься?

-- Я больше ничего не умею, -- ответил робот.

Из всего арсенала человеческой мимики робот обслуживания получил только улыбку (прочее программой не предусматривалось).

-- Еда осталась внизу. Надо спускаться, пока еду опять не уничтожила крыса.

-- Хорошо, -- Мария поднялась, и тут ее взгляд вновь наткнулся на глыбу делара. -- Киб, ты можешь сбросить этот камень?

-- Конечно, -- ответил кибер.

-- Только будь осторожен, не подходи близко к краю.

Киб взялся за рычаг -- глыба чуть-чуть дрогнула, Киб нажал сильнее -- она накренилась. Тогда он качнул рычаг на себя, от себя и навалился изо всех сил. Раздался угрожающий треск, но глыба наконец сдвинулась и, медленно набирая скорость, покати­лась вниз. Робот вместе с обломком рычага полетел в озеро.

Там, куда грохоча докатилась глыба делара, закружились ог­ненные вихри, Мария поглядела на чернеющие сквозь толщу голу­бизны тени и начала спускаться.

У подножия скалы ее ждал Бер. Всегда настороженные уши со­баки сейчас были опущены, хвост уныло повис. Мария посмотрела на Бера, пес на нее, потом оба отвернулись. Девушка опустилась на песок и бездумно уставилась на танец "красоток". В душе рас­плывались черная пустота и усталость.

Раз-два-три, раз-два-три -- вспыхивал и гас хоровод огней. Раз-два-три, раз-два-три -- волны боли. Раз-два-три, раз! Облака возле делара полыхнули нестерпимо ярким светом, позади зазвенел визг собаки. Мария вскочила и оцепенела: из голубого озера, те­ряя по дороге куски голубизны и улыбаясь напропалую, кибер об­служивания тащил человека!

-- Ки-иб!

Киб поднял голову и перестал улыбаться.

-- Что ж вы все падаете? -- спросил он противным скрипучим голосом. -- Больше мне забот нет: из воды вас вытягивать.

-- Ки-иб, ты живой? -- губы Марии дрогнули, слеза одна за другой покатились по щекам.

-- Я не живой! -- свирепо возразил Киб. -- Я -- субкибернети­ческий!

Он довольно бесцеремонно швырнул человека на песок и при­нялся трясти.

-- Что ты делаешь? -- девушка все еще глотала слезы.

-- Оказываю первую помощь утопающему.

-- Но этот человек уже несколько лет, как мертв!

Киб на секунду оторвался от своего занятия и заявил:

-- По-твоему, я похож на сумасшедшего робота?!

Мария даже плакать перестала:

-- Ки-иб, где?..

Но тут Александр Конов шевельнулся, и Киб его бросил, так как подурнело четвертому наблюдателю.

-- Да что ж вы все падаете? -- сердито сказал Киб, вновь при­нимаясь за искусственное дыхание, а Бер лизнул Конова в нос и радостным лаем помчался к розовым облакам.

Конов сел, с удивлением уставился на черно-белого кибера, хотел что-то спросить, но Киб его опередил.

-- Есть хочешь? -- и, не дожидаясь ответа, сунул бывшему утопленнику в рот кусок сухаря.

Александр машинально закрыл рот и стал жевать. Едва Мария вновь взглянула на белый свет, Киб рывком усадил ее и вложил в ладонь кусок сухаря с конфетой:

-- Твой завтрак, ешь!

Чтобы вновь не упасть в обморок при виде внезапно воскрес­шего утопленника, Мария яростно впилась в сухарь. Конов прожевал свой кусок.

-- В чем дело? -- спросил он. -- Кто вы такие?

Мария еще не обрела дар речи, поэтому ответил Киб:

-- Она -- наблюдатель, ловит по лесам колючки, а я -- кибер из карьера.

-- Но и я наблюдатель, -- возразил Конов.

-- Я тебя не знаю, -- заявил Киб, -- и она тебя не знает, значит, ты наблюдатель с другой планеты.

-- Интересно, -- пробормотал совершенно ошеломленный Конов, -- мало того, что явились без приглашения, так еще оскорбляет! Шарик!

Деловитой рысцой явился Бер.

-- Шарик, ты почему не докладываешь о посторонних?!

-- Некому докладывать было, -- тихо сказала Мария,-- вы погибли несколько лет тому назад.

24

Подходя к карьеру, Конов сокрушенно вздохнул:

-- Почти убедили. Слушайте, но что я там делал? Киб, ты когда меня тащил, лягушки не возражали? Может, я теперь главным водя­ным числюсь?

Робот не знал, кто такой "главный водяной" и никогда не видел лягушек, поэтому предпочел промолчать.

-- "Красотки" всегда сторонились этого озера, а у меня все никак руки не доходили до него. Хорошо бы раздобыть пробу води­цы.

-- Чего проще, -- заметил Киб, -- у меня в кармане лежит кусок озера.

-- Ах, ты мой догадливый! -- восхитилась Мария. -- Как же ты додумался?!

Киб поглядел в карьер туда, где в беспорядке громоздилась мертвая техника:

-- Что тут думать. Кто пойдет за водой? Ты не пойдешь, он не пойдет -- меня пошлют.

-- Киб, надо говорить, Александр Иванович!

-- Я и говорю, Алекс тоже не пойдет.

Мария рассердилась, Конов оглядел кибера с явным интере­сом, а тот продолжал с неумолимой логикой: