— Чудо ты мое страшное, что с тобой?

На плечо демона легла хрупкая ладошка Сэма, бедра коснулись лукавые коготки Дэнис, и он вдруг понял, что задыхается.

— Мне надо глотнуть свежего воздуха, — скатился с постели Рамирес.

Метнулся в студию, распахнул окно и распластался на подоконнике грудью, подставляя голову ласковым солнечным лучам, нерешительному ветерку и капающим с безоблачного вечерне-багрового неба дождинкам:

— Я не могу так больше. Я сойду с ума! Сделайте же что-нибудь!!!

— Мы не можем, мальчик наш, — виновато растрепал короткие волосы на голове Рамиреса Ветер.

— Заставьте меня забыть о нем!

— Мы пробовали, ты вспомнил, — нарисовал на его спине сердце солнечный луч.

— Что? — мигом перестал страдать Рамирес. — Вы заставили меня забыть?! Когда? О чем?!

— Давно. О 700-м дне рождения Кортеса. Ты мог… наделать глупостей, — зашелестел рисунками в студии Ветер.

— Глупостей? Глупостей?! — зарычал Рамирес. — Моя любовь к Кортесу — это глупость?!

— Он твой брат.

— ОН МНЕ НЕ БРАТ! — гаркнул Рамирес и неожиданно почувствовал, как слетает с сердца невидимая паутина запретов и сомнений. Заискрился запредельной яростью. —  НЕ СМЕЙТЕ. МЕНЯ. ЗАСТАВЛЯТЬ!!!

— Мы не заставляем, — растерялся солнечный луч.

Воплотился человеком возле последнего портрета, проследил за кинувшимся вон из студии демоном и нахмурился. Нехорошо так нахмурился. Франсуа возник рядом с ним и немедленно обнял.

— Солнышко, не злись. Мне больно!

— Ты пытался управлять Рамиресом?

— Я, Прайм, — воплотилось ангелом за спиной Франсуа Энджи. — Из нас троих в последние годы только я думаю головой. Если Рамирес выберет Кортеса, Император спалит нас в Огненной Бездне.

— Ты преувеличиваешь, — поморщился Франсуа.

— Может быть, — пожала плечами Энджи. Подошла к любимым и спряталась в их надежных руках от всего мира. — Но лучше продумать пути отступления. Дариус в ярости невыносим.

— Дариус еще ничего, — передернул плечами Франсуа. — А вот Великое Ничто!

— Ребята, — обнял их Прайм. — Давайте расскажем все Маркусу, а? Он нас спасет. Если что.

— Искренне надеюсь, что «если что» все-таки не случится, — тяжело вздохнула Энджи.

— Оптимистка.

…

Дэнис и Сэм обнаружили пропажу Рамиреса только ночью. Обшарили особняк, обзвонили всех и вся, но так его и не нашли, а потом, ближе к утру, Сэм пришел в студию, зарылся в разбросанные по полу рисунки и понял то, что понимать не хотел. Дэнис нашла его через полчаса сидящим в углу студии и рыдающим в три ручья.

— Сэм? Ты что?!

Он в ответ протянул ей наугад взятый с пола рисунок.

Четкие карандашные линии. Выгнувшееся в экстазе пузырящееся мышцами тело запрокинувшего назад голову демона, сидящего на мускулистых бедрах верхом. Тщательно прорисованные черные змеиные чешуйки на груди и плечах…

Дэнис плюхнулась на пол рядом с Сэмом и заревела тоже, слишком уж неожиданной и болезненной оказалась правда. Массовую истерику прекратили Неру и Моро, которые пришли за ними через десять минут после начала, утащили в бассейн на руках, отмыли, зашептали и на два голоса донесли одну простую мысль:

— Зачем вам Рамирес, если у вас есть вы?

Профессор Вилкинс осознал мудрость этого вопроса первым: расправил плечи, забрал из рук Неру Дэнис и предложил ей выйти замуж за него по традициям его родной, человеческой и Великим Ничто забытой, планеты. Человек он или где? И неважно, что на Подземелье эта церемония, как и обручальные кольца на пальцах, ничего значить не будут, важно, что вся остальная Вселенная будет в курсе. Дэнис согласилась, не раздумывая. О чем думать? Она получила все, чего хотела, и даже немного больше: двух мужей, один из которых любимый, а второй друг и, пусть и сбежавший, но любовник, власть, титул и уважение во всех мирах без исключения.

— Знаешь, нам без Рамиреса даже лучше, — сказала Дэнис любимому после первого пугающе-интимного секса на двоих. Словно не телами, а душами…

— Но? — улыбнулся Сэм.

— Но за него мы все равно еще поборемся, не будь я Великая Герцогиня Вальтерус. Муж он мне, или где?

Сэм рассмеялся и обрел внутреннее умиротворение. Он умел ждать веками, если оно того стоило. А оно того стоило. Четыре тысячи лет, отпущенных Великому Герцогу Рамиресу, — долгий срок, за который много чего может измениться.

Шестая планета Пятого круга, Старый Город, День десятый

Ночь. Скрипящий на промозглом осеннем ветру фонарь. Красно-желтые заплатки листьев на газоне. Торопливо бегущие по лужам под зонтиками люди. Кортес стоял, упершись рогами в залитое дождем панорамное окно квартиры, в которой провел самое счастливое время в своей жизни, и думал. То есть пытался думать.

Ему хотелось выть от безысходности, от ненависти, от любви, от унижения и от того, что все это будет длиться как минимум три тысячи лет. Великий, твою мать, Герцог де Сент-Перес, ага. Раб он, а не герцог. Демон, у которого есть все, но на самом деле нет ничего, потому что все, что ему было нужно, собралось в одной-единственной занозе, имя которой Рамирес. То есть Великий Герцог Вальтерус, счастливо женатый на дьявольски красивой Великой Герцогине Дэнис и имеющий официальным любовником легендарного Сэма Вилкинса. А еще имеющий своим рабом Великого Герцога де Сент-Переса. Вот она, вселенская справедливость в действии: сначала де Сент-Перес имел Вальтеруса, а теперь все наоборот, только в тысячи раз хуже.

Кортес провел когтем по холодному окну, вызывая мерзкий скрип стекла. Что ему теперь делать? Что?! Как избавиться от того, кто может прочитать все твои мысли и намерения в любой момент? Как выгнать его из своего сердца? Как заменить любовь на ненависть? Как?! И чем нужно пожертвовать, чтобы обрести свободу. Жизнью? Рамирес ему не позволит. Это и радовало, и бесило до невозможности!

Дверь позади Кортеса открылась, но он не сдвинулся с места, потому что в отражении оконного стекла отчетливо разглядел шагнувшего из освещенного коридора в темную комнату Рамиреса. Сердце ухнуло в желудок, вызывая тошноту. Как с ним разговаривать? О чем? Он ведь получил все, что хотел. Кортес смотрел на медленно идущего брата в окно. Что ему надо? Чего он хочет? Насладиться унижением Великого Герцога де Сент-Переса? Обойдется. Лучше умереть!

Рамирес замешкался на половине дороги. Кортес насторожился и с недоумением увидел, как отлетела к стене футболка, небрежно брошенная сильной человеческой рукой. Зачем он ее снял? Понимание обожгло нутро демона огнем. Он хочет заняться с ним сексом! Кортес вцепился в подоконник когтями и попытался залить вспыхнувшее пламя желания ненавистью, презрением, обидой и всем, чем только можно, из своего богатого грязного арсенала. Бесполезно. Рамирес сделал еще пару шагов, звякнул пряжкой ремня и уронил на пол штаны.

Кортес прокусил губу до крови, глядя на неверный человеческий силуэт брата в отражении окна. Сотни лет он мечтал о нем: о его теле, ласках, тепле, шутках и глупых выходках. И что?

— Скоро ты все это получишь, — ответил на его мысли Рамирес. Вслух.

— Подачка рабу, чтобы не выебывался? — проскрипел когтем по отраженному телу брата на стекле Кортес.

— Подарок любимому, чтобы не переживал попусту, — шагнул к нему Рамирес.

Кортес не поверил ушам, а Рамирес прижался к его широкой спине боком, обнимая рукой за талию. Коснулся пальцем шипов на предплечье. Ойкнул по-детски. Слизнул каплю крови языком и уставился в глаза Кортесовскому отражению с невеселым лукавством на страшном лице:

— Шипы убери, не хочу пораниться.

— Чем больше твоей крови прольется, тем лучше. Я готов высосать ее из тебя всю до последней капли.

— Размечтался! Попробовал и хватит.

— Может, мне понравилось, — буркнул Кортес, гоняя в голове одну-единственную фразу по кругу.

Подарок любимому. Подарок любимому. Подарок…

— Лучше мой член соси. Куда как приятнее и полезнее, — предложил Рамирес и разорвал на убравшем шипы демоне рубашку. Сдернул рукава, уронил клочки на пол.