— Не жалко, — ошарашено ответил Кортес, снимая цепь и автоматически откидывая одеяло.
— Ну и ладушки, — рухнул на постель Рамирес. Обнял Кортеса за талию, улегся щекой на змеиные чешуйки его демонического плеча, поцарапал их когтем и сонно пробормотал: — Классные они у тебя все-таки.
И уснул. Просто взял и уснул!
Кортес сложил на него руки и впал в странное состояние, когда все вокруг кажется нереальным, а раз все нереально, значит, можно позволить себе, что угодно. Например, изучить демоническое тело брата руками. И кое-где губами. И не только кое-где.
Добиться довольного стона.
Властно прошептать в затылок:
— Смени ипостась, Рамирес.
Получить желаемое. Зажечь вспыхнувшим внутри огнем. Подмять под себя мускулистое человеческое тело. Взять и владеть столько, сколько сможешь. Доставить удовольствие и себе, и ему. Зацеловать и усыпить.
…
Рамирес проснулся первым, как всегда в демонической ипостаси. Сэма под рукой не было, и он метнулся на его поиски… Но не сдвинулся с места, потому что попал в железобетонные тиски рук Кортеса.
— Далеко собрался?
— Как я оказался в твоей постели? — в легкой панике простонал Рамирес, чувствуя наливающийся жизнью член на своих ягодицах.
— Опять не помнишь? — рассмеялся ему в затылок Кортес.
Потерся чешуйками о спину Рамиреса, вызывая в нем дрожь удовольствия, почувствовал тяжелый аромат нарастающего желания и спустил руку на мускулистую чешуйчатую ягодицу, сдвигая ногу и открывая дорогу своему члену.
— Безумие какое-то, — выдохнул Рамирес, прогибаясь в талии, чтобы вобрать член Кортеса как можно глубже.
— Согласен, — впился клыками в чешую на его плече Кортес и отымел так, что чуть не сломал член.
Кончил, распластался на постели выжатым досуха, не в силах пошевелить даже пальцем, и попался в сети возбужденного поркой Рамиреса, который отыгрался на нем в полную силу и заставил кончить снова.
А потом Кортес включил плазму, чтобы послушать новости,
А потом Рамирес притащил еду с кухни,
А потом они ели всякую дрянь, слушали восторженный рассказ журналиста о мести Наследников рода де Сент-Перес зарвавшимся родственникам и наслаждались шумихой,
А потом… потом кто-то, неважно кто, коснулся родного лица с нежностью, и все понеслось по новой.
Планета Подземелье, Столица, Десять дней до дня Х
Полная луна в безоблачном звездном небе зовет за собой в вечность. Бескрайняя степь расстилается вокруг, наполняя свободой. Высокая трава щекочет пузо, а лапы мягко ступают по покрытой тонким слоем мха земле. Легко, приятно и знакомо до боли. Стадо оленей проносится мимо. Запах дичи, страха и… азартного молодого чужака. Кровь вскипает в жилах, поднимая шерсть на загривке, закручивая хвост узлом, обнажая острые зубы и обостряя все инстинкты до предела. ОН срывается с места и мчится вслед за наглым волком, посмевшим зайти на его территорию. Догнать его не так уж и просто, но ОН неумолим, беспощаден и упорен.
С каждым рывком запах чужака становится все сильнее и беспокоит все больше. В нем так много всего! Он не похож ни на что, познанное ИМ до сих пор. Небольшая каменистая гряда возникает на пути, и ее невозможно обойти стороной. Чужак наверняка заберется на самый верх. ОН поднимает морду и рычит, постепенно замолкая от завораживающей красоты. Огромная серебряная луна. Плоские камни на вершине гряды. Величественный волк, замерший темным силуэтом, подняв морду к звездам.
Долгий вой, наполненный неистовой страстью и яростной надеждой, разрывает ночную тишину, и у НЕГО подкашиваются лапы. Сердце бьется в голове, мешая идти. Лапы дрожат, и все внутри разрывается от желания немедленно добраться до этого красавца и дать ему то, о чем он так отчаянно просит. Ветер доносит его запах: терпкий, мускусный, яркий. Нестерпимый! ОН бросается за ним, но чужак спрыгивает вниз. Рычание разрывает горло и выдает ЕГО с головой.
Серебристый, почти белый волк оборачивается на НЕГО и поднимает шерсть на загривке. ОН кидается к нему молниеносно. С самого верха гряды. Падает рядом, успевает схватить зубами за шкуру и… теряет себя в мягких, совершенно не волчьих волосах и подшерстке. В аромате костра, теплой земли и горячей еды. В его желании быть рядом. ОН поднимает морду и натыкается носом на холодный нос. Лучистые голубые глаза с вертикальным зрачком смотрят на НЕГО с ужасом и восторгом.
ОН бросается на него и подминает под себя. Властного и сильного, но такого мягкого и пушистого, что желание защищать и любить его затмевает все остальное. Волк шебуршится под НИМ, и ОН встает на все четыре лапы. Поднимает его за загривок зубами и забирается в него членом, погружаясь в узкую щель яростными ударами. ОН чувствует нарастающий в серебристо-белом волке огненный шквал и вцепляется ему в загривок всей своей зубастой пастью. Взрывается в нем и вдруг чувствует его, как самого себя. Все его желания и мысли, страхи и опасения. Всю его бесконечную страстную любовь. Слезает с него, поворачивает лапой серебристую довольную морду к себе, утыкается носом в нос, и слова сами слетают с языка:
— Любимый.
Моро чихнул, проснулся, открыл глаза и обалдел. Во-первых, потому что за окном розовело утро, а он уснул в постели Неру, провел с ним рядом всю ночь и теперь чувствовал себя лучше некуда. А во-вторых, потому что вместо человека на нем лежал гигантский серебристо-белый волк. Он раскинул лапы во все стороны, зубастой пастью похрапывал где-то возле макушки, а пушистым пахом щекотал замерший в жестоком напряжении член. Шикарный хвост зверя лежал на ногах Моро до самых пяток.
Демон провел руками по шелковому меху и разом вспомнил свой сон. Какой кошмар!!! Он же никогда не был извращенцем! Мозг паниковал, а руки зарывались в мягкую шерсть все глубже, гуляя по мощному звериному телу. Член все настойчивее просился в теплую глубину, а желание овладеть величественным волком становилось нестерпимым.
— Неру! Мерзкий кобель! — отчаянно зашипел Моро. Дернул его за уши и… принялся ласково жамкать невыносимо мягкие бархатные кончики. Господи, да что же это?! — Ненавижу тебя! Ты в кого меня превращаешь, а?! Немедленно вернись!
Волк неохотно потянулся, зевнул во всю пасть, недовольно подергал ушами, вызывая в Моро отдельно взятый конец света, и открыл голубые глаза с вертикальным желтым зрачком. Провел алым языком по острым белым зубам, довольно почавкал и недоуменно уставился на свои лапы.
— Ты меня достал, — обреченно выдохнул Моро.
Одной рукой взялся за свой член, второй поддернул волка за хвост и влетел в него почти до половины. Неру взвизгнул и превратился в человека, но Моро было уже все равно, потому что он получил свое и витал далеко в облаках. Вернулся демон довольно быстро, потому что теплый оборотень исчез с его груди, и это следовало срочно исправить. Моро открыл глаза и второй раз за утро обалдел: Неру сидел на краю постели лицом к нему, скрестив по-турецки ноги, зарывшись в подушку по самые ошалелые глаза, и медленно раскачивался из стороны в сторону.
— Молчи, ничего не говори, — остановил открывшего рот демона оборотень таким голосом, что было понятно: еще чуть-чуть, и он сорвется в истерику.
Моро на секунду прикрыл глаза, а потом перекатился к нему и в два счета вернул все на свои места: подушку под свою шею, Неру на грудь, а ненасытный член в его задницу. Оборотень заморгал, прикусил губу и задышал часто-часто, пугая Моро до нервного тика, а затем закрыл ему рот ладонью, выпрямился, насколько позволила рука, закрыл глаза и принялся медленно, тягуче и мучительно-страстно насаживать себя на ошалевший от такого напора член Моро, рыдая в три ручья. Демон попытался впасть в панику, но мысль о том, что если он это сделает, то Неру успокаивать будет некому, привела его в относительный порядок, и для начала он пробежался по пальцам на своих губах языком. Неприлично.
Оборотень отдернул руку, открыл глаза и продолжил плакать дальше. Лучше б не открывал! Непонятный, но явно сверхъестественный свет в голубых глазах едва не выбил Моро из колеи снова, но он не сдавался. Подхватил своего истеричного оборотня под ягодицы, остановил, а потом нахамил членом в его заднице так, что Неру мигом перестал реветь, отцепил от себя его руки и прижал их над головой Моро к подушке. Замер на мгновение, а потом невероятным образом оказался на постели между ног демона и влетел в него без предупреждения до самого конца. Впервые. Моро открыл рот, чтобы возмутиться, но Неру принялся скользить в нем так, что вместо слов вырвался только довольный стон. Впрочем, стонал он недолго, потому что оборотень сдался очень быстро: разлился в нем огненным теплом, забрался в кровь, в кости, в жилы и остался жить в сердце, душе и голове. Навечно. Моро смотрел на свое бьющееся в экстазе тело с небес и ничего не мог с этим поделать. Да и не хотел.
