Прайм намылили руки посильнее и принялся за дело, с твердым намерением сначала заставить любимого выговориться, а уж потом заняться с ним любовью со страшной силой. Но с каждой минутой его терпение подвергалось все большему испытанию, потому что на блуждающие по телу демона руки реагировал только сам Прайм, доводя себя до последней стадии возбуждения, но не чувствуя ни малейшего изменения в замершем теле упорно молчавшего Франсуа. Да что же это такое!

Движение ладонями вверх-вниз по окаменевшей мощной спине. Нет ответа. Прогулка по стальным замерзшим бедрам и щели между ними пальцами. Нет ответа. Ладно. Шаг вперед и горячее орудие Прайма удобно устраивается на мускулистой заднице демона, грудь прижимается к лопаткам, а мыльные руки скользят по упертым в стену рукам. Тяжелое дыхание в ответ. Легкое ритмичное покачивание бедрами, знающие пальцы на груди и сосках, губы и язык на беззащитных шейных позвонках. Едва слышный стон и оттаивающие ягодицы. Уже лучше! Палец в пупке и зубы на остром ухе. Судорожный вдох и выгнувшийся к стене позвоночник. Отлично! Мыльная ладонь обхватывает средневековый кол…

— Франсуа! Ты сдурел?!

Прайм резко развернул демона к себе и прижал к стене рукой. Средневековый и совершенно деревянный кол выглядел так, будто у него уже не осталось надежды на светлое будущее.

— Зачем ты так издеваешься над собой?! Не хотел прикасаться ко мне или к Энджи, мог бы помочь себе сам!

— Думаешь, я не пытался? — закрыл глаза демон. — Бесполезно. И Энджи бы тут тоже не помогла.

— Мазохист чертов! Тебе крупно повезло, что у тебя есть наглый и заботливый я, глупый ты самоед! — сказал Прайм и, даже не замечая этого, засиял, как новогодняя елка. Как он мог забыть, что теперь он один-единственный (Энджи в силу физиологических особенностей не в счет)! Потянул демона за деревянный кол, по дороге смывая с него мыльную пену холодным душем. — Открой глаза, извращенец!

— Сам такой! — возмутился демон, послушно разлепляя веки.

Кол настолько перевозбудился, находясь в состоянии постоянной боевой готовности уже трое суток, что потерял всякую чувствительность, но вид изящных пальцев Прайма на нем завязал низ живота Франсуа в морской узел.

— Ложись.

Оборотень выпустил его и подтолкнул к ванной. Дождался, пока Франсуа устроится на небольшом выступе, и с задумчивым видом уселся у его ног. Сделал ласковое лицо… а потом сдернул его в воду, перевернул, поставил на колени и с размаху огрел ладонью по ягодице.

— Ты что! — опешил демон и тут же получил еще один увесистый шлепок. — Ай! Прайм!

— Это тебе за то, что разрешил мне страдать фигней целых двести пятьдесят лет и не убил моих братьев давным-давно.

Шлепок, покрасневшая ягодица и раздвинутые широко ноги в пенной воде.

— Это тебе за то, что позволил мне решать за нас обоих, когда я был к этому совершенно не готов.

Шлепок и горячий хозяин, гуляющий между ягодиц и заставляющий стонать от дикого желания и постепенно уходящего чудовищного напряжения, сковывающего все тело напрочь целую неделю.

— Это тебе за то, что довел себя до такого кошмарного состояния.

Шлепок и болезненный укус в плечо, превращающий деревянный кол в пульсирующий, чувствительный и очень даже живой.

— А это за то, что не спал со мной и Энджи целую неделю.

Возбужденный и нетерпеливый хозяин врывается в свои владения и заполняет их до самого конца. Выходит, а потом снова возвращается. Резко, быстро, жестоко и прекрасно до умопомрачения.

— Солнышко! Пожалуйста!

Франсуа понятия не имел, о чем просит, но Прайм все знал и без него. Как всегда. Вышел, перевернул на спину, почти утопив в пенной воде, сел на выступ и жестоко насадил его на себя. Задал бешеный темп, впился в губы неистовым поцелуем и сжал пальцами вопящий о спасении кол. И Франсуа закричал, теряя крик в губах и языке любимого, содрогаясь от безумного оргазма и забывая обо всем на свете, включая собственную душу.

— Ты что с ним сделал, Прайм?!

— Это не я, это он сам! Честное слово!

Легкая паника в голосе оборотня привела Франсуа в чувство, а мягкая кровать под спиной тут же навеяла вполне определенные мысли и желания.

— Я тебя убью, если ты через пять минут не приведешь его в себя! Если бы у него не бился пульс, я бы решила, что он мертв. Это ты во всем виноват! Ты, твое идиотское житие на троих и глупые обвинения. Он же демон! Он Ветер! Он вечный мальчишка! Ты всегда будешь отвечать за него, а не он за тебя, сколько бы вам лет ни было. Мы любим Франсуа именно таким. Почему ты не объяснил ему этого сейчас?

— Я просто не успел! Ты бы видела его несчастный кол, Энджи! Я решил сначала успокоить его тело, а уж потом душу.

— Лучше скажи свое тело, — проворчала Энджи, и Франсуа почувствовал легкие нежные поцелуи на лице.

— Не без этого. Я не занимался мастурбацией никогда, но за эти пять дней стал в этом самым настоящим специалистом.

— Да ладно!

— А как бы я по-твоему смог лежать с ним в обнимку так долго и даже не поцеловать? Я же не ты, у меня все на виду. И вообще, подвинься, я с ним еще не закончил.

Ласковые успокаивающие губы Энджи исчезли, а вместо них появились горячие зовущие губы Прайма. Франсуа едва сдержал счастливую улыбку.

— Отстань от него, сексуальный маньяк! Теперь моя очередь, — возмутилась ангел, упираясь плечом в железный бицепс оборотня в безнадежной попытке сдвинуть его с груди демона.

— Спокойствие! Меня хватит на вас обоих, — рассмеялся их возне вокруг себя Франсуа. Открыл глаза, поцеловал и прижал к своей широкой демонической груди. — Я люблю вас, дорогие мои.

— Никогда так больше не делай, — прошептала ему в плечо Энджи. — Не молчи, ладно? Хуже этого нет ничего. Кто знает, что ты там опять себе напридумываешь?

— Я постараюсь, — пообещал демон.

— Вместе мы со всем разберемся, — легко поцеловал его в губы Прайм.

Замер над ним в задумчивости, но Франсуа не хотел больше думать. Он хотел кое-что другое. И получил это буквально через пару минут, по очереди радуя любимых собой и своим довольным жизнью средневековым колом. А потом утащил Прайма в широкую ванну, и они устроили там основательную разборку, залив пол водой, наставив синяков и засосов в самых неприличных местах и как следует надрав друг другу задницы за плохое поведение и безответственность. А Энджи открыла дверь в ванную комнату настежь, насладилась их грубыми игрищами от начала до конца и окончательно поняла, что наблюдать за занимающимися сексом любимыми мужчинами ей нравится не меньше, чем участвовать. Доставила себе удовольствие, была поймана за этим занятием и обласкана горячим взглядом Франсуа, клятвенно пообещавшим ей, что однажды они окажутся в такой же вот неглубокой и широкой ванной втроем.

====== Глава 5 ======

Вторая планета Седьмого круга

Архангел Микаэль смотрел в умоляющие глаза Энджи и думал о своем. О чем, она не знала, но искренне надеялась на то, что он поможет ей и ее любимым укрыться от сетей ангелов, которые делали все, чтобы поймать Падшую и стереть ее с лица земли в назидание остальным. Микаэль был другим, не таким, как все остальные, именно поэтому она к нему и обратилась.

— Ладно, я помогу вам, но прежде я хочу поговорить с демоном и оборотнем лично.

— Ты не пожалеешь, — сказала Энджи и взлетела в небо, не замечая, как нехорошая улыбка растянула безупречные губы архангела от уха до уха.

…

Своды древней пещеры много чего повидали на своем веку, начиная с тайных оргий ангелов с демонами и заканчивая подлыми ударами кинжала в спину. Франсуа стоял в самом ее центре и смотрел на архангела Микаэля с ненавистью. Мир тесен, как ни крути. Кто бы мог подумать, что защитником Энджи окажется именно этот архангел? Поневоле начнешь верить в судьбу.

— Ты серьезно думал, что я позволю тебе уйти после того, как ты увидел нас втроем?

Многообещающая усмешка на лице демона удивила Прайма и Энджи, но не произвела ни малейшего впечатления на ангела.