Я села на диван и подтянула колени к подбородку. Мы не очень далеко от Лонг-Торпа – ехали сюда недолго. Полиция будет проверять все в окрестностях города. Ведь именно так поступают, когда пропадают люди. Будет обходить дома, расспрашивать жителей. Я такое видела в новостях по телевизору.
Скрипнула дверь, я вздрогнула, сердце заколотилось. Но оказалось, это всего лишь дверь в ванную. Я расслабила напряженные плечи. Мак, взглянув на меня с улыбкой, пошла накрывать на стол к завтраку. Я думала о Розе. Может быть, и она тоже ненавидит жизнь в подвале, но умело это скрывает. Настолько ли она боится Клевера, что не проявит своей ненависти, когда надо будет действовать? Или действительно думает, что так можно жить?
Роза и Мак поставили на стол последнюю тарелку, и обе улыбнулись. От яичницы вкусно пахло, я очень проголодалась, и все же при мысли о еде меня начинало тошнить.
Послышался скрип двери, и я замерла. Клевер спускался по лестнице. Я сделала глубокий вдох и сцепила дрожащие руки. Так и держи их сцепленными.
– Доброе утро, цветы, – приветствовал нас Клевер с теплой улыбкой. В руках он держал прекрасные розовые лилии – такие же, как на кухонном столе, но букет побольше, приблизительно такого размера, как букеты роз, фиалок и маков, стоящие в вазах. Он направился прямо ко мне. Я опустилась на диван.
– Тебе, Лилия, – он протянул мне букет. У меня по коже поползли мурашки, как будто на меня напала стая муравьев. Не говори со мной.
Ожидая помощи, я посмотрела на Розу. Она кивнула в сторону цветов, и я поняла, что должна принять букет. Просто подыгрывай, Саммер. Я встала с дивана, протянула дрожащую руку и взяла у него лилии.
– Спасибо, – тихо проговорила я и отступила назад, задев ногой диван.
– Не надо так стесняться, Лилия. Мы ведь семья. Почему бы тебе не поставить цветы в воду? – он нахмурился, и его глаза потемнели. – Я не хочу, чтобы они завяли. – Другие девушки быстро отвернулись и сели. К чему бы это? Ведут себя как-то странно. Что бы это значило?
Чтобы не злить его, я схватила пустую вазу и налила в нее воды. Она была пластиковая, но так походила на стеклянную, что это невозможно было понять, не взяв ее в руки. Я поставила цветы в вазу и поместила ее между красными маками, яркими фиалками и белыми розами. Зачем ему цветы? Я хотела знать о нем все, чтобы найти хоть что-то, что позволит мне выбраться отсюда. Но в то же время я не хотела знать о нем ничего.
Я села на свое вчерашнее место – напротив него. Мышцы болели от постоянного напряжения. Я была рада этой боли, она помогала отвлечься от происходящего вокруг.
– Давайте есть, – сказала Фиалка.
Жареная пища ничуть не способствовала тому, чтобы желудок у меня успокоился. Меня тошнило. Я чувствовала на себе взгляд Клевера. Он внимательно рассматривал меня. Хочет принять какое-то решение? Может, раздумывает, стоит меня тут держать или нет? Я откусила от тоста, мне было неловко как никогда. Почему бы ему не посмотреть куда-нибудь еще?
Я стала думать о Льюисе, чтобы отключиться от окружающего. Чем он сейчас занят? Обычно в это время он еще спит, но сейчас – вряд ли. По утрам в выходные мои родители подолгу пьют кофе – чашку за чашкой. Наверное, сейчас, когда меня ищут, они заготовили целый термос. И хорошо, потому что без кофеина мама чувствует себя ужасно и становится раздражительной.
– Лилия, – чей-то голос вернул меня в действительность. Клевер, Роза, Фиалка и Мак смотрели на меня, и по выражениям их лиц я не могла понять, в чем дело.
– Простите, – прошептала я и передвинула яичницу по тарелке, чтобы казалось, что я собираюсь есть. Им от меня что-то нужно или просто дело том, что я ушла в себя? Все занялись яичницей.
– Итак, Клевер, что ты запланировал на сегодня? – как ни в чем не бывало спросила Роза. Как будто он мог ответить: «Да похищение, может быть, убийство-другое, как обычно». Неужели она способна так запросто спрашивать его о подобных вещах?! Я даже не была уверена, что она его по-прежнему боится.
Он улыбнулся ей почти ласково.
– Надо немного поработать, а потом пойду прогуляюсь.
Так он работает? Ну да, конечно. Он должен работать, чтобы прокормить пятерых. Но он не производит впечатления общительного человека. Где это он собрался гулять?
– Почему бы тебе не рассказать Лилии о твоей работе? Она, кажется, немного сбита с толку, – предложила Роза.
Ну вот. Сделать вид, что все это понарошку, что он рассказывает о каком-нибудь фильме. Как бы ни хотелось мне отключиться и в мыслях вернуться домой, мне были важны любые сведения о Клевере.
Он улыбнулся. Я постаралась не показывать отвращения. Он дружелюбно посмотрел на меня. Трудно поверить, что это тот самый человек, который зарезал ножом женщину и вчера похитил меня. Если бы такой встретился мне на улице, я бы не обратила на него внимания, но и не ожидала бы от него ничего плохого. Он казался совершенно нормальным.
– Я бухгалтер в юридической фирме, работаю в городе. – Я с трудом удержалась от смеха. Работает в юридической фирме! Ну не смешно ли?! Эта сторона его жизни – работа – вполне обычна. Никто бы не подумал, что этот хорошо одетый, вежливый бухгалтер – садист, ведущий тайную жизнь. Сидит по будням за рабочим столом, болтает с сотрудниками, выполняет свои обязанности, а потом возвращается домой к девушкам, которых держит взаперти у себя в подвале.
– Поешь, Лилия. Мы не хотим, чтобы ты похудела, – он посмотрел на меня, желая удостовериться, что я не посмею ослушаться.
Проглотив страх, я отрезала маленький кусочек яичницы и положила в рот. Я не хотела злить Клевера, как накануне Фиалка, поэтому заставляла себя есть и молилась, чтобы меня не стошнило. Мне пришло в голову, что можно бы похудеть ему назло, но я сразу отмела эту мысль. Кусок скользнул в горло, и я поперхнулась. Жуй как следует.
– Так, цветы, мне пора на работу. Желаю приятного дня. Увидимся за ужином. Пожарь к вечеру курицу, Роза.
– Хорошо, Клевер, – кивнула она.
Он встал из-за стола и поцеловал в щеку Мак, Фиалку и Розу. Пожалуйста, меня не надо. Сердце так билось, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.
– До свидания, Лилия, – он подошел к лестнице, и я с облегчением вздохнула. Что же я буду делать, когда он вот так же попробует поцеловать и меня?
– Давай же скорее, Льюис, – пробормотала я. Ему всегда и все удавалось: он помогал мне подготовиться к экзамену – и я сдавала, хоть была уверена, что завалю; когда я болела, он точно знал, какую еду мне купить; он умел в два счета утихомирить Генри. Конечно, нельзя ожидать, что Льюис и теперь меня выручит, но я ничего не могла с собой поделать.
Мак вопросительно подняла брови.
– Сколько вы уже вместе?
– Примерно полтора года, но он мне еще до этого долго нравился.
Она улыбнулась. Казалось, она искренне заинтересована. Интересно, а у нее есть любовная история?
– Где вы познакомились?
– Он друг моего брата, они в одной футбольной команде. Сначала он считал меня надоедливой младшей сестрой Генри, но потом мы подросли и он стал смотреть на меня иначе. По счастью.
– Надеюсь, ты вернешься к нему, – искренне сказала она и вышла. Я тоже на это надеюсь.
Воскресенье, 4 января (2009 года)
Мы с Керри и Рейчел хотели посмотреть видеофильм, и я пошла за ним в комнату к брату. Генри, как обычно, играл в «плейстейшн» с Льюисом. Я закатила глаза. Выстрелы так и грохочут, парни прилипли к экрану прямо как зомби! Вот же дурачье!
– Привет, Саммер, – Льюис посмотрел на меня и улыбнулся. В груди у меня что-то затрепетало, и я прикусила губу.
Не скажи какую-нибудь глупость.
– Привет, – я старалась казаться небрежной, хотя на самом деле была на седьмом небе от счастья. Льюис нравился мне целую вечность, а недавно он начал смотреть на меня как-то особенно. По крайней мере, так мне казалось. Я надеялась, что не вообразила это, хотя и была уверена на сто процентов, что все придумала.
