Tom Cox

CLOSE ENCOUNTERS OF THE FURRED KIND

Печатается с разрешения автора и литературных агентств Johnson & Alcock Ltd. и Andrew Nurnberg.

© Tom Cox, 2015 Школа перевода В. Баканова, 2017

© Издание на русском языке AST Publishers, 2018

Давным-давно шли по темному лесу мужчина, женщина и кот. Шли они долго и очень устали. Опустилась ночь, и кромешная тьма решительно вступила в свои права, окутав лес черным покрывалом. Когда мужчина и женщина больше не могли ступить ни шагу стертыми в кровь ногами, они увидели на поляне каменную хижину. От прежних владельцев не осталось и следа. Мужчина вошел первым и обнаружил только грязный лоскут ткани, старую пивную кружку и полусгнивший огрызок яблока на земляном полу. В крыше зияла дыра, и лишь толстые жгуты плюща, обвившие хижину, как могли укрывали домик от непогоды.

– Здесь? – спросила женщина.

– Здесь, – кивнул мужчина.

Они устроились на ночлег в пустой, продуваемой всеми ветрами комнате, укрылись истрепанным одеялом и туниками. С холодной земли поднялся колдовской туман и спрятал лес за пеленой неизвестности.

Кот уселся в дверном проеме, прислушиваясь к уханью сов, но потом, заметив туники, примостился сверху. К восходу солнца он каким-то чудом захватил почти всю постель, а мужчина и женщина, хоть и были гораздо больше и почти не покрыты шерстью, забились в угол. Утром, заметив на туниках сухие листья, шерсть и комочки земли, мужчина проворчал:

– Ах ты, чертов бродяга! И месяца не прошло, как мы постирали одежду.

Мужчина отправился на охоту и принес двух кроликов, а еще ведро прозрачной воды из быстрой речушки неподалеку, где берег был усеян поросшими мхом валунами.

Под скептическим взглядом кота мужчина и женщина освежевали, приготовили и съели кроликов. Остатки мужчина бросил коту, и тот почти увлеченно их обглодал. Женщина налила в миску чистой речной воды, но кот отвернулся и ушел пить из ржавой лохани за домом, в которой плавала всякая гадость.

Зимой обитателям лесной хижины пришлось несладко, но они терпеливо ждали прихода весны. Однажды вечером мужчина поймал еще трех кроликов, зажарил их на пышущем жаром огне и предложил коту бо́льшую порцию, чем обычно. Кот принюхался и взглянул мужчине в лицо, словно говоря: «Что, больше совсем ничего нет?».

День за днем мужчина и женщина усердно трудились, превращая лесную хижину в уютный дом. Мужчина ловил рыбу, а женщина в базарные дни носила ее в город, обменивала на глиняную посуду, молоко, масло, мыло и разные инструменты.

Мужчина рубил и строгал, работал молотком и стамеской, чинил старые стены и строил новые. Каждое утро кот, оглушительно мяукая и сшибая утварь с недавно прибитых полок, будил мужчину и женщину до рассвета. По вечерам все трое собирались у костра. Женщина сочиняла стихи при дрожащих бликах пламени, мужчина так уставал за день, что мог лишь бездумно смотреть на огонь, а кот тщательно вылизывал свою шубку, словно его пригласили на исключительно важную кошачью церемонию. Ночью кот вольготно располагался на постели, оставляя листочки, шерсть и комочки земли на новых одеялах, сменивших туники. Бывало, он убегал в лес поохотиться, а потом приносил в хижину тушки мышей. В еде кот был непредсказуем: то предпочитал кроликов, пойманных к востоку от хижины, то – к западу. Мужчина и женщина не могли постичь истинных причин такой разборчивости.

Однажды утром в лесную хижину пришел гость – высокий человек с крошечными глазками на скуластом лице, похожий на хищную птицу. Он сказал, что служит у местного сквайра, который желает устроить в хижине охотничий домик, и готов заплатить за нее больше денег, чем мужчина и женщина видели в жизни.

– Даю вам три рассвета на размышление, – сказал гость, позвякивая монетами в кожаном кошеле. – Кстати, у вас к пятке мышиные кишки присохли, – неприязненно сообщил он мужчине.

Той ночью у огня мужчина и женщина надолго задумались. Они упорно трудились, строили дом, чтобы жить в нем и растить детей, но на деньги сквайра можно купить другой – где угодно. В отсветах пламени они смотрели на свои руки, скрюченные и морщинистые, словно у глубоких стариков. И когда костер догорел, приняли решение.

Спустя несколько дней после заключения сделки в хижине устроили грандиозный пир, каких не видел ни один охотничий домик. Щедрый сквайр приказал доставить эль, вкуснейшие похлебки и свежезабитого дикого кабана. Это был не просто кабан, а Большой Джон, самый величественный кабан в лесу, на которого много лет охотились все стрелки́ в округе, а сквайр наконец завалил. Менестрель воспевал благородство хозяина и бранил разбойников, промышлявших в Зеленом лесу в прошлые столетия. Слуги сквайра танцевали с женщиной, но, насколько мог судить мужчина, вольностей себе не позволяли. Кот ел, как король, а потом разлегся на большом животе одного из свалившихся под стол гостей, бедолаги Эдгара, самого толстого из слуг сквайра. Пахло от Эдгара не очень приятно, однако кота это не отпугнуло, ведь он избегал лишь терпких ароматов, к тому же туника у Эдгара была необыкновенно мягкая. В разгар празднества кот весело гонял по хижине чью-то оторванную пуговицу. Увидев его за игрой, женщина разозлилась: когда-то она потратила не один час, сшивая из лоскутков мышь, которую кот равнодушно обнюхал и бросил.

Пирушка вышла на славу. Но на утро, отчасти из-за похмелья, мужчина и женщина не находили себе места. Как легко они отказались от дома, который строили с такой любовью, в обмен на презренный металл! Не дожидаясь, пока сквайр и его слуги проснутся, мужчина и женщина собрали немудреные пожитки и ушли в прохладное весеннее утро. Немного поодаль за ними шел кот. «Какой красивый, какой хороший у нас кот, – думали мужчина и женщина, – самый лучший кот на свете». А кот, уж если начистоту, не хотел никуда уходить. Его манили ароматы недоеденного мяса и воспоминания о мягкой тунике Эдгара. Однако, поразмыслив, кот заключил, что новые кормильцы станут бывать в хижине нечасто, а мужчина и женщина все же хозяева сносные. Особенно если вспомнить, как много на свете мерзавцев, ненавидящих кошек.

Со временем мужчина и женщина поселились в новом доме, где и вырастили детей. Денег, полученных за хижину, хватило ненадолго; к счастью, нашлись другие способы сводить концы с концами. Жили они не то чтобы долго и счастливо, потому что на самом деле так не бывает. Скорее, жизнь их была щедро сдобрена мгновениями истинной радости, которые яркими звездами сияли среди серых будней и тревог. И разумеется, у них был кот, а с котом легче и в горе, и в радости.

Что неудивительно, кот прожил множество жизней и повидал столько всего, что вам и не снилось.

Ранней осенью 2013 года, сидя на полу в гостиной у себя дома в Норфолке, я разговаривал по телефону с мамой, которая звонила из Ноттингемшира. Вся комната была заставлена картонными коробками, на одной из которых развалился мой большой пушистый кот Ральф.

– Думаешь, у тебя получится? – спрашивала мама.

– Конечно, – отвечал я. – Вещей немного, мы сэкономим кучу денег.

– И что, ты все перетащишь один?

– Нет, не один. Пэт Семидесятник поможет. Он крепкий парень, работал когда-то грузчиком.

– Раааауууууааальффф!

– И вы возьмете один фургон? Сколько туда влезет? Двое грузчиков – маловато, даже если твой Пэт сильный парень. Вещей наверняка больше, чем ты представляешь. Ох, намучаетесь вы.

– Раааауууууааальффф!

– Что ты сказал?

– Ничего. Это не я, это Ральф голосит.

– А, понятно.

– Рааааууууууаааальффф! Рааауууууаааааальффф!