Никита только хмыкнул, когда услышал, что за крупные партии товара в Великом Новгороде сейчас рассчитываются слитками серебра (примерно граммов по двести), которые именуют рублем. Не знаю, насколько востребован нами будет этот рубль. Скорее всего, будем обменивать. Мы много чего приготовили, загрузили в кладовые и собирались выступить в роли «заморских» купцов.

Очередная модель летательного аппарата напоминала огромную станцию, и места там хватило для всего. Куда тому маленькому самолету, который мы использовали для полета в Британию! Новый монстрище имел сотню метров в длину, десять в ширину и столько же по высоте. Общий силуэт был таким же сигарообразным, как у самолетов, но крыльев не было. Зато имелись управляемый хвост и по четыре пропеллера с каждого борта. На первой и третьей палубе располагались подсобные помещения и склады. Вторая была жилой. Каюты мы устроили с запасом. И для себя, и для всевозможных пассажиров.

С чьей-то легкой руки летающую конструкцию обозвали «Китом». Больше всех волновался, как я подниму магией эту махину, Никита. Мне пришлось еще до начала внутренних работ приподнять корпус на полметра над землей. «Кит» так и провисел все время, пока укомплектовывали и начиняли салоны.

Провозились мы с ним до конца августа. Зато теперь были уверены, что готовы к разным неожиданностям. Продукты, медикаменты, вещи различных размеров и фасонов заполнили помещения складов. А еще в грузовом отсеке нижней палубы разместили полностью оснащенный бот. Вернее, небольшой корабль для плавания по реке или озеру. На нем мы собирались приплыть под видом купцов в Великий Новгород со стороны Ладоги. Авантюра еще та. Никита успокаивал, что если ничего не получится, просто вернемся домой. Но азарт обуревал всех. Одно дело встретить пленных крестьян и совсем другое - познакомиться с «первыми лицами» Новгородской земли.

Но в первую очередь нужно было огородить Русь от нашествия монголов. Пашка по каким-то там признакам определил, что сейчас лето тридцать шестого года. Наш знаток истории уверял, что кочевники начали стягивать отряды к границам. До похода на земли половцев и волжских булгар остается меньше года. Стоило поспешить. И «Кит» нам в этом должен был помочь. Когда мы запустили на полную мощность все винты, обалдели все.

– Во мы рванули! – восхитился Славка.

По приборам получалось более трехсот пятидесяти километров в час. Эти указатели индикаторной и воздушной скорости установил на «Кита» Юрка. Парень имел техническое образование. Но немного не в этой области. Я в очередной раз пришел проведать подопечных Юрия и разговорился с парнем.

– Если у вас есть инструкция и даже видео, то можно разобраться, – не понял он сути проблемы и того, почему никто из нас так и не смог пристроить закупленные приборы на летательные аппараты.

Юрка мне нравился своими взглядами на жизнь. Как у всех приведенных Надеждой реконструкторов, у него не осталось никого из родных в том времени, из которого мы ушли. Детдомовский парень к своим двадцати пяти годам не обзавелся семьей. Но подопечные его не тяготили. Он возился с Добром и Жданом, как со своими родными детьми.

Вникал и изучал инструкцию Юра дня три. Затем потребовал устроить камеры для забора воздуха и подключил приборы, попутно пояснив, чем отличаются индикаторная и путевая скорость. Ещё прикрепил датчики определения температуры за бортом. Правда к ним прилагалась сложная таблица. Чтобы понять, какая температура, нужно будет учитывать то, что сжатие воздуха перед носом летательного аппарата даст завышенную температуру. А Славка, когда эти все заумности послушал, предложил просто не заморачиваться на температуру за бортом во время полета.

Кроме специальных приборов для летательных аппаратов, мы прикрепили полтора десятка видеокамер. А также приборы ночного видения. Подобное оснащение имелось и у того корабля, что предназначался для путешествия по воде.

Если раньше мы летали как те слепые котята – почти на ощупь, то в этот раз подготовились основательно. Кроме того, в компьютере уже были данные рельефа местности этого времени. Но больше всего вызывала восхищение сама скорость полета. До четырехсот километров в час Александр и Лера легко выжимали.

К вечеру мы уже были в районе Алтая и приземляться на ночевку не планировали. Ночная смена будет лететь медленнее, но без остановок. И, собственно, утром были на подлете к тому району, где собирались устанавливать заградительный щит. Александр и Лера уже выспались, позавтракали и готовы были приступить к работе. Долгой, сложной и кропотливой.

До того места, где в нашем времени был Волгоград, мы двигались почти пять дней. Местность была непростой. Дельта Волги разветвлялась слишком причудливо. Александр же не хотел перекрывать русло. Потому, выбрав одно из разветвлений, выставлял щит ровно посередине, вдоль течения. И так весь путь до «Волгограда».

Переплыть реку на этом участке поперек никто не сможет. Сам щит выступал над водной поверхностью всего на пару метров. Его даже разглядеть с берега не получится. Но и преодолеть тоже.

Мы перестали маскировать щит только после того рубежа, где в будущем будет построен Волго-Донской канал. Ровной стрелой щит начал подниматься на север к Нижнему Новгороду. Небольшие разрывы приходилось делать на мелких речушках. Но и там Лерка умудрялся устроить хитрую преграду, что шла вдоль русла. Несколько километров в районе разрыва щита закрывала поперечная стена. Если кто-то и соорудит плавсредства, сразу натолкнется на преграду посередине реки.

После Нижнего Новгорода ставить щиты стало проще. Даже я попробовал на небольшом участке. Ярослав убеждал нас, что это полезная тренировка. Они со Славкой именно так развивали свои магические способности. Мой щит заметно уступал по высоте, но и эти несчастные два десятка метров стали для меня событием.

Продвигались мы все равно медленно. Если замечали кочевников, тут же поднимались и ждали ночи. И снова продолжали работу, пользуясь приборами ночного видения. Дойдя до Северной Двины, князь решил, что этого пока достаточно. И так почти две недели потратили на щиты. А у нас еще много чего запланировано.

Если над землями монголов и волжских булгар мы не особо маскировались, то дальше планировали по возможности двигаться скрытно. Погода в начале осени этому способствовала. Я мог, конечно, и на десять тысяч километров поднять «Кита». Такой вариант предусматривался. Но сплошная облачность почти до самой Ладоги позволяла лететь на высоте одного километра. В районе «Питера» мы зависли над лесным массивом, дожидаясь ночи.

Замаскировать «Кита» оказалось не самой простой задачей. Еще сутки потратили на поиск оптимального места. Слишком далеко от Новгорода тоже не хотелось останавливаться. Добираться придется на речном корабле. А у него вся двигательная часть завязана с учетом того, что это водный транспорт.

Лерка на месте воспроизведет пару пропеллеров, чтобы можно было покинуть «Кита». А когда достигнем Волхова, уберет их магией в подпространство.

Совсем идеально замаскировать «Кита» не получилось. Я опустил его на верхушки самых высоких дубов. Александр закрепил и огородил щитами. Подступы к этому участку леса преграждало небольшое болото.

– Местные жители ягоды по болотам собирают, – возражал Пашка против такой маскировки.

– Увидят нечто страшное и непонятное – сразу убегут, – заверял нас Славка.

– Давайте еще нарубим деревьев и устроим завал, – предложил я.

С этими деревьями мы таскались весь день. Мобильным был только тот корабль, что предназначался для плавания. А он на сложные маневры в воздухе не был рассчитан. Но баррикаду на подступах устроили знатную. И сразу отправились дружно спать, чтобы ночью уже опуститься на Волхов.

Легенда нашего путешествия была шита белыми нитками. Оставалось надеяться, что никто не копнет глубже. Как и каким образом мы оказались между Ладогой и Ильменем, объяснять не собирались. Впрочем, даже наш толмач с трудом разбирал речь местных. Будем объясняться жестами, и желательно неопределенными.