Разговор с Авой заставил Терезу переосмыслить происходящее. Странно, что раньше она не замечала, как Ава относится к Томасу. Ей всегда казалось, что Советник так же, как и она, находит вынужденное жестокое отношение к Томасу и остальным иммунам прискорбным обстоятельством, без которого никак не обойтись. Ведь если бы было другое решение этой страшной головоломки под названием Вспышка, то ПОРОК, несомненно, воспользовался бы им! Разве нет?

Но поведение Авы заставило девушку усомниться. Советник вела себя так, словно ее абсолютно не волнует, что произойдет с Томасом. А раньше она пеклась о нем, как о родном сыне. Переживала! Даже нарушила ход Испытаний на второй фазе, когда Томаса подстрелили ржавой пулей в Жаровне.

Но теперь Тереза поняла, что это происходило вовсе не потому, что Ава печется о благополучии Томаса. Самым важным для Советника всегда оставалось одно — эксперименты над иммунами. Ведь только они могли дать ей такие необходимые знания.

Наконец осознав это, Тереза испытала такое отвращение к Аве Пейдж, что у нее закружилась голова. Она была готова добиваться их общей цели так же, как и Советник с Дженсеном, но только не такими ужасными методами! К чему эта бессмысленная жестокость? Она не смогла смотреть, как Дженсен избивает Минхо на глазах у Томаса и двух минут, выйдя из кабинета, который примыкал к камере Томаса.

Итак, Аву нисколько не волновало состояние Томаса, а Дженсену просто доставляло удовольствие издеваться над Томасом и Минхо. Терезе стало так противно от них обоих, что захотелось немедленно пойти и освободить Томаса.

Девушка глубоко задумалась. Главной целью всей ее жизни было найти лекарство от Вспышки. Она прониклась этой идеей еще в раннем детстве, когда поняла, что вирус творит с людьми и насколько это ужасно. Но была совершенно не готова ради этой цели творить такие зверства. Она пыталась закрыть глаза на многое из того, в чем ей приходилось участвовать ради создания лекарства, и сейчас чаша ее терпения переполнилась. Это уже слишком.

К тому же Ава почему-то медлила с созданием вакцины, отговариваясь тем, что сейчас не время и самое главное — выяснить, в чем заключалась уникальность Томаса. Боже, да разве это важно теперь, когда они могут спасти сотни людей?!

Тереза застонала, закрыв лицо руками. Она отчетливо понимала сейчас, нужно что-то делать. Нельзя позволить Аве и Дженсену и дальше издеваться над парнями. Пусть Томас и Минхо считали ее предательницей и ненавидели, девушка готова была мириться и с этим, но она не собиралась смотреть, как над ними учиняют бессмысленную ничем не оправданную жестокость.

Решив так, Тереза схватила ключ-карту со стола и выскользнула из своей комнаты в коридор. Она спустилась на минус первый этаж, где находились камеры, в которых когда-то содержали иммунов, быстро пересекла коридор, ведущий через столовую, и нашла еще. Там был заперт Минхо. Даже если бы Томасу удалось сбежать, он никогда бы не нашел друга, потому что не догадался бы искать здесь.

Войдя в его комнату, Тереза увидела лежащего на узкой койке корейца. Смотреть на него было страшно — все лицо в кровоподтеках и опухло, один глаз заплыл… Наверное, на его теле места живого нет.

— Минхо! — она торопливо бросилась к нему. — Нам надо поговорить. Ты должен меня выслушать.

Он ничего не ответил, только равнодушно и мрачно взглянул на нее.

— Сейчас я извлеку из тебя контролирующий чип, а потом мы найдем Томаса и сбежим. Надо действовать быстро, пока Дженсен ничего не заподозрил.

— Оставь меня в покое, сучка, — процедил Минхо, глядя на нее исподлобья, и сплюнул прямо на пол кровью. — Будь я проклят, если поверю тебе хоть когда-нибудь.

— У тебя нет выбора! — раздраженно выпалила Тереза. — Не будь таким идиотом, Минхо! Я же правда пытаюсь помочь! Томас едва не умер, когда понял, что ты его предал. И если ты сейчас же не переубедишь его в обратном, то он точно заморит себя голодом!

— Каким, блять, образом я должен его переубедить в обратном, когда вы заставили меня сделать все возможное, чтобы он поверил в то, что я его подставил и хочу, чтобы он сдох, дура ты тупая?! — вызверился Минхо, внезапно резко вскочив с кровати.

Нависнув над девушкой, он схватил ее за шею одной рукой и приподнял так, что Тереза беспорядочно засеменила ногами в воздухе, судорожно пытаясь сделать хоть один глоток кислорода.

— Он поверит тебе… в отличие от меня, если ты приложишь хоть какие-то усилия! — просипела в ответ Тереза, скребя ногтями по жестким пальцам азиата.

Минхо чуть ослабил хватку, позволив ей коснуться пола и привстать на носочки.

— Пойми же, я так же, как и ты, не хочу, чтобы Томас умер! — воспользовавшись короткой передышкой, воскликнула девушка.

— Ага, и кровь из него качать для вакцины ты тоже совсем не хочешь, — злобно прошипел Минхо.

— Если ты сейчас же не заткнешься, я вколю тебе успокоительное, вытащу из тебя чип, и сама отведу к Томасу! — пригрозила Тереза, потеряв терпение.

Минхо недоверчиво уставился на нее. Она висела у него в руке, как тряпичная кукла, шаркая ногами по полу, и все равно угрожала!

— Вы заставили меня сказать Томасу, что я хочу его смерти, — медленно проговорил он, и в его горле клокотало звериное рычание. — Угрожали убить его, если я не сделаю так, как вы скажете. Заставили меня убедить его, что я хотел привести его сюда, чтобы вы его тут на запчасти разобрали. И что, сейчас ты хочешь, чтобы я поверил, будто ты намерена спасти его? И поможешь нам сбежать? С какой стати?

— Да потому, идиот, что если ты не сделаешь этого, то Томас умрет! Я же сказала, он уже третьи сутки отказывается от еды и воды!

На лице Минхо промелькнула тень озабоченности, и Тереза вздохнула с облегчением, поняв, что наконец сумела достучаться до него. Он отпустил ее так резко, что девушка упала на пол, потирая шею, на которой остались синяки от его пальцев.

— В любом случае, у тебя нет иного выхода, кроме как пойти со мной и увидеть все своими глазами, — добавила Тереза хрипло, раздраженно посмотрев на него исподлобья. — Но прежде я должна извлечь чип, иначе вы не сможете бежать. Дженсен может заставить тебя схватить Томаса и вернуться. Наверняка он попытается сделать это.

Несколько секунд Минхо мрачно молчал. Но затем он наклонился к Терезе и угрожающе прорычал:

— Ну, если ты меня обманула, я из тебя душу вытрясу, Тереза.

Тереза отмахнулась от его угрозы, как от мухи. Она вскочила с пола, взяла стул и кивнула на него:

— Садись, давай. Нужно сделать все быстро, а после этого у нас не будет ни одной секунды. Придется сразу же бежать к камере Томаса и вытаскивать его, потому что Дженсен скорее всего сразу обнаружит, что связь с чипом потеряна.

Минхо молча сел на стул и опустил голову. Тереза вытащила из кармана своего халата скальпель и приступила к кропотливому делу, хоть руки у нее и дрожали.

***

Вскоре в камеру Томаса снова пожаловал Крысун. Он вошел, оставив дверь слегка приоткрытой. Странно, но он не взял с собой других наемников. Видимо, посчитал, что Томас слишком ослаблен трехдневной добровольной голодухой, чтобы оказать ему достойное сопротивление или попытаться сбежать. В целом, он был прав. Томас чувствовал себя слабее червяка.

Прислонившись к двери и скрестив руки на груди, Дженсен произнес почти нормальным голосом, без этих своих выводящих дружелюбных интонаций, призванных заставить Томаса поверить в то, что они друзья:

— Мне жаль, что так получилось, Томми.

Томаса передернуло от того, как он его назвал, но он ничем не показал, что слышит, даже не пошевелился.

— Если бы был иной выход, то я бы, наверное, им воспользовался, — продолжал Дженсен, испортив все начало. — Но…

Мужчина неторопливо приблизился к кушетке, достав из кармана своей кожанки шприц и лениво поигрывая им.

— Должен признаться, что меня забавляют твои страдания. Это как… — он сделал вид, что задумался, подбирая нужную метафору. — Ну, скажем, наблюдать за тем, как корчится червяк на крючке. Это так… Бодрит.