Народ понял: много денег заработать трудно, проще навешать сначала лапши на уши, типа "Мы разбогатели сами, сделаем богатыми и вас", а потом забрать деньги у тех, кто поверил. Потом снова делили, уже общественную собственность на частную, причем, снова обманывая друг друга и всех вместе. Но нравственность народа уже была испорчена окончательно и бесповоротно. Сложилась ситуация, близкая к анархии. Государство перестало платить своим служащим, предприятия - рабочим и поставщикам. Берущий деньги в долг и отдающий их вовремя начинал думать:"А не дурак ли я?", глядя на то, что творилось вокруг. Кредиторы не отдавали деньги банкам, банкиры - всем остальным клиентам, объявляя себя банкротами, директора строили коттеджи и зажимали копеечную зарплату рабочим, пуская ее в оборот. Друг обманывал друга, брат -брата. Заработать много денег в стране, где объем производства упал до крайности, у основной массы населения потенциально низкий доход, очень трудно, проще кого-нибудь кинуть. Раньше тоже были кидальщики, но это была незначительная прослойка уголовного мира - "каталы", "ломщики", "наперсточники" - все известные, подучетные. Теперь в кидальщики пошли все кому не попадя. Можно сказать, что широкие слои населения активно стали приобщаться к новой уголовной профессии. Криминальная революция начинает побеждать только тогда, когда в народе перестают иметь значение законы нравственности.

Дни тянулись за днями. Все было как прежде: заявления, справки, отчеты, показатели. В этой суете проходит жизнь, отнимая твои годы, силы и здоровье. Постоянные задержки зарплаты и мизерный ее размер навевают мысли о безысходности и неудачном выборе профессии. И все же в оперской жизни есть минуты кайфа, ради которых стоит жить, бороться, тянуть лямку и наплевать на море, пальмы и белый пароход. Это бывает, когда наступает "момент истины". Не столь важно раскрыл ли ты хищение на миллиард или кражу на сотню тысяч, но когда ты все сделал правильно: задокументировал, расколол и оформил, чувствуешь себя победителем. Это, как в спорте, краткий миг торжества и каждодневная пахота на тренировках. Есть и еще одна вещь, ради которой стоит работать именно в райотделе. Там, где люди вкалывают, а не сочиняют новые циркуляры, отношения между ними чище и добрее. Только здесь ты можешь быть уверен, что партнер поставит тебе плечо, а не подножку.

Так получилось, что последнее время мне все чаще приходилось работать в паре с Вязовым, а когда люди много времени проводят вместе, то невольно притираются друг к другу. В западных боевиках детективы обычно работают в паре и партнер там становится роднее брата. У нас нет такой системы работы вдвоем, каждый старается без особой надобности не нагружать своими заботами других, а, если предстоит операция с задержаниями, большим объемом следственных действий, то попросту подключают всех. Однако, и по маленьким делам веселей работать вдвоем. Когда было время, Вязов помогал мне, я - ему, и постепенно у нас налаживалось взаимопонимание и доверие. Петрович к нашему с Виталием взаимодействию относился одобрительно, так как оно давало реальные результаты. До конца месяца мы успешно реализовали два материала по мошенникам:

Задержали отца и сына, которые кидальчество возвели в ранг семейного бизнеса. Папа купил документы разорившейся студии кабельного телевидения, а сынуля нанял приятелей коммерческими агентами, которые ходили по квартирам и предлагали жильцам установку антенн или подводтелевизионного кабеля. В конце концов, семейный тандем, не выполнили одного из своих обещаний и заграбастав все деньги, кинул и жильцов и агентов.

А еще задержали одного парня при попытке продать по цене ниже номинала вексель государственного предприятия. Криминал заключался, конечно, не в том, что он хотел его продать дешево, а в том, что пытался продать поддельный вексель. На векселе был удален первоначальный номер, а потом нанесен другой. Подделка была исполнена весьма искусно и если бы не бдительность сотрудников фирмы, куда он обратился, за этот листок бумаги мог получить несколько сотен миллионов рублей.

Кому положено насчитали за эти два наших дела баллы, которые легли в показатели работы нашего отделения, отдела, управления и министерства. Но в промежутке между упомянутыми кидняками, мы спрофилактировали еще один, который никаких баллов никому не принес, но зато доставил нам гораздо большее моральное удовлетворение.

Мы с Вязовым собирались на обед, когда в кабинет влетел Миха.

- Игорь Владимирович, выручай! Меня хотят линчевать!- с порога выпалил он.

По его растрепанному и возбужденному виду я понял, что дело и впрямь нешуточное, поэтому снял куртку и повесил обратно в шкаф. Виталий сказал, что ему одному идти неохота и тоже остался. Рассказ Михи был полон неподдельного драматизма, как все в его исполнении, и сводился к следующему:

Тезка фельдмаршала устроился торговым агентом в какую-то небольшую фирмочку, занимающуюся закупом и реализацией продуктов питания. Работали в ней молодые ребята, только начинающие деятельность на этой стезе, а потому не имеющие пока ни постоянных поставщиков, ни налаженной системы сбыта. Товар брали где попало, лишь бы подешевле, и сдавали где получится. На этом и погорели, где-то по дешевке оторвав партию некачественного подсолнечного масла. Его конечно нигде не брали или после рекламаций снимали с продажи, поэтому ребята вскоре поняли, что серьезно прокололись. Тут-то судьба их и свела с Михой. Директор этой фирмочки придумал как избавиться от масла с минимальными потерями, а Миха должен был эту идею воплощать в жизнь. Идея состояла в том, что масло будет продаваться под видом социальной помощи пенсионерам, а это послужит обьяснением его низкой цены. Миха выбирал какой-нибудь микрорайон, пару дней вел пропагандистскую работу среди ветеранов войны и труда, уверяя, что специально для них привезут машину дешевого подсолнечного масла. Благодаря налаженной им рекламе, "Газель" забитая баллонами с желто-коричневой жидкостью, расчищалась в этом микрорайоне в течении получаса. Миха не был осведомлен, что масло имеет отвратительный прогорклый вкус, поэтому допустил очень большую ошибку провел рекламную кампанию в доме, где жил. Парни на "Газели" приехали и уехали, а Миха остался на растерзание бабулькам. Правда, когда дело касалось личной безопасности, тезка фельдмаршала умел жечь глаголом сердца людей, и, как Данко, увлекать их за собой.

В этот раз он, поклявшись, что был не в курсе потребительских свойств рекламируемого им продукта, и, что возмущен наравне с ними, повел пенсионерок в милицию.

Я выглянул в окно и убедился, что возмущенная общественность пикетирует вход в райотдел.

- Если их как-нибудь не успокоить, они меня на мелкие кусочки разорвут,- заметил гость.

- А как их успокоить?- спросил я.

- Вы - милиция, вам виднее,- пожал плечами Миха.

Как-то само-собой получилось, что хотя Миха пришел ко мне, но инициативу по оказанию ему помощи взял на себя Вязов. Виталий вышел на улицу, заверил бабушек, что мы приложим все силы для восстановления справедливости и попросил их разойтись. Но разойтись они сразу не согласились и сказали, что будут ожидать справедливости здесь. Тогда было достигнуто компромиссное решение, что останется инициативная группа. Бабушки посовещались промеж собой и сократили делегацию до десяти человек. Оставшихся Вязов провел в райотдел и вынес им в коридор стулья из кабинетов.

Потом мы с ним сгоняли и доставили директора фирмочки. Фамилия его была Мягков, но по жизни он оказался с исключительно твердым характером. В другой ситуации это могло вызвать уважение, но когда парень уперся, что масло было нормальное, вызывало только раздражение. Уж как мы старались убедить парня, что не будем привлекать его к ответственности, если вернет пенсионерам деньги, но он ни в какую - нормальное масло и все! Мы и бабушек приглашали, чтобы они в глаза его бесстыжие посмотрели, и Миху рядом посадили, чтобы он при нем свои показания повторил, но парень был словно стойкий оловянный солдатик. "Масло было нормальное! Деньги возвращать не за что!"