Понедельник. Утро. Вне зависимости от погоды, времени года и политической обстановки в стране, в милиции это самая неприятная пора. Причина проста - в понедельник утром проводится оперативка. В "конторе" хвалить принято редко, как правило, только по большим праздникам, поэтому, идя на оперативку, каждый знает, что если не ругать, то напрягать его там будут обязательно. И дело не в том, какой ты опер и каковы были твои успехи на прошлой неделе. Чтобы служба не казалась малиной, тебе обязательно должен прививаться комплекс вины. Считается - и, возможно справедливо, когда критикуют, начинаешь рыть носом землю, а все это вместе образует потогонную систему. Начальника снимут, если он перестанет подгонять, опера выгонят, если перестанет бегать, как заведенный.

Немножко запыхавшись, я вошел в кабинет начальника районного отделения БЭП и обнаружил, что личный состав уже весь в сборе. Даже сверх того. У стены, под большой картой района сидел незнакомый парень. Текучка кадров в районных отделах милиции очень высокая, поэтому ничего выдающегося в появлении в наших рядах нового человека не было. Тем не менее, заняв стул, я первым делом рассмотрел его повнимательнее: ведь не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться - парня посадят ко мне в кабинет. Бывший мой сосед и партнер недавно перебрался в областную управу, и единственный свободный стол в отделении оставался напротив моего.

Новичка нельзя было назвать зеленым юнцом. Скорее, это был солидный мужик в полном расцвете лет - тридцать с небольшим, приличного роста - под сто девяносто, с волевым, невозмутимым лицом. Это казалось немножко странным - начинать опером в райотделе в таком возрасте не принято. Версий возникало несколько: или человека настолько достала жизнь на гражданке, что он добровольно засунул голову в этот хомут или перевелся откуда-то. Однако, переводиться обычно предпочитают куда-нибудь в управу, а сюда - только в крайнем случае. Когда совсем деваться некуда.

Наш шеф Петрович представил новенького, как Вязова Виталия Ивановича, и перешел к насущным делам. По неписанному сценарию он напустил на себя вид сурового босса и после краткого вступления, суть которого сводилась к тому, что все мы разгильдяи и бездельники, а потому скоро наше отделение скатится на последнее место, перешел к выяснению чем каждый из нас намерен заниматься на текущей неделе.

У оперов есть целая градация результатов работы. Результаты бывают планируемые и достигнутые, высокие и низкие, но самая главная наша задача, чтобы эти результаты были. Другие люди их очень скрупулезно подсчитают, сложат вычтут, поделят, выведут проценты и передадут наверх. Потом все отчитаются перед кем-нибудь и получат ценные указания. Самое поразительное во всей этой ментовской системе, что результаты реально повышаются каждый год. Это, как в спорте, когда планка рекорда поднимается все выше и выше, каждый раз кажется, что это все, дальше некуда, но она снова поднимается. Вероятно, это главный аргумент в пользу существования сложившейся пирамидоидальной милицейской системы, где многочисленные верхние бюрократические ярусы, массивной тяжестью налегая на низовые звенья, выжимают из них необходимые показатели. И никого по большому счету не волнует, что внизу, на земле люди работают на износ и мало кто выдерживает там свыше пяти лет. Причем, у тех, кто внизу, самые маленькие оклады и самые большие задержки с выплатой зарплаты.