Дэмиен едко высмеивал других женщин, отпускал колкости, издевался над их изъянами – длинным носом, костлявыми коленями или волосатыми ногами. Слышали бы его эти самоуверенные красавицы! Они корчились бы от боли и стыда. Ведь этим глупым гусыням казалось, будто они увели у нее мужа без малейшего усилия.

Какое-то время Анна соглашалась играть в его игры: о да! – но в конце концов не выдержала. Однажды ночью, поддавшись гневу и отчаянию, она рассказала обо всем матери. Тогда-то все и решилось. Бетси ясно дала ей понять, как нужно поступить. Анна знала, что мать права. Не стоило винить бедную Бетси в том, что ее дочь влюбилась в бесчестного негодяя. Конечно, ей следовало уйти от него.

Дэмиен несколько раз пытался ее вернуть, но к тому времени Анна уже жила в родительском доме и не могла, никак не могла возвратиться к прежнему образу жизни, к медленной деградации, как выражалась Бетси. Если бы не ее откровенность… но признание вырвалось внезапно, помимо воли, слишком велико было горе Анны, слишком сильно желание очернить Дэмиена – чутьем она угадала, как ударить больнее. Анна рассказала матери об иных играх, тех, в которые Дэмиену нравилось играть, когда они оставались одни, в постели. Мать была потрясена, хотя и пыталась это скрыть. Примирение Анны с мужем означало бы для Бетси, что дочь вернулась и к тому постыдному, что творилось в спальне. Мать знала бы, что каждую ночь… и, возможно, даже рассказала бы об этом отцу. Да, она вполне могла это сделать. Анна невольно поежилась, чувствуя на себе заботливый беспокойный взгляд Уилфа. Что сказал бы отец, узнав, что она вернулась к мужчине, которого он считал развратным и порочным? Что подумал бы о ней?

Анна вдруг поймала себя на том, что разглядывает Дэмиена. Его длинные изящные пальцы поглаживали бокал с вином. Вот он закинул ногу на ногу, и над носком показалась полоска кожи. Такая же нежная гладкая полоска белела над расстегнутым воротом его рубашки. Он поднял голову и встретил взгляд Анны. В его серых глазах с тяжелыми веками отражалось желание и нечто невысказанное, потаенное.

Анну охватило волнение, ей мучительно захотелось прикоснуться к нему. Внезапно в голове что-то щелкнуло, сомнения и нерешительность исчезли. Теперь Анна точно знала, чего хочет. Она хотела быть с Дэмиеном, чего бы это ни стоило. И он хотел того же. Дэмиен приехал за ней. История с Джилл и фотографиями была лишь уловкой, чтобы усыпить внимание Бетси. Анна откинулась на спинку стула и опустила глаза.

Они обменялись безмолвными посланиями. Позже Дэмиен найдет возможность поговорить с ней наедине. Они подождут, пока все семейство уснет. Анна соберет кое-какие вещи. А потом… они просто уедут.

Будто сквозь сон она слышала, как Дэмиен завел игривый разговор с Джилл, а Крис во второй раз наполнил всем бокалы. Хорошо… никто не догадался, что произошло между ними. Конечно, все случилось так внезапно. Анна украдкой пробежалась взглядом по гостиной. Тетя Элис, кислая, словно наелась лимонов, глядела на Дэмиена исподлобья, как на опасного вредителя, пожирающего ее яблони. Крис листал старый номер «Ридерз дайджест», старательно не обращая внимания на происходящее. Уилф, погруженный в свои мысли, рассеянно смотрел в пустоту. Бетси сидела с непроницаемым лицом, но Анне показалось, что она немного успокоилась. Возможно, мать раздражало заигрывание Дэмиена с Джилл, однако ее, несомненно, утешала мысль, что он не увивается за Анной и не пытается снова пробраться в ее жизнь.

Сонси казалась расстроенной и смущенной – наверное, потому, что, как выяснилось, коварный злодей и не думал охотиться за ней. Мысли Кейт, как всегда, были написаны у нее на лице и не составляли тайны. Она с растущей тревогой посматривала на Джилл и бросала обеспокоенные взгляды то на грозного, угрюмого Ника, то на хмурого Джереми. Родни маячил сзади, засунув руки в карманы. Он тоже поглядывал на Джилл, и на его пухлом лице застыло ханжески-стыдливое выражение. Рядом с Кейт сидела эта странная женщина, Берди. Верити, кажется. Ее янтарные глаза за стеклами очков наблюдали за Анной. Анна послала ей одну из своих проверенных улыбок – храбрую улыбку потерявшейся маленькой девочки, и Берди слегка скривила губы в ответ. Нет, эта женщина не представляет угрозы. Мужеподобная неряшливая коротышка из тех, что на вечеринках с танцами всегда подпирают стенку. Выброшенные на обочину жизни, такие, как она, довольствуются ролью сторонних наблюдателей. Даже если она что-то заметила, то наверняка не поняла, а если бы и поняла, кто стал бы ее слушать? Нет, пока все шло хорошо. Оставалось лишь ждать, когда Дэмиен сделает первый шаг. Анна знала, как ему подыграть, когда придет время.

Сонси сидела как каменная, стиснув руки на коленях. Опустив глаза, она почти с удивлением заметила, как побелели костяшки пальцев, а ногти впились в ладони. А все потому, что рука Дэмиена была небрежно заброшена на спинку дивана за ее головой. Крис делал вид, будто читает, но Сонси иногда ловила на себе его взгляд. Должно быть, ее страх перед Дэмиеном казался ему глупым и он сравнивал жену с Джилл, которая оживленно разговаривала, смеялась, бросала остроумные замечания, и на каждый каверзный вопрос Дэмиена находила меткий ответ.

Сонси украдкой покосилась на Криса и обнаружила, что он, нахмурившись, смотрит на нее. Вертикальная морщинка на лбу обозначилась резче. Казалось, муж сердится. На мгновение Сонси как зачарованная задержала взгляд на его лице, а потом снова опустила глаза. Щеки ее вспыхнули. Внезапно сознание пронзила мысль: возможно, Крис решил, что она заигрывала с Дэмиеном и поощряла его развязность. Может, ему показалось, будто она притихла потому, что ревнует, ведь внимание Дэмиена обратилось на Джилл? О, наверняка он так и подумал. Ее сердце забилось чаще. Она сглотнула комок в горле, стараясь успокоиться.

– Сью, – прервал ее мысли голос Бетси, – ты такая тихая. Что-нибудь не так, дорогая?

Все разом замолчали и повернулись к ней.

Сонси испуганно вздрогнула.

– О, вовсе нет, Бетси. Я просто задумалась…

– Боюсь, Кристоферу нужно держать ухо востро, а не почивать на лаврах. Дэмиен, кажется, ты одержал победу! – Бетси захихикала и обвела глазами гостиную и остановила взгляд на Крисе, который молча сидел в своем кресле с открытым журналом на коленях.

Сонси покраснела.

– О нет… – выдохнула она и осеклась. Лицо ее горело, кровь стучала в ушах. Она угодила в ловушку. Теперь ничего уже не исправить. Сонси вдруг почувствовала, что больше ей не выдержать. С глазами, полными слез, она вскочила с дивана и бросилась вон из комнаты.

– Ей-богу, Бетси, это чересчур, – лениво протянул Дэмиен Трелор. – Вам не следовало так жестоко дразнить бедняжку.

– О, я чувствую себя страшно виноватой, – запричитала Бетси, сделав круглые глаза. – Я понятия не имела, что невольно задела больную струну. Мне так жаль, Кристофер. Я непременно извинюсь перед ней завтра утром.

«Ах ты, старая лицемерка», – подумала Кейт, вне себя от злости.

Крис с угрюмым лицом захлопнул журнал.

– Не волнуйся, мама, – холодно произнес он. – Сонси немного нервничает. Пожалуйста, не извиняйся перед ней. Наоборот, это она должна извиниться перед тобой и остальными.

В гостиной повисла неловкая тишина, которую разорвал внезапный стук в дверь – резкий, как выстрел. Родни пошел открывать. Из холла послышались голоса, и Родни вернулся вместе с высокой, степенного вида женщиной лет сорока, с широким умным лицом, близорукими серыми глазами и длинными черными волосами с проседью, схваченными сзади шарфом. Она была по-своему очень красива. В яркой сумке-кенгуру у нее на груди крепко спал младенец. Его крохотные пальчики цепко сжимали тонкую ткань материнской куртки, пушистые рыжеватые волосики торчали на макушке, словно птичий хохолок. Одна ножка в синей пинетке, свисала из сумки. Женщина ощутила на себе любопытные взгляды и безотчетным заботливым движением обняла хрупкое тельце ребенка. Заметив у огня Элис, она выступила вперед.